Император-беглец. Герцог - Виталий Свадьбин

— Нет, не запрещено. Зайду вечером к тебе поговорим, а сейчас занимайся своими опытами.

Я покинул сарай Асура, отойдя немного повернулся к Копытову, велев всем остальным нам не мешать.

— Говори, Иван Миронович, чего я ещё не знаю, что за покойники? — спросил я и нахмурил брови.

Полковник Копытов начал кряхтеть, видимо соображал, как и что мне рассказать.

— Ну и чего кряхтишь, как старый дед? Говори, как есть, — поторопил я его.

— Слушаюсь, государь! В общем повадились к нам разные тёмные личности, секреты всё пытаются наши выведать. Сначала мы им плетей всыпали, да отпускали с богом. Но ведь настырные. Лезут и лезут, лезут и лезут, а порой одни и те же. Молан Кейн мне намекает, что пора их под землю на два метра прятать, чтобы больше не лезли. А когда сюда, к реке Полар, перебрались, кроме англичан французы повадились. Мы их расспросим хорошенько, а потом в море на шлюпке вывозим, акулам хороший корм. В районе устья реки даже акул стало больше. Асур своих учеников начал какой-то там хитрой анатомии учить. Ну и спросил, могу ли я ему этих настырных шпионов отдавать на изучение всяких внутренностей. А мне что, жалко, что ли? Стали ему подкидывать, то труп, то пару раз живыми отдали. После наших допросов они всё равно уже не жильцы, — рассказывал Копытов, при этом ничуть не волновался.

— Ну и чего из допросов узнали?

— Англичане и французы всё хотят наши секреты выведать, как значит мастерские работают. А ещё, как мы обучаем своих солдат. Имелся один непонятный француз, он интересовался именно тем, кто у нас занимается стекольным делом, но я ничего не понял, к тому же француз сдох быстро, ребята перестарались, — пожал плечами Иван Миронович.

Я ничего говорить не стал, только хмыкнул и пошёл к жилым домикам и казармам. Интерес к нашему стекольному производству вызывал у меня беспокойство.

Осматривать и радоваться стекольному производству я пошёл на следующий день. Что тут сказать? Альфонсо Велес развернулся достаточно шустро. Подозреваю, что в Венеции он был непростым подмастерьем, а что-то близкое к мастеру. Может просто не хочет полностью рассказывать свои причины, из-за которых он покинул прекрасную Венецию. Но это его дело, к каждому в душу не заглянешь.

— Рад, очень рад, Ваше Сиятельство, что вы посетили мою мастерскую, у меня есть чем похвастаться, — венецианцу действительно хотелось похвалиться передо мной, так как он светился энтузиазмом.

А посмотреть было что. Одной только посуды из хрусталя и стекла почти сто изделий. А сам хрусталь обрабатывают, нарезая грани и незамысловатые рисунки. Среди изделий я заметил кальян, что интересно сделанный из хрусталя.

— Альфонсо, где ты получил такой заказ, точнее от кого? — я показал рукой на кальян.

— О, Ваша Сиятельство, это кальян[5]. Заказал такой один купец из Персии, они курят табак через такие приборы, которые называют «кальян». Так мне перевели с персидского языка. Мне показали примерно такой же, но выполненный из меди. Из хрусталя ёмкость совсем по-другому смотрится. Если будут ещё заказы, то будем выпускать, купец должен появиться со дня на день. Однако самый массовый заказ остаются светильники, особенно верхнее стекло на лампу.

Осмотр мастерской и самих изделий я закончил за полдня, после обеда провёл тренировку по фехтованию и отправился наблюдать за тем, как казаки на полигоне проливают пот. А на следующий день мы выехали на пустынное место, где будем испытывать пушку. Перед выездом я спросил у наших оружейников.

— Вы когда испытания по стрельбе из орудия проводили, расставляли мишени, чтобы понять, какой поражающий эффект?

Оказалось, что нет. Пришлось утром ждать, когда из досок сделают хотя бы минимальное количество мишеней и прочих брёвен и досок. Наконец и с этим справились. До места добрались через полтора часа, потом готовили что-то типа учебного полигона с мишенями, стенкой из брёвен и прочими временными сооружениями. Стрельбу решили вести на расстоянии в километр. Томас и Эрик заявили, что на такое расстояние орудие всяко достанет. Прицеливание меня немного озадачило, хотя я совсем не артиллерист. На ствол Томас закрепил рамку с перекрестьем. Угол выстрела подбирали поднятием или опусканием задней части лафета[6]. После приготовлений и прицеливания сделали первый выстрел. Взрыв действительно конкретный. Поражающий эффект осколками примерно метров пятьдесят. Второй снаряд не разорвался. Печально и досадно, понятно, что причина во взрывателе. Задал вопрос Томасу, так как он здесь главный инициатор. Томас объяснил, что с задней части снаряда вставлена свинцовая трубка, начинённая порохом. При выстреле сгорающий порох поджигает порох в трубке, пока снаряд летит, порох догорает и примерно в момент приземления снаряда происходит разрыв. Система очень ненадёжная. А что делать? Думать над устройством взрывателя. Свинцовые трубки имелись с порохом, воткнули в брусок тротила и бросил подальше. Бабахнуло знатно, по сути, работает примитивный взрыватель. Но думать, как улучшить надо. Я сам не собирался башку ломать, разве что подскажу что-нибудь, может и поможет ребятам довести конструкторскую мысль до логического результата. Забегая вперёд, скажу, что Томас и Эрик взрыватель доработали и последующие пятьдесят выстрелов сделаны качественно. Такую пушку можно смело ставить на корабль, хотя бы на нос и корму. Да и о полевом варианте подумать стоит. После возвращения в мастерские я решил обговорить результаты испытаний, собрав оружейников в помещении Томаса.

— Выскажу свои замечания и наблюдения. Пороховой заряд следует разработать в гильзе. Я понимаю, что пока у нас нет возможностей готовить сами гильзы, над этим вам стоит подумать. Далее следует доработать сам лафет. Ствол должен менять угол выстрела по вертикали, а также по горизонтали. Ворочать орудие целиком неудобно и сложно. После выстрела происходит откат, все вы видели, как пушка отскочила назад. С этим ничего поделать не можем. Вернув пушку на позицию, приходится вновь настраивать прицеливание. Потому и надо доработать станок орудия, чтобы прицеливание происходило быстрее и проще, — высказал я свои пожелания.

Надо отдать должное моим оружейникам, что к моим словам они отнеслись серьёзно. За последующий месяц доработали лафет, который позволял менять угол по вертикали и горизонтали, не ворочая саму пушку.

Лето 1770 год. Панама. События в эпизодах.

Князь Фёдор Сергеевич Милославский много повидал на своём веку, дослужился до чина вице-адмирал на флоте Российской империи. Уже в отставке был сенатором. Как плести интриги он знал не понаслышке. Особенно в то время, когда его служба протекала в чине