Арагонская Ост-Индская Компания - Дмитрий Викторович Распопов

Глава 22

25 января 1461 A . D ., Аликанте, королевство Арагон

Рыцари вывели к городским воротам всех наёмников, которых поймали за эти месяцы, не убив в бою, и один из военных маршалов слегка поклонился девушке.

— Сеньорита Паула, по вашему приказу, привели всех.

Девушка благодарно посмотрела на рыцаря.

— Спасибо, — поблагодарила она его, — мы здесь ненадолго.

Она повернулась к палачу, который вместе со своими помощниками ожидал её решения.

— Мастер Шмидт, — обратилась она к нему, — приступайте.

Палач с достоинством поклонился, и подошёл к хмурым людям, которых месяцами держали в заточении и не всегда успевали кормить. Помощник мастера Шмидта протянул ему сложенную вчетверо кожу, которую тот открыл, бережно достал из неё тканевый свёрток, затем открыв его, взял оттуда бумагу и очень осторожно развернул письмо. По всему было видно, как он им дорожит.

— По велению его сиятельства, маркиза Балеарского и графа Аликанте, Иньиго де Мендоса, — зачитал он оттуда, обращаясь к большому собранию людей, которые собрались посмотреть на казнь наёмников, — всех, кто был пойман с оружием в руках на его землях, причиняя ущерб его собственности и людям, надлежит закопать заживо.

Наёмники, услышав приговор, изумлённо стали кричать о справедливости и звать священников, которые остановят эту жестокость, крестьяне же и городские жители, хоть и удивились такому решению своего сеньора, но не сильно, сеньор Иньиго никогда не отличался миролюбием и кротостью.

Отец Иаков подошёл к Пауле.

— Дитя моё, — обратился он к девушке, спокойно смотрящей на то, как связанных наёмников, несмотря на их сопротивление и возмущения, десятками скидывают в овраг, оставшийся от добычи глины, — тебе не кажется, что это и правда слишком жестоко, даже для них?

— Отец Иаков, — девушка пожала плечами, — вы ведь понимаете, это не моё распоряжение, а сеньора Иньиго, я не могу его отменить, не поставив под сомнение его власть над всеми в графстве. Так что простите, но даже я не могу этого сделать.

Священник, горестно вздохнув, пошёл к рыцарям ордена Монтесы, которые тоже были удивлены подобной жестокостью, но тем не менее помогали палачам скидывать наёмников в овраг.

— Доблестные сеньоры, — обратился монах к ним, — умоляю вас Господом нашим, хотя бы убейте их, прежде чем закопаете.

Военные маршалы повернулись к священнику, которого очень уважали за его веру и рвение к служению Богу.

— Простите, отец Иаков, — вздохнул один из них, — но нас нанял сеньор Иньиго, вся ответственность за это решение лежит на нём, мы просто выполняем приказ.

— Он берёт на свою душу такой грех, — покачал головой священник, — они не исповедались, не причастились, их души не попадут в рай.

— Сеньор Иньиго, явно об этом знал, — один из маршалов пожал плечами, — раз отдал такой приказ.

Видя, что никто не хочет ослушаться приказов Иньиго, отец Иаков пошёл к епископу Аусиасу Деспучу, который присутствовал тут же на казни.

— Ваше преосвященство, — обратился он к нему, — надо остановить это. Пусть их просто повесят или отрубят головы.

Епископ повернулся к брату по вере.

— Кто возьмёт ответственность за отмену приказа маркиза, отец Иаков? — спросил он, — мы с вами духовные лица, и не можем приказывать светским властям.

— Но это же неправильно, так убивать их, — сделал последнюю попытку воззвать к человечности он.

— Вот и задайте этот вопрос маркизу, когда он вернётся в Аликанте, — пожал плечами епископ.

Тем временем, скинув всех наёмников в овраг, палач дал приказ крестьянам обрушивать землю вниз с вершин склонов, и закапывать кричащих и умоляющих о пощаде людей. Многие жители не смогли слышать эти крики и отворачивались, а особо впечатлительные девушки так вообще падали в обморок.

Через двадцать минут толстый слой земли скрыл всё под собой, но всё равно были слышны слабые звуки из-под неё, и земля кое-где даже шевелилась, вызывая испуги у присутствующих на казни, а также все постоянно крестились.

Палач, закончив своё дело, дочитал письмо.

— Его сиятельство также повелевает о том, что если кому станет известно о чужих наёмниках на его землях и благодаря доносчику их поймают, то такому человеку будет выплачена премия в размере ста флоринов.

Закончив читать, мастер аккуратно сложил письмо в ткань, затем в кожу и показал своим помощникам сворачиваться, своё дело они закончили. Вместе с их уходом шевеление земли и звуки из-под неё прекратились и стали расходиться все присутствующие: городские жители крестились и перешептываясь о том, что маркиз наверно был всё же слишком жесток к этим людям, а вот те крестьяне, в чьих деревнях эти наёмники побывали, расходились довольными и весть о том, что здесь свершилось, стала разлетаться по графству и его окрестностям.

Вскоре на месте казни осталась лишь одинокая фигура монаха, стоящего на коленях над общей могилой и молящегося о спасении этих замученных душ.

* * *

5 февраля 1461 A . D ., Сарагоса, королевство Арагон

— Мой друг! — король радушно принял старого магистра, который пытался каждый раз сбежать из королевского дворца Сарагосы в Хативу, чтобы хотя бы попытаться выполнять свои прямые обязанности. Но, к его сожалению, король часто использовал его, как уважаемого всеми дворянами королевства человека, с разными дипломатическими миссиями, с которыми ни мог справиться ни кто другой, кроме магистра ордена Монтесы.

— Ваше высочество, — старый воин поклонился королю.

— Наконец-то ты вернулся, — преувеличенно бодро продолжил король, — сколько ты привёл с собой рыцарей?

— Сто всадников и триста человек пехоты, — спокойно ответил тот, вызывая изумлённое восклицание со стороны Хуана II.

— Почему так мало? Остальные надеюсь скоро прибудут? — в волнении поинтересовался король.

— Нет Ваше высочество, это все, кого я смог собрать, — пожал плечами Луис Деспуиг.

— Но почему так мало? — удивился Хуан, — под твоим началом больше двух тысяч человек!

— Они все на службе у маркиза Мендосы, я связан контактом с ним и не могу его нарушить, — совершенно спокойно соврал магистр.

Король изумлённо посмотрел на рыцаря.

— Две тысячи рыцарей ордена Монтесы на службе у Иньиго? Сколько же он вам платит?

— Достаточно Ваше высочество, — улыбнулся магистр, — чтобы оплачивать