Кулачник 5. Финал - Валерий Александрович Гуров

достоинством. Официанты тут же подскочили, наполнили его бокал, и зал словно притих, ожидая речи хозяина. Козлов встал в полный рост, поднял бокал, глядя на всех с тем самым холодным выражением лица, которое я слишком хорошо знал.

— Сегодняшний вечер, — начал он, — мы посвящаем силе. Силе духа, силе дисциплины.

Гости отозвались лёгким гулом одобрения, поднимая бокалы вслед за Витькой, рефлекторно, как собаки Павлова.

— Мы живём в мире, где важно не только побеждать, — продолжил Виктор. — Но и показывать пример. Без этого не может быть настоящей победы.

Витька смотрел на наш столик, и его глаза на секунду задержались на Саше. Он оглядел его так, как смотрят на незнакомого мальчишку: быстро, холодно и без интереса.

Ни намёка на узнавание. Для него Саша был просто «мальчишкой с шоу», случайной фигурой рядом со мной.

Саша чувствовал этот взгляд — он всё так же сидел неподвижно, но челюсть его была сжата так, что на скулах ходили желваки. Он выдержал этот взгляд, но внутри, я знал, его разрывало. Он видел перед собой человека, который испортил жизнь его матери, и ненавидел его каждой частичкой себя. И, конечно, Сашка не знал, что этот человек — его отец.

Речь Виктора оказалась короткой, и он, сорвав аплодисменты и звон бокалов, сел на место, сделав глоток шампанского.

В этот момент Марина снова появилась рядом с нашим столом. Сюда её тянуло словно магнитом.

Она остановилась и, улыбнувшись, обратилась уже не ко мне, а к Саше.

— А вы… откуда? Чем занимались раньше? Вы же секундант Саши Файтера, да?

Саша чуть напрягся, но ответил спокойно.

— Я из Москвы. Занимался сколько себя помню спортом. Сейчас здесь, на шоу, да — как секундант.

Марина кивнула, вежливо, как будто поставила галочку в своей голове. Она задавала простые вопросы, но я видел, что девчонка присматривалась. В её глазах был интерес — едва заметный, но искренний.

Марина кивнула Саше, поблагодарила за ответы, и её взгляд снова на секунду вернулся к Свете. Света подняла голову чуть выше, словно сама не могла больше избегать этой «дуэли» взглядов. Их взгляды сцепились — и ни одна, ни другая не отводила глаз.

Это длилось всего секунду, но у Марины на лице мелькнула тень недоумения, будто она пыталась вспомнить, где видела эту женщину раньше. А у Светы во взгляде повисло тяжёлое, сдержанное тепло, спрятанное за маской безразличия.

Долгие годы разлуки, чужие лица, семейные тайны — всё стянулось к этому моменту. Марина ещё не понимала, что именно её смущает, но именно Света поглотила её внимание полностью. Марина отвела глаза первой, растеряно — что было совершенно не характерно для неё, — улыбнулась. И как-то слишком резко развернулась и ушла. Я видел, что она уносила с собой это странное ощущение, и оно не даст ей покоя.

Я поймал себя на мысли, что тень прошлого вошла в этот зал вместе с нами. И она больше не уйдёт, пока всё не будет названо своими именами.

Я в то же время продолжал наблюдать за Виктором. Он медленно обводил взглядом зал. Глаза скользили по столам, выхватывали лица, задерживались на тех, кто должен был почувствовать себя отмеченным. Но в конце концов его взгляд снова остановился на нашем столике.

Светка больше не прятала взгляд. Она подняла голову и посмотрела на Виктора. На губах её появилась улыбка — мягкая, вежливая, словно обычный ответ на формальное внимание. Но в глазах… глаза её сверкнули так, что я удивился, как никто этого не заметил.

Там не было благодарности.

Там горела ненависть, копившаяся десятилетиями.

Виктор задержал на ней взгляд всего на миг. Он не узнал её — слишком многое изменилось за годы. Но её ответная улыбка, её холодное спокойствие будто оставили на нём… лёгкую царапину.

Козлов отвёл глаза, что случалось крайне редко. На секунду в его лице мелькнула настороженность. Я видел, что он снова украдкой всмотрелся в Свету пристальнее, чем прежде. Морщины, изменившаяся причёска, парик, другой макияж… всё это сбивало.

Я видел чуть приподнятые брови Витьки, как будто внутри у него промелькнуло: «Где-то я её видел». Но Козлов быстро потерял интерес, видимо так и не узнав мать своих детей. Он отпил из бокала, и холодная маска снова встала на место. Для него это была всего лишь гостья, случайная спутница победителя шоу.

Света же опустила глаза и довольно улыбнулась краешками губ. Она только что бросила вызов прямо в лицо человеку, разрушившему её жизнь.

Пазл уже складывался — но ни Виктор, ни Марина, ни Саша ещё не видели картины целиком. Пока.

Саша всё это время сидел тихо, всё так же сдержанный, но я видел, как его глаза то и дело возвращались к главному столу. Он ловил каждое движение, каждый жест Виктора и Марины, будто хотел понять, как устроен этот мир за золотыми шторами и хрустальными люстрами.

Наконец он наклонился ко мне и почти шёпотом спросил:

— А эта девушка рядом с Козловым, это же директор лиги, да?

Я замер на долю секунды. Но нет, он не знал. Не мог знать.

Я перевёл взгляд на Марину. Для Саши она была всего лишь «девушка рядом с Козловым».

Я сделал вид, что рассматриваю бокал в руке, и ответил уклончиво:

— Директор Лиги, да.

Саша кивнул, но в его глазах мелькнуло сомнение, будто он почувствовал, что я не сказал всей правды.

Я боковым зрением заметил, как вздрогнула Света. Она поняла, о чём спросил её сын.

Сашка не узнавал в Марине свою сестру.

Вечер шёл.

Козлов начал прогуливаться по залу в сопровождении Марины и с бокалом в руках. Он подходил к столикам поочерёдно, чокался бокалом, улыбался, о чём-то разговаривал.

Разговоры за соседними столами стали громче, оживлённее, когда Витька подошёл к ним. Заговорили о шоу.

— Я же был на финале, Виктор. Всё же бой оказался куда интереснее, чем ожидали, — произнёс один седовласый мужчина за соседним столом. — Но буду честен, финалистам повезло, что их не дисквалифицировали за такие приёмы.

— Зато зрелище вышло первоклассное, — парировала женщина в изумрудном платье, поднимая бокал.

— Сила сама по себе ничего не значит, если у неё нет наследников, — Виктор тоже поднял бокал и чокнулся с этой женщиной. — Настоящая ценность — это преемственность. Сила должна передаваться дальше. И я считаю, что моя дочь готова продолжить дело своего отца.

Гости согласно кивнули.

Закончив