Время разбрасывать камни, и время собирать их - Юрий Артемьев

из пистолета. Я уже был ранен, когда её подстрелили. Не поверишь, она умерла у меня на руках с улыбкой на лице, с чувством выполненного долга. Настоящая боевая подруга, с которой хоть в ад, хоть в рай…

Полковник почти отвернулся от меня, но я заметил, как повлажнели и заблестели его глаза.

— А потом? — подтолкнул его я к продолжению.

— А что потом? Потом, когда меня убили. Я почти сразу оказался снова рядом с ней, но уже в пустыне. Хорошо ещё, что я погиб с оружием в руках…

— Прямо как викинг.

— Чего-о? — непонимающе посмотрел на меня Авдеев.

— У древних викингов считалось, что самой почётной смертью для воина, являлась смерть на поле битвы с мечом в руке. Это была для них самая лучшая награда, что могла ожидать павшего в бою. После такой смерти викинга на восьминогом коне самого бога Одина везли в Вальгаллу, на встречу с валькириями — прекрасными девами-воительницами…

— Саня! Не трахай мне мозг! Какой, в жопу, восьминогий конь? Какие валькирии…

— Прости! Просто к слову пришлось. Ты же сам сказал, что погиб с оружием в руках.

— Ну, да. Благодаря этому мы и выжили там, в той грёбанной пустыне. Ленка мне тогда заряженный магазин к пулемёту как раз и протянула.

Он снова загрустил. И даже хорошо, что своим спичем про викингов я его слегка вывел из равновесия.

— Значит, в этом мире нет девочки по имени Аня Сколик? — задумчиво проговорил я.

— И Елены Сколик тоже нет больше. — добавил Авдеев.

И я его хорошо понимаю. Потерять боевую подругу, с кем не только пуд соли съел, но и смотрел, не отворачиваясь, в глаза смерти.

— Ладно. Хватит о грустном. Что будем делать дальше? — спросил я его. — Ты планируешь изменить ход дальнейшей истории?

— А как ты догадался? — иронично выдал полковник. — Нет. Я буду сидеть на жопе ровно до тех пор, пока меня снова не пристрелят.

— Володь! Послушай меня! Я тебе предлагаю для этого не пороть горячку, а воспользоваться Лёшкой, используя по назначению его природные таланты.

— Я прекрасно помню, что он там у вас в будущем был наёмным убийцей.

— И не только. Он был снайпером и бойцом спецназа. Ты бы знал, какие лихие времена тогда были. Стреляли все и всюду.

— Но тут вам не там. Каждое убийство расследуется со всей тщательностью. А тем более с использованием огнестрельного оружия.

— Да ладно тебе. В арсенале ваших спецслужб есть куча всяких прибамбасов помимо бесшумных пистолетов. Или про укол зонтиком — это байка такая? А про стреляющие иголками ручки?

— Если начнётся череда смертей среди важных персонажей…

— А зачем творить сущности? Ещё со времён Суворова среди офицеров было правило: «Если не можешь предотвратить пьянку — возглавь её!»

— Ты это к чему?

— А к тому. Собрать всех ненужных персонажей в одно место под каким-нибудь благовидным предлогом и… Уж не знаю, как лучше сделать. Взорвать или поджечь вместе с домом. Где они соберутся. Или самолёт уронить с полным составом ответственных товарищей.

— А ты не слишком кровожаден, Саня?

— Лес рубят — щепки летят. Или ты предпочитаешь проливать свою кровь вместо чужой.

— Но чем я тогда буду лучше тех, против кого мы будем воевать?

По его словам, я понял, что в принципе, он со мною уже согласился.

— Ну, хотя бы тем, что мы на светлой стороне, а они на тёмной.

— И кто это решил?

— Что именно?

— Ну… Кто на какой стороне?

— А это уж каждый сам для себя решает. Вот я думаю, что воюю на стороне добра и света, а убиваю плохих и злых.

— Легко тебе, Сашка. А вот я сомневаюсь.

— Перестань. Ты потом поймёшь, что мы с тобой были правы. А пока пора бы нам уже вернуться, а то у Лёхи уже небось челюсть свело, забалтывать Серёгу. И вот ещё что?

Авдеев снова напрягся, слушая меня.

— Откуда у Васина в прошлый раз появились чеки Внешпосылторга?

— Я выдал. Он объяснил, что перед поездкой на юг вам надо приодеться.

— Вот гад. Чеки взял, а доллары не сдал.

— Да… Скользкая ситуация.

— Позволишь нам с Лёшкой и в этот раз в «Берёзке» отовариться?

— Только без фанатизма.

— Да и в мыслях не было. Мне это надо в первую очередь для того, чтобы мы с Лёшкой как можно больше отличались друг от друга. Я бы даже был не против того, чтобы мне покраситься в очень светлого блондина, а Лёшке сделать волосы потемнее. Я так понял, что мы вместе с ним в лагерь на море не поедем?

— Он поедет, а ты нет.

— Ясно.

— Ладно, Саня! Это мы потом с тобой обсудим. Пойдём к ребятам…

* * *

А Лёшка с Серёгой уже заскучали без нас.

— Поехали! — распорядился Авдеев.

Карпин тут же подорвался и собрался уходить, но я его тормознул.

— Сергей! А ты на какой машине за нами сегодня приедешь?

— На «Волге». А что?

— А нет в вашем гараже чего-нибудь пообъёмнее?

Я чуть было не сказал про какую-нибудь «Газель», но вовремя вспомнил, что никаких «Газелей» и «Соболей» в это время ещё не наштамповали.

— Тебе что, целый грузовик нужен? — с иронией спросил полковник. — Умерь свою жадность, Саня!

— Да, не… Грузовик не нужен. «Волга» тоже сойдёт, но вдруг…

— Постарайся, чтобы не было никаких «вдруг», мой друг!

Посоветовал мне Авдеев, и они покинули нас.

* * *

— О чём вы там тёрли? — спросил меня Лёха, как только мы остались одни.

— Да всё о том же. Представляешь… Он нашёл Елену.

— Какую?

— Елену Николаевну. Маму Ани.

— Да ну… А Анютка…

— А нет её.

— Как нет?

— А вот так…

Я пересказал ему всё, что услышал от Авдеева.

— Выходит, что это точно не тот мир, в котором мы были в прошлый раз.

— Выходит, что так. — с грустью ответил я.

— И что?

— Да, ничего. Просто грустно. Ты свою Маринку снова встретишь, а я вот…

— Да не переживай ты так.

— Я не переживаю. Я просто думаю о том, с чем