Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

Руки духа внезапно начали расти и удлиняться. Стоя в тридцати метрах от отряда, он, тем не менее, смог обрушить на них град ударов сабель. Это было настолько неожиданно, что почти никто не успел среагировать.

Один только Эйнен закрутил над головой свой шест.

— Каменная обезьяна! — выкрикнул он.

Тени выстрелили из-под ног островитянина. Они коснулись его шеста и разлетелись черными брызгами, которые тут же сформировали две обезьяньи лапы. Именно на них и приходились удары выросших песчаных сабель.

— Долго… не… удержу… — сквозь зубы процедил Эйнен.

— Слушаем меня! — рыкнул Хаджар. За время путешествия он еще не растратил свои генеральские навыки, так что даже Рамухан проникся и приосанился. — Огонь и молнии вредят этой твари, чего не скажешь о моем мече. Так что поступаем вот как…

Когда Хаджар уже собирался озвучить свой план, град ударов духа вдруг остановился. Тот замер, а затем прикоснулся к соседнему бархану.

— Высокое Небо, — выдохнул Хаджар.

Теперь перед ними стояла уже не одна, а две песчаные твари.

Глава 384

Еще до того, как оба духа успели атаковать, Хаджар взмахнул клинком. Он представил, как темный меч внутри его души присоединяется к реальному. В тот же миг с Горного Ветра начали слетать лоскуты черного тумана.

Вытянув из ядра четверть запаса, Хаджар представил, как на грудь одной из песчаных, закутанных в синий шелк тварей опускаются два осенних листа.

— Падающий лист!

Взмахи Хаджара были настолько быстры, что рука и меч превратились в размазанные полосы. С клинка сорвались два призрачных сине-черных дракона. Внутри каждого из них блестел еле видимый глазу клинок — копия Горного Ветра.

—Тилис! — выкрикнул Хаджар.

Но ведьме не нужно было говорить, что делать. После предыдущего провала каждый задвинул свою гордость на второй план. Перед лицом гибели они думали о том, как выжить, а не о том, как бы выставить себя центром вселенной.

Тилис провела жезлом по воздуху, выписывая небольшой, но яркий узор. Она выкрикнула что-то на неизвестном языке, и из иероглифа вылетел буран. Не такой, как у Ольгерда, а более… жестокий и холодный.

Он окутал двух драконов-мечей, оставаясь на них ледяной броней.

Еще до того, как буран превратился в ледяную броню, за дело взялись Кариса и Рамухан. Первая вновь призвала огненные тени. Только на этот раз их было в три раза больше, да и сами они вместо балахонов носили легкую кожаную броню. То, что раньше выглядело тенями, теперь предстало в образе размытых человеческих силуэтов.

Рамухан же, направив жезл в небо, буквально впал в транс. Его глаза закатились, а из белков выстреливали искры. Он вновь призвал Шторм Агниса. Недавнее облако обернулось грозовой тучей, а ударившие из нее молнии сплелись в огромное копье.

— Танец обезьяны!

Эйнен впервые использовал эту технику. Обычно все его атаки дальнего боя ограничивались “скалистым берегом”, так что произошедшее стало для Хаджара немалым сюрпризом.

Одна из теней буквально выскользнула из-под его ног. Она росла, уплотнялась, приобретая очертания человекоподобной обезьяны. В руках-лапах она держала копию шеста, сжимаемого островитянином.

Техника Эйнена двигалась не просто быстро, а ужасающе стремительно. Она успела не только догнать, но и опередить. Тень остановилась аккурат под молнией и… буквально поймала ее, присоединив к шесту, создав наконечник копья из молний.

Эйнен побледнел, а у Рамухана из ушей пошла кровь.

— Вместе! — рявкнул Хаджар.

Он дернул запястьем, и драконы, распахнув пасти, ринулись в атаку. Они впились в одного из духов. Ледяная броня соскользнула на их клыки, а из глоток выстрелили призрачные клинки.

Дух заверещал, издавая звук, похожий на песчаный шепот, доносящийся из разбитых песчаных часов. В этот же момент подоспела и обезьяна Эйнена. Она, запрыгнув на драконов, вонзила копье молний в голову твари.

С рыком тень сделала рубящий удар, рассекая “череп” на две части. Оплавленный песок, обернувшийся стеклом, пытался слиться воедино, но не успевал. И в эту прореху, прямо к сверкающему камешку, все еще спрятанному под песчаной завесой, полетели огненные воины Карисы.

Шестеро, они буквально влились внутрь духа. Тот кричал, пытаясь порвать на себе шелковые одежды и собственное песчаное тело. Вот только вместо этого он лишь откалывал все новые и новые стеклянные части, а заклинание Карисы уже вплотную подобралось к камню.

Огненные воины наносили по нему мощные удары, от которых по округе распространялось огненное эхо, оплавлявшее песок. В конце концов песчаная броня “сердца духа” оплавилась, обернувшись стеклом.

— Сейчас, — прошептал Хаджар и, разрывая связь с техникой, размазался тенью семи воронов. Оказавшись над светящимся камнем, он сделал очередной взмах мечом.

— Весенний ветер!

Удар, сорвавшийся с клинка, обернулся стальным лучом, насквозь пробившим стеклянную преграду. Он глубоко вошел в землю, на миг пробуривая лунку глубиной в несколько метров. Мгновением позже она скрылась под засыпавшим ее песком — останками погибшего духа.

Поймав на лету выпавший из песка сверкающий камешек, Хаджар оттолкнулся от земли и, вновь обернувшись тенью птиц, вернулся обратно. Сделал он это как раз вовремя. Второй (или первый, тут легко запутаться) дух, взревев, нанес мощный удар песчаными саблями.

Он легко, будто и не заметив вовсе, рассек стоявший в десяти метрах перед ним бархан. Тот, высотой с крепостную башню, развалился на несколько частей.

Проклятье.

Попади такой удар, пусть даже краем, по Хаджару, и все — можно не беспокоиться о возвращении в подземный город. Разве что в дом праотцев.

Убрав теплый от бушевавшей внутри энергии камешек за пазуху, Хаджар посмотрел на отряд. Хуже всех выглядела Кариса. Она растратила большую часть своих сил и теперь держалась на ногах только за счет плеча Эйнена.

Островитянин, утирая выступивший пот, тяжело дышал и тоже опирался, правда, на свой собственный шест. Про Глена и вовсе упоминать не стоило — он таки терял сознание и теперь слегка хрипел, машинально сплевывая кровь.

Рамухан и Тилис выглядели получше, но у каждого из них текла кровь по лицу — признак крайнего истощения и напряжения. Да и сам Хаджар оставил всего лишь десятую часть от запаса энергии. Даже используя Зов, он все равно не смог бы в одиночку составить конкуренцию твари, стоящей на уровне Рыцаря духа.

Совместная атака пятерых сильнейших практикующих еле-еле смогла свалить одну тварь. Да и то им на руку сыграл эффект неожиданности.