Изъ Москвы с любовью (том 1) - Сергей Анатольевич Кусков

— очень старая и интересная история. — Я отмахнулся. — Но истина и логика в этих словах есть. Просить у сильных — зашквар. Ты ставишь себя в униженное положение, а я не хочу унижаться. Можно только требовать, но на требования в семье я пока не заработал.

Странно, но хоть в мелочах сленг тут и иной, в целом феню мира Альтер-эго понимают. И может не все за столом знают слово «зашквар», но как минимум осознают контекст.

— Саш, это твоя семья! — не выдержала и рыкнула Маша. — У семьи просить не зазорно.

— Когда ты шла в город, ты просила хоть что-то? Или это не нужно — сами дали? — парировал я.

Запыхтела. Ибо и так понятно, как было.

— Вот и я о том же. Но знаете, вам со стороны может показаться, что я неженка, который плачется в жилетку, что его лишили конфетки на сладкое. Эдакий комнатный цветочек. Но на самом деле я смотрю на мир иначе, по-другому. И возможно вслух всё это рассказываю, «вынося сор из избы», — на Машу смотреть при этих словах не стал, но фразу интонационно выделил, — для того, чтобы вы, возможно, дали совет. Не поймите неправильно, но согласно прямой эволюции, в которой мы, мужчины, продолжаем жить, из-за чего у вас, женщин, с нами столько проблем, мужчина — это охотник на мамонтов. Воин. Альфач. А раз так, то я, как охотник на мамонтов и альфач не должен ныть и плакаться. Оно ведь как на самом деле: я одет, сыт. У меня есть всё, что требуется. Не дали денег? Это даже звучит как-то вроде: «Они забрали у меня печеньку после ужина». Нет, я считаю, что семья мне ничем не обязана, она делает достаточно — уж всё, что обязана делать для моего счастья и личностного роста. А если хочу большего… Я должен просто-напросто этого добиться. Сам. Своими силами. Как с теми деньгами под стеной — да, там был прикол. Но закончился он внушительной суммой. Кто мешает мне зарабатывать теми же песнями на ином уровне? Податься куда-то профессионально? А ещё я заметил за собой, что после пробуждения пишу музыку. Она приходит мне, я записываю, и получается неплохо. Можно ведь продавать песни! А есть ещё проект — сказки. Я рассказываю их перед сном Ксюше, это наша младшая сестра, — пояснил для простолюдинов, — и ей нравится. Может мне записать их, показать знающему редактору и попытаться издаться? Потому, что дети это такие существа, которых нельзя обмануть, и как минимум одному ребёнку мои фантазии по душе.

— А что, неплохой вариант! — подал голос Миша Долгорукий. — Я сам кое-что сочиняю. Так, не блеск, — смутился и покраснел вдруг он, и я понял, комплексует и пишет в стол — максимум, даёт сёстрам почитать. — Если вдруг выгорит… У нас в стране миллионы детей. Каждому по книжке…

— И я о том же. — Кивнул. — Но перед этим нужно провентилировать проблему — а нужно ли такое людям? И проконсультироваться с юристами — как это работает, и что надо с учётом того, что я пока несовершеннолетний? Ну, и какие-то первоначальные вложения нужны будут, если дело стоящее — тут надо будет уже искать инвесторов, совладельцев, но, думаю, это решаемо, если эксперты мои проекты сочтут перспективными.

— Саш, я могу тебе немного помочь, — взяла вдруг слово Лена Строганова — платиновая голубоглазая блондинка примерно моего (слава богу) роста лет двадцати — двадцати трёх с вызывающими умиление чертами лица, но опасным прищуром глаз. — Совсем чуть-чуть, пока просто обозначить помощь, но с таким настроем как у тебя… Тебе сейчас тебе любая поддержка нужна. — Поднялась, обошла стол, и под суровым взглядом Соль (играющей роль Цербера) вытащила из сумочки бумажник, из которого извлекла… Несколько купюр по тысяче рублей. Угу, зелёные, с портретом Софьи Великой, моей дальней прямой родственницы.

— Лен, это… — попытался я вернуть деньги, но она перехватила руку:

— Я даю САМА! — выделила она это местоимение. — Без просьб. И это — взаймы. Тебе сейчас общаться с юристами, проект планировать, рынок изучать — не поверишь, насколько недёшевы такие вещи! Отдашь — когда разбогатеешь, я не ставлю сроки. А по поводу инвестиций — когда будет проект, тогда поговорим — мои мамы не откажутся обсудить варианты. Даже если они сочтут его бесперспективным и откажут, всё равно приглашаю к нам на обсуждение.

О как! Кажется, не только я раскрыл рот в изумлении. Лена же продефилировала обратно на своё место, которое, так получилось, с торца, прямо напротив именинницы.

— Лен, а если не смогу отдать? — бросил я вслед.

Сев, Строганова ответила:

— Саш, я не ограничиваю тебя временем. Сейчас не сможешь — отдашь как-нибудь потом. Через год, два, пять. Ты, говорят, возможно, королём соседней державы станешь.

При этих словах очень многие за столом погрустнели.

— Не таким могущественным, как наша государыня, но королём же! — продолжала Строганова. — Думаю, со временем это не будет для тебя проблемой, а сейчас у тебя есть возможность попытать счастья, попробовать свои силы и таланты. А вдруг и правда получится?

Интересное кино, девочки и мальчики. Я так и остался сидеть с отвиснутой челюстью.

— Если я сейчас предложу денег на то же самое — будет смотреться моветоном, — произнесла вдруг Катя Милославская, демонстрируя мне, что я ни икса в жизни не понимаю. — А я тоже хочу, но сразу не сообразила.

— Кать, без обид, но у тебя бы мы не взяли, — покачала Маша головой. — Ты не при чём, политика, и ты не маленькая — всё понимаешь.

Катя, судя по глазам, понимала. Но не сдавалась.

— Я бы предложила не вашей семье, а персонально твоему брату. — Пронзающий взгляд на меня. — И — взаймы, как и Лена, то есть с возвратом. Без условий. Без процентов и сроков. Но тоже с отдачей. И тоже сама, без просьб. — Намёк: «Как закончатся деньги Лены — говори, подкину своих». — Маш, почему нет? Я — не моя семья, и Саша, как поняла, хочет того же, чего в своё время я — не зависеть от милостей мамы.

— У Милы своя сеть из пяти магазинов косметики, — для меня прокомментировала Маша. — Она живёт за их счёт, а не семьи.

—