Князь приграничья. Том 2 - Владимир Мухин

— А тебе это так важно знать? — криво улыбнулся, посмотрев в его собачьи глаза.

— Нет. Просто как бы… я все про себя рассказал. Странно будет, если ты темнить станешь. Это не по понятиям, если так.

В воздухе возникло небольшое напряжение. Мы пристально посмотрели друг на друга. Затем я резко выдал:

— Конечно. Без проблем расскажу, мы ж друзья!

— Ну вот так бы и сразу. А то не люблю, когда всякие выродки врут. Я им душу открываю, а они со мной как скоты… — просиял дворянский наследник.

— Что ж, тогда смотри. Я взял в качестве допинга чуть-чуть укропа, потом кошачью жопу, охапку дров и Пожарский готов, — сказал на полном серьезе, разглядывая узор из трещин на стене.

— Умм, — протянул Заславский. На его лице блеснула ярость.

Потом парень натянуто улыбнулся и стал говорить с напряжением.

— Послушай, Родион, я ценю твое чувство юмора. Но ты выслушал мой рассказ, а я твой не до конца. Ты конечно не обижайся, но мы с тобой в одной лодке. И лучше бы ты говорил серьезно, дружище, — абстрактно сказал Заславский, демонстрируя мощный кулак и крупное накачанное предплечье.

— А то что будет? Пожалуешься тому майору, стукач? — холодно ответил я, затем медленно и широко улыбнулся.

Фух… Как же сложно было сдерживать смех этот час. Я думал, что начну ржать еще на первых словах подсадной утки.

Угу, с девушкой хотел познакомиться, да. Посадили со мной в одну камеру, хотя рядом никто не сидит. И вообще, весь его разговор был пропитан фальшью, как реплика начинающего актера в провинциальном театре.

На что эти выродки хоть рассчитывали? Не знаю, но я отлично повеселился. Посмотрим теперь, чем все кончится.

— Ты за слова свои отвечаешь, сопляк⁈ — взревел бульдог, резко подскочив с места. — Сейчас на коленях извиняться будешь!

Все ясно, в силу вступил план Б. Если я не оговорил себя в «приятельской беседе», значит можно выставить меня провокатором и как следует отметелить. Или даже убить, потом написав в бумагах, что я сам напал на сокамерника.

Это уже интересно, хоть какой-то поворот сюжета.

— Мне не зачем отвечать, подстилка. Это чистая правда, — заявил я, холодно глядя на подставного сокамерника.

Тот на секунду замялся. Видимо, его научили, что «малолетка» сразу даст заднюю. Мой внешний вид все еще не был грозным. Скорей всего, гад решил продолжать свой спектакль.

— Что сказал, сволочь? А ну сюда иди! — захрипел Заславский и попытался меня схватить.

В ответ получил душ из кофе, который был не сильно горячим, зато липким и не слишком приятным. На мундире Заславского появилось большое пятно. Капли кофе попали на лицо и руки.

Я резко выскочил из-за стола и бросился в сторону, специально зажимая себя в угол. Уверен, за нами ведется наблюдение. Нужно сыграть роль жертвы, чтобы особисты не прикопались.

— Ты что творишь, выродок? Тебе не жить! — заорал не своим голосом здоровяк.

Он бросился на меня с прытью дикого зверя. Казалось, был готов порвать на куски. Кстати, у Заславского не было браслета, который блокирует магию. Видно, его покровители хотели дать максимальную фору.

Противник нанес первый удар, целясь мне в подбородок. Получилось довольно быстро. Но я тоже не зря тренировался все это время.

Удалось легко уклониться, не дав себе навредить. Потом поставил блок против второго удара. Сам в ответ пнул Заславского по ноге и ударил в солнечное сплетение.

Вышло не очень сильно. Но противник отошел и закашлялся, скорей всего, не понимая, что вообще происходит.

— Ты отсюда не выйдешь, урод. Я из тебя отбивную сделаю, — прохрипел сокамерник, потирая грудь.

— Так делай давай, что стоишь? — сказал я как ни в чем не бывало.

Мое спокойствие не на шутку бесило противника. Он окончательно вышел из себя и бросился в бой еще раз.

Удар, еще удар, попытка пнуть меня в живот. Неплохо, только я заблокировал все удары, вошел в клинч и провел хитрый прием.

Просто использовал вес и напор оппонента против него самого. Получилось, что Заславский бросил сам себя в сторону.

Он даже не понял в чем дело, как резко побежал вправо, с трудом сохраняя равновесие.

— Ах ты, мразь! Недоносок! — прохрипел противник, влетая в небольшой стеллаж, на котором стоял старый телевизор и лежали книги.

Бах! Заславский врезался в незамысловатую мебель, обнял ее руками и почему-то затих.

— Эй, убийца, давай еще третий раунд? Я даже тебе поддамся, — с усмешкой бросил ему. Но противник ничего не ответил.

Я сначала не понял в чем дело. Потом заметил, как на пол капает густая красная кровь. Обошел своего сокамерника и увидел не самую приятную картину.

Заславский приложился височной костью об острый угол. Стеллаж почему-то имел железный каркас с прочными выступающими углами. Это странно для подобного заведения, но, видимо, не досмотрели.

Теперь парень застыл с окровавленным виском, обнимая стеллаж. А взгляд при этом направлен в сторону, будто перекачанный бульдог увидел там нечто важное.

— Ну… Умер так умер, — пожал плечами я, понимая, что ублюдка настигла карма.

Я и так с ним особо не дрался. Он сам бросился на меня со всей дури, я лишь изменил траекторию его бега. Теперь пусть доказывают, что я действительно виноват. Уверен, у них ничего не получится.

Убедившись, что добивать оппонента не стоит, я сел за стол. Так, чем бы тут еще поживиться? Нечем. Даже конфеты и те дешевые, что ни один крестьянин не станет есть.

Пришлось снова лечь на кровать. Какое-то время я просто пялился в потолок от нечего делать.

Потом в коридоре все забегали, заорала «тревога». В камеру ворвались сразу трое полицейских с дубинками. Они скомандовали «встать, лицом к стене». И тут я понял, что не хочу участвовать в этом спектакле. Серьезно, заколебало.

Поднимаюсь с кровати, потягиваюсь и небрежно обращаюсь к амбалам.

— Господа, не стоит так напрягаться. Он сам на меня набросился, а потом ударился об острый угол. Посмотрите по скрытым камерам, которые вы тут наставили, — сказал, будто мы обсуждали погоду за окном.

— Что ты несешь, психопат??? Живо мордой к стенке, это приказ! — заорал усатый охранник, видимо старший из троицы.

— Эмм послушай сюда, холоп. Я князь Ветров, а не бомж. Согласно законодательству, вы обязаны общаться со мной, как подобает и держать меня в камере для благородных особ одного, если я сам не пожелаю разделить ее с кем-либо. И да, то что вы послали ко мне подсадную утку не делает вам чести. А за организацию нападения на князя вас