Попаданец 3 - Всеволод Молчанов

Глава 20

— Три человека обойдут справа и начинают обстрел, смещаясь в противоположную сторону от основного кулака, отрезая отход бандитов туда, если они не захотят принимать драку. Ещё трое займут позицию по левую сторону, но смещаться никуда не станут, крепко удерживая своё место. Все оставшиеся должны зайти с тыла. Их задачей будет постепенно медленно сближаться максимально прикрываясь щитами, чтобы не схлопотать стрелу. Минимум два лука у них точно есть, а возможно и больше. У нас запас всего по два десятка выстрелов на человека. Чуть больше, учитывая что мы разделили запасы тех, кто остался стеречь груз, но это можно откинуть. Больше не меньше.

Тимофей немного перевел дух, сделал глоток воды из походной кружки и продолжил.

— Если противник попробует сбежать в сторону одного из отрядов, не важно какого, то мы просто выбиваем самострелами их максимальное количество не ввязываясь в ближний бой. Нам придётся нападать только пешими, а они на конях. Копий нет, как и умения ими пользоваться на должном уровне. Поэтому нас снесут даже если встанем все вместе. Пережившие обстрел просто затопчут и посекут. Значит нужно держаться ближе к деревьям и постройкам, там их преимущество станет ниже.

— Но… — попытался вставить слово сопливый Буша, но получив в ответ злой взгляд Тимофея тут же замолчал, а новый командир отряда продолжил.

— Если враг попробует укрыться внутри деревни используя жителей как заложников, нам придётся сложнее. Подходить ближе станет нельзя, тогда наступающие откатываются назад на свои позиции, а остальные соединяются около тех, кто занял более высокую позицию. После этого будем придумывать новый план.

— А как же жители? Они же их побьют? — спросил возничий, назначенный приглядывать за Бушей.

Мало ли до какого состояния может довести простуда в такой ситуации. Они не ночевали под нормальной крышей уже не первую неделю. Даже удивительно, что пока занедужил только Буша. Однако скоро зараза обязательно распространится на остальных, если не уже. Постоянное нахождение на холоде быстро приводило к состоянию похожему на зачатки простуды и не только в виде красного носа.

— Не требуй от меня невозможного. В первую очередь я пекусь о ваших жизнях. Если мы теряем преимущество, то отступаем в любом направлении. Забирать городскую дань вашими жизнями я не намерен. Если получится восстановить справедливость без потерь, то попытаться мы обязаны, но не более. Не наша работа. — недовольно ответил Тимофей на уже третий вопрос подобного толка.

Стражники мало помалу начинали считать себя некоей боярской дружиной. Вот только это была во-первых не их земля, а во-вторых они не были полноценными дружинниками. Почти все их тренировки были направлены на защиту Боротно или повозок с товарами и корабля. И не с целью отразить нападение, а с организованным отходом с минимальными потерями в случае нападения вне деревенских защитных сооружений, если есть даже намек на равные силы, не говоря уже о превосходящих. Нет, каждого из них обучали постепенно владению не только щитом и самострелом, но и другим оружием, но это был детский лепет. Даже Тимофей скорее всего смог бы выйти сейчас против двоих стражников, за исключением разве что ловкого Буши с напарником, с равным клинком, благодаря настойчивости Лютомира, хотя он и настаивал больше на сражении на дистанции. Но и тот сейчас был далеко не в кондиции. А опытных бойцов увел Мишка, о чем Тимофей не уставал повторять.

— Но боярин… люди, мы же должны помочь. Они столько ценного унесли. Там на каждой кобыле товаров по паре гривен серебром, а может и больше. — вновь начал Буша, на удивление даже перестав гундосить.

— Ты стоил мне семь гривен. — сильно приукрасив рявкнул Тимофей ткнув пальцем почти в лоб Буше. — Он почти четыре. Остальные тоже стоят не мало.

Злой парень обвел рукой отдыхающих на приличном расстоянии соратников и немного отчаявшимся голосом продолжил.

— Не надо обижаться, что я тебя в серебро оценил! Но как мне тебе ещё объяснить, что каждый из нас тоже ценен?

Немного склонив голову на бок Тимофей подпер её рукой и начал массировать, пытаясь избавиться от раздражения. Буша выглядел немного удивленным, а возница ничуть не расстроился, принимая оценку его жизни в серебре вполне обыденно, как будто это происходит каждый день. Хотя нечто подобное здесь и было. Ценность человека в это время была на слуху, пусть о ней не особо часто вели разговор, но сколько стоят рабы, холопы не знать сложно, когда это всё происходит вокруг тебя.

— А почему я дороже? — наконец спросил Буша.

— У-у-у. — Тихо взвыл Тимофей ожидая хотя бы намека на другой вопрос. — Вас совсем не волнует то, что я сравнил живого человека с той сумкой привязанной к лошади?

— Дело житейское. — пожал плечами возница не понимая претензии Тимофея.

— Тогда тихо. Житейское им дело. — махнул рукой командир отряда и начал вспоминать на чем остановился. — Если враг разделится для того чтобы напасть на всех нас сразу, то просто бежим и собираемся либо здесь, либо, если на пути враг, то добираемся своим ходом до наших телег. Вряд ли они соберутся долго преследовать, так что скорее всего в этом лагере будет более вероятно. Им нужно нас лишь спугнуть и уйти с добычей, если они поймут, что до конца за ними гнаться мы не станем.

— В деревне все равно люди пострадают. Может быть на дороге подстережем? — вновь прошмыгал Буша очередное предложение.

Как бы Тимофея это не раздражало, но из присутствующих только этот паренек не стеснялся спрашивать и предлагать, иногда, конечно, совсем глупости, но остальные просто молча слушали и кивали.

— Для этого нам нужно их серьезно обогнать, обходя далеко по лесу и сугробам, в то время пока они будут двигаться по дороге. Да и деревень почти не осталось, в любой момент они могут свернуть и уйти не понятно куда. Тогда мы не сможем выбрать место сражения сами и не будем готовы. Нападаем на следующей их остановке или просто уходим. Ты и так уже нас всех заразил наверняка, через пару дней такими же сопливыми станем и почти беспомощными.

— Я не хотел. — потупился Буша.

— Понимаю. — хмыкнул Тимофей. — Ладно. Дальше. Если они уходят в сторону где нас никого нет, то тоже пусть уходят. Мы не можем закрыть все стороны, даже три уже очень