Повелитель Тайн Том 5 главы (1035-1150) - Cuttlefish That Loves Diving

Его объятия прошли сквозь женщину.

Лонзель застыл на месте, безучастно прошептав:

— Мама...

Одри, которая хотела было сразу направить сон, молча досмотрела эту сцену, а затем, оглядевшись, обнаружила знаковые большие часы.

— Баклунд... — Одри поджала губы, повернула голову и посмотрела на Клейна. — Они не могут покинуть книжный мир?

— Слишком много времени прошло. Если они уйдут, они тут же состарятся, умрут и даже рассыплются в прах, — сказал Клейн тоном, похожим на тихое течение реки. — Я отправил один из предметов Лонзеля обратно в Баклунд.

«Это...» — как «Зрительница», Одри остро почувствовала жестокую реальность, скрытую за этими словами, и не удержалась, чтобы не посмотреть за пределы сна, на то место, где были Морбет и Шатас.

Леонард хотел было спросить, какой предмет, но, оглядевшись, промолчал.

Затем Одри серьёзно направила сон и, помимо получения двух рецептов, заставила Лонзеля вернуться домой и счастливо жить со своими родителями и сёстрами. Это был прекрасный сон.

Покинув это место, Клейн, Леонард и Одри вскоре увидели дом Гроселя. Это была последняя остановка их исследования. Получив информацию из подсознания гиганта Гроселя, они оттуда войдут в море коллективного подсознания этого книжного мира и будут искать его главную тайну.

Примечание 1: Цитата из стихотворения венгерского поэта Шандора Петёфи «Свобода и любовь».

Глава 1069. Нелогичная деталь

— Это... кто из них Гросель? — спросил Леонард во сне, с растерянным выражением лица глядя вперёд.

Там был огромный костёр, вокруг которого сидело более десяти, на его взгляд, неотличимых друг от друга гигантов с серо-голубой кожей и одним вертикальным глазом.

«Честно говоря, без способности „Безликого“ я бы тоже не узнал... Для меня, если бы не было разницы в возрасте, причёске, росте, шрамах и одежде, все гиганты были бы на одно лицо...»

Клейн мысленно пробормотал и очень спокойно повернул голову к мисс Справедливости, словно говоря: «Ты — „Зрительница“, для тебя это не должно быть проблемой».

Одри указала на гиганта, который пил вино и время от времени громко кричал, выражая своё одобрение.

— Это Гросель. Похоже, по обычаю гигантов, для выражения одобрения нужно не хлопать, а громко кричать. Чем громче крик, тем выше степень похвалы.

«Мисс Справедливость сейчас ведёт себя как этнограф... К счастью, это просто крики, а не пение, иначе шума было бы ещё больше. Очевидно, здешние гиганты не сильны в музыке, они кричали без всякого ритма...»

Клейн мягко кивнул и сказал Одри:

— Начинай направлять.

Пока она подходила, Леонард отошёл и, поглаживая подбородок, спросил:

— Как думаешь, во Вторую Эпоху какая потусторонняя раса в основном владела характеристиками пути «Вечной Ночи»?

— Разве не оборотни? — Клейн взглянул на Леонарда, подозревая, что его друг-поэт заразился традиционной болезнью «Ночных Ястребов» — плохой памятью.

— Я знаю, — сказал Леонард с несколько странным выражением лица. — Но как они тогда исполняли роль «Полуночного Поэта»? Или тогда название зелья было «Полуночный Воющий»?

— Вначале у зелий не было названий... — Клейн, сам того не заметив, был сбит с толку, и в его голове тут же возникла картина, как этот парень, присев на корточки, воет на луну. Он не удержался и тихо пробормотал: — Это, возможно, больше тебе подходит. Не нужно писать стихи, очень просто.

Уголки губ Леонарда дёрнулись.

— Поэты бывают разные, я — певец.

Пока они болтали, направление Одри постепенно продвигалось, и сон Гроселя последовательно показывал «Лес Упадка», «Пустынный туннель», уголок «Двора Короля Великанов», город Рассвета и Золотое царство.

Поскольку Гросель не был слугой короля гигантов и лишь во время дежурства мог изредка видеть этих высокопоставленных существ, не смея смотреть прямо, образы короля гигантов Олмира, королевы Омибеллы и их старшего сына, «Бога Рассвета» Бадхайра, не были представлены во сне напрямую, а лишь в виде портретов.

Точно так же, Гросель знал очень мало тайн, и его знания об истории были гораздо хуже, чем у эльфийки Шатас. Однако один интересный момент заключался в том, что в расе гигантов синонимом «предателя» был Суния-Солем. Они утверждали, что именно этот древний бог предал союз и стал причиной падения прародительницы сангвинов Лилит.

Клейн в этом сильно сомневался, потому что вспыльчивый Суния-Солем, очевидно, был не силён в таких делах.

«Та „Королева Катастроф“, кажется, на это способна, но ей было бы очень трудно скрыть свои планы от супруга... По сравнению с этим, более разумно, что предателем был король гигантов Олмир...»

Пока Клейн размышлял, Одри сменила направление, пытаясь заставить Гроселя показать то, что он видел за пределами «Двора Короля Великанов». К сожалению, гигант, покинув двор, вскоре получил книгу путешествий и попал в неё, поэтому мало знал о местных обычаях.

— На данный момент самая ценная информация — это то, как, войдя в область «Двора Короля Великанов» из «Полуденного Города», избежать фронтальной зоны и войти внутрь через «Лес Упадка» и «Пустынный туннель», — сказала Одри, закончив направлять и вернувшись к Клейну и Леонарду. — Это очень полезно для предстоящего исследования «Солнца».

— Да, об этом можно сказать ему на следующем собрании, — кивнул Клейн.

Он как раз собирался предложить войти в море коллективного подсознания этого книжного мира, как Одри вдруг оглянулась.

— Есть одна не очень логичная деталь.

— Какая? — Леонард серьёзно вспомнил всё, что видел, но не нашёл ничего подозрительного.

Одри взглянула на «Мир».

— То, что в «Лесу Упадка», где похоронены отец и мать короля гигантов Олмира, может входить только сам древний бог, — это очень нелогично.

Клейн изначально не заметил в этой детали ничего странного, но после слов мисс Справедливости у него тут же возникли некоторые мысли.

— Отец и мать короля гигантов — это прародители расы гигантов. В обычных условиях они должны быть объектом поклонения всей расы...

— Да, у любой расы есть чувство поклонения предкам. Гиганты не исключение, — согласилась Одри. — Из сна Гроселя видно, что стражи часто сами поклоняются прародителям за пределами «Леса Упадка». Если бы не было других факторов, король гигантов должен был бы время от времени организовывать поклонение, а не устанавливать правило, что входить может только он сам.

— Возможно, в «Лесу Упадка» скрывается огромная опасность, — высказал своё предположение Леонард. — Разве не самые древние