Санитары человечества - Дионмарк

ни в чём не повинных людей, которые он совершил! Иногда путь к Свету неисповедим, и он сам ещё не знает, что надо пасть, чтоб вознестись… – и снова Михалыч перекрестился, после чего хладнокровно повернулся. Ни один мускул на лице не дрогнул от представшей картины. Перед ним стояло нечто, отдалённо напоминавшее человека. Скорей лешего из старых народных сказок, обросшего рыжими космами, из которых торчали веточки, сухая трава и репейник. Одежда на нём была рваная, в слипшийся грязи и засохшей крови. Ногти на руках завивались, больше напоминая когти. Глаза из-под сросшихся кустистых бровей горели жёлтым огнём. – Вот ты и вернулся, Глебушка, за мной! Я готов умереть, но пожалуйста, не трогай больше никого! Только я один виноват в твоих мучениях…

– Ты не зззнаешшшшь ничччего про мучччения! Ты лжжживый ссстарик только прикрываешшшься ссссвоим богом! Я оччччень долго лежжжал в темноте, в том гробу, в который ты меня засссунул. – С каждым произнесённым словом, глаза Кощея всё больше и больше загорались адским огнём. Он практически в плотную подошёл к сидящему Антону Михайловичу. – Я как крот рыл ззземельку, чччтобы увидеть тебя! Зззачччем ты это сссделал? Я видел тебя в тот день ссс этим госссподином Алексссандром…

– Пять лет прошло с того дня, – спокойно заговорил старик, с трудом скрывая омерзение к этому монстру, в которого превратился Глеб, – не спрашивай, зачем я это сделал, тебе не понять! Ты хладнокровно убил ребёнка, растерзал женщину и готов дальше нести смерть… В кого ты превратился, Глеб? Остановись…

– Это твои Алексссандр ссс сссвоей сссемейкой превратили меня в это! Твой дружжжок, с которым ты мило бессседовал там, у кузззьни… Я хххотел ссспасссти людей от этиххх упырей, а ты всссадил мне в ссспину ножжж напевая на ухххо про сссвоего бога. Бога нет, есссть Я и пришшшло время тебе умереть. Я сожжжру твоё лжжживое сссердце и на этом не оссстановлюсссь, так и зззнай! – левой рукой Кощей схватил за шею Михалыча и рывком поднял того на ноги.

– Не трогаааай родимммичччей… – захрипел старик, чувствуя нечеловеческую силу сжимающей ладони Кощея. В глазах стало темнеть и хаотично запрыгали белые точки.

– Оставь отца! – раздался почти звериный рык, усиленный акустикой церковного зала. В дверях стоял обнажённый и крепко сбитый сын Михалыча.

– Это твой сссын? Чччеловечччешшшко, ссследующщщий умрёшшшь ты!

– Не наааадддо… Артём… ххх…

– Нет! – закричал парень, и побежал на монстра, в руках которого погибал отец. Сделав пару шагов, он моментально упал на четвереньки, трансформируясь в гигантского волка, и рывками стал приближаться. В недоумении Кощей расслабил хватку, он совсем не ожидал такого поворота событий.

– Он вампир, я всё понял! – выдохнул Глеб, откидывая в сторону поникшее тело старика и в последний момент успев сгруппировался для встречи с хищником.

– Нет… нет… уф-ф-ф, – шептал Михалыч не в силах подняться и жадно глотая воздух, – хватит смертей… ох-х-х… Артём… Глеб…

Волк и рыжее существо хлестнулись в смертельной схватке руша вокруг себя стулья и скамьи. Несмотря на пятилетнее своё заточение под землёй, Глеб крепкой хваткой зажал шею животного, не позволяя клацающим челюстям вцепиться. Тогда Артём частично преобразился в человека, вместо лап появились руки, и он ими ухватив за локти Глеба, сделал кульбит через голову.

– Ты сдохнешшшь! – и теперь Артём оказался в более выигрышном положении сверху и тут же, не теряя время, сомкнул звериные зубы на артерии Глеба.

– Ш-ш-ш, – зашипел Кощей, понимая, что проиграл эту битву.

– Нет… Артём… нет… – в ужасе Антон Михайлович наблюдал, как волк вгрызался в шею Глеба и глотал фонтаном льющуюся чёрную кровь. – Остановись, сына…

Волк, как будто услышав отца, разомкнул челюсти и повизгивая, отпрыгнул взад. После чего стал извиваться и судорожно лягаться в воздух лапами.

– Сынок… что с тобой? – испугался Антон Михайлович и с трудом встав на ноги, стал подходить к бьющемуся в конвульсиях Артёму. – Да что же это такое происходит, боже…

– Папа… мне… больно… – ничего звериного не осталось в парне, сейчас сжавшись в комок он лежал на полу и дрожал всем телом. Его нагота подчёркивала беззащитность. – Со мной… что-то не то…

– Тёма, малыш, – отец со слезами на щеках присел рядом и приобнял дрожащего сына, перемазанного в крови, – всё будет хорошо… душа моя…

Глава 14 "Анфиса Кожебей"

– Учебная программа у нас рассчитана на шесть годовых сезонов, – Анфиса Петровна Кожебей с гордой осанкой сидела за резным письменным столом, сделанным и отшлифованным до блеска неплохим плотником. Профессор стоял перед женщиной и нервно теребил в руках выданный сегодня блокнот учёта трудодней, – предметы у нас классические, так сказать, основа для минимального образования. Сами понимаете, Алексей Дмитриевич, многие направления мы решили сократить, а то и убрать вовсе и вставить новые. Такое тяжёлое нынешнее время во дворе, мир изменился и сейчас в приоритете научить детей выживанию. Вам я предлагаю взять историю, географию и хотелось бы, чтоб вы ещё вели русский язык с литературой!

– Это нонсенс, какой из меня учитель русского языка и литературы? Я десять лет только историю вёл, был опыт в географии, но никак не…

– Я понимаю ваше недовольство, но увы, сейчас такая ситуация, две недели назад у нас скончалась учительница русского языка…

– Боюсь спросить от чего… но всё же спрошу, – напрягся Алексей Дмитриевич и вопросительно посмотрел на женщину, чувствуя от неё исходящий холодок. – Так от чего она умерла?

– А-а-а, – пренебрежительно махнула ладонью, Анфиса Петровна, чуть скривив губы, – даже не знаю, да и не интересовалась. Вы, люди, слабые, то болеете… то дохн… э-э-э, умираете.

– Понятно, – нахмурил брови Профессор, эта хладнокровная вампирша вызывала почти физическое отвращение, – а дети у вас кто? Тоже такие же как вы или как мы?

– Вам ещё ничего не рассказали? У нас школьники обычные человеческие дети, в городе нашем есть законы и нарушать их нельзя, в редких случаях, с согласия Совета Силы можем пойти против правил. У таких как мы не рождаются дети, есть такой у нас единственный недостаток, а вот вы, если не совсем облучены радиацией, вполне с этим физическим процессом справляетесь. В шестнадцать лет ребёнок достигает совершеннолетия, и он уже сам делает выбор кем хочет стать. Это право гражданина, рождённого в нашем славном городе Клуж-Напоке!

– Весьма мудро, а что? Этот процесс превращения контролируем? Я тоже могу стать таким же? – заинтересовался Профессор, прищуривая глаз.

– Ну вообще, чисто теоретически, мы всех вас можем превратить в избранных, но это всё на усмотрение…

– Совета Силы, – договорил мужчина и понимающе кивнул, – но если все станут Избранными, тогда у вас