Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов

— А что, если все это брехня, Лана? Что, если сейчас мы убьем девчонку, а никакая вода, итак, не затопила бы нас?

— Хочешь проверить? Лично я не горю желанием…

Я нервно закрыл себе рот рукой и принялся ходить по комнате в надежде обнаружить любой намек на несостоятельность плана, который нам всем угрожал. Трубы, торчащие из стены, действительно говорили о том, что вода может политься в комнату в любой момент. Задвижки, виднеющиеся с другой стороны вентиляционных отверстий, на самом деле могли закрыть путь на выход пребывающей воде. Непробиваемое стекло, защищающее весы, над которыми была установлена мясорубка, не поддалось, когда я несколько раз ударил по нему фонарем.

Тогда я взял пистолет у лежащей без сознания брюнетки, прицелился и выстрелил в стекло. Ничего. Оно было пуленепробиваемым.

— У нас осталось около получаса, Квист, — давила на меня Лана. — Рассматривая детские фотографии на флипчарте.

— Ты действительно считаешь, что убив беззащитную девушку мы сможем спокойно спасть по ночам? — я некоторое время смотрел в лицо Ласковой Тени и быстро осознал с кем на самом деле говорю. — Хотя у кого я спрашиваю, — махнул рукой я.

Лана закатила глаза.

— Можем попробовать обмануть психопата, — она сняла рюкзак из-за спины. — У меня есть некоторые запасы, которые я взяла со склада. Тут не пять килограмм, но все же…

— Что? — воодушевлённый, я подбежал к эльфийке, выхватил рюкзак из ее рук и вытряхнул все из него на пол.

Тут была рация, энергетические батончики, экшн-камера, кукла Эльфби с длинными заостренными ушами, переносная игровая мини-консоль, мыльные пузыри, игрушка, набитая тальком, розовый блокнот с ручкой, которая пушилась на самом кончике и россыпь леденцов.

— Блять! Я думал у тебя в рюкзаке набор выжившего в апокалипсис, а что на самом деле? Набор маленькой девочки! Если бы мне хватило ума заглянуть в него на складе, я бы обо всем догадался еще раньше. На кой черт тебе сдался альбом с раскрасками, когда весь мир катится к дьяволу? — размахивал я квадратной книжкой с черно-белым единорогом, изображенным на лицевой стороне.

— Слушай, Квист, — она отобрала у меня книгу. — Ты тоже вместо газового пистолета, консервов и палатки, взял лук и наручники для извращенцев.

— Я просто… — я хотел оспорить все что она скажет еще до того, как маленькая дьяволица произнесла предложение целиком, но в последствии аргументов не оказалось. — Просто…

— Ладно уж. Воспользуешься наручниками, когда я освобожу это тело, а сейчас давай выбираться отсюда.

— Ты права.

Раз уж она вспомнила о наручниках, я приковал ими брюнетку к одной из труб, торчащих из стены. Затем принялся засовывать батончики в мясорубку один за другим.

— Сука! — выругался я, ударив по защитному стеклу.

— Что? — отозвалась Лана и подошла поближе.

— Мы еле приблизились к двум кило, а надо пять!

— Давай засунем туда что-нибудь еще… — предложила эльфийка.

— Нельзя! Если мясорубка сломается — мы обречены. Сколько у нас осталось времени?

— Около двадцати минут, — ответила незнакомка, только что пришедшая в себя.

Мы оба удивленно посмотрели на нее, а она продолжала говорить и болезненно щуриться.

— Послушайте. Мы так или иначе должны кем-то пожертвовать. Единственное, чего вы добились — это того, что теперь мы можем достать из нее меньше внутренностей. Но если среди нас нет хирурга, способного оставить жизненно важные органы и вырезать все остальные, то выбора нет.

— Пожалуйста… — хрипела узница на операционном столе.

— Она права, Квист, — поддакивала Лана. — Если час назад мне было относительно все равно, то теперь становится как-то страхово.

Должен же быть какой-то выход! Как же не хватает всех этих зараженных, когда они так нужны… Вот черт! До меня только что дошло, что аттракционщик специально развесил тела мертвяков снаружи, чтобы мы пожалели о том, что не взяли тела одного из них с собой!

— Ладно, — обессиленно навалившись спиной на стену согласился я и указал подбородком в сторону операционного стола. — Кто сделает это?

— Я не притронусь, — сразу заявила маленькая дьяволица. — Убивать это одно дело, а разделывать — совсем другое.

— Я могу, — откликнулась брюнетка и погремела своими наручниками. — Если ты освободишь меня.

— Нет…пожалуйста… — снова застонала узница. На этот раз я не выдержал, подошел и засунул ей в рот кляп.

— Что скажешь, красавчик? — заговорила прикованная к трубам. — Если мы выберемся отсюда, я даже позволю тебе воспользоваться этими наручниками в другой обстановке.

— Нет. Я сам сделаю это, — отрезал я. — Я вообще не уверен стоит ли освобождать тебя.

Я поднял с пола пистолет и приблизился к жертве. Она пыталась брыкаться, но была настолько обессилена, что у нее получалось лишь медленно извиваться.

— Прости меня, — произнес я, положив руку ей на лоб. — Мир сошел с ума. Почти все мертвы, а те, у кого иммунитет теперь вынуждены выживать всеми доступными способами. Я никогда не прощу себе этого…

Я поднес пистолет ей к виску и выстрелил. Мозги невинной жертвы остались на стене напротив. От отчаяния я заорал так истошно, как только мог. Эмоции были не под моим контролем, когда я взял скальпель из железной тарелки рядом и с наворачивающимися на глазах слезами разрезал грудную клетку невинной жертвы. Инструмент, который должен был раздвинуть ребра стоял рядом. Я воспользовался им.

— Квист… — Лана в теле Ласковой Тени хотела что-то сказать мне, но приказав своим рукам делать то, чего я не хотел больше всего на свете, я никого не слушал. — Постой, Квист.

Я прошел к мясорубке с сердцем бедной девушки и опустил его в отверстие. Электрический прибор переработал орган. На весах прибавилось чуть больше двухсот грамм.

— Квист, подойди ко мне! — снова сделала попытку остановить меня маленькая дьяволица и две холодные ладони коснулись моих окровавленных запястий. — Видишь фотографии этих детей? Вот та, которую мы только что прикончили. А вот эта никого тебе не напоминает?

Я внимательно посмотрел на фотографию словно находился под гипнозом.

— Это твоя мать? Аурра?

— Нет! Смотри не только на цвет волос.

Я внимательно изучил фото и меня внезапно пронзило так, словно кто-то сильно ударил прямо в ухо. Я снял черно-белый потертый снимок и подошел с ним к девушке, прикованной наручниками к трубе. Сравнил.

— Что… Что за… — я говорил, а голова начинала еще сильнее кружиться.

Подбежав к скомканному листу бумаги, валяющемуся на полу, я развернул его. Пусто. Там не было написано ни строчки. Ни слова! Я подбежал к брюнетке и приставил ей пистолет к подбородку.

— Что это значит?! — завопил я, словно мне всадили нож в спину и медленно резали по направлению к пояснице.

Незнакомка помедлила.