Геном хищника 7 - Евгений Александрович Гарцевич

Мысленно похвалив своих питомцев, я выскользнул обратно к входной двери. Услышал несколько невнятных выкриков комментатора, будто он не успевал за теми действиями, что происходили на арене, и заметил, что остальные охранники не только в нашу сторону не смотрят, но и отошли поближе к углу здания, где лучше было слышно. Я им за это мог только спасибо сказать, хотя сам очень бы хотел знать, что там происходит. А ещё лучше знать, что у Фурии там всё под контролем.

Я встряхнулся, чтобы эти неспокойные мысли меня не тормозили, и закрыл дверь на засов. Вернулся к очкарику, приподнял его и встряхнул.

— Давай сразу без этой всей истории, что я не знаю, на кого полез, что меня поймают, что мне кранты и что-то там ещё я попутал, — прошептал я ему в ухо. — Всё знаю, во всё верю, всё так и будет, но тебе от этого легче не станет. Хочешь жить? Помогай, и я исчезну так же быстро, как и появился. Мы договорились?

Я вернул очкарика на место и даже стряхнул пару пылинок с его рубашки.

— Что тебе надо? Кто ты вообще такой? — почти не заикаясь, но довольно неуверенно спросил ростовщик.

— Скажем, я менеджер Фурии, — быстро произнёс я, заготовленную фразу. — И есть вопросы по её гонорару. Что за прошлый бой, что за этот ей явно не доплатили. Вот список, — я вручил ему бумажку с подходящими водными геномами. — Таких нужно три, и ещё нужен геном вельвичия.

Ростовщик закатил глаза, вспоминая, что у него есть в наличии, а я подтолкнул его к замку, в котором уже болталась связка ключей.

— Давай вперёд, — скомандовал я на тот случай, если где-то спрятаны какие-то ловушки.

Взгляд очкарика с явной надеждой скользнул в сторону закрытой двери, но потом проскочил по охранникам, и надежда явно поугасла. Он вздохнул и открыл дверь. Внутри оказалось совсем тесно. Мы миновали его стол перед окошком, полки по бокам и втянулись между двумя длинными стеллажами, забитого деревянными ящиками с бирками.

— Только альфа-водных нет сейчас, — промямлил ростовщик, когда мы упёрлись в следующую решётку, получил от меня лёгкий тычок дробовиком под рёбра и начал тараторить, будто оправдываясь. — Река рядом, многие охотники на таких геномах развиваются. Поэтому они не задерживаются. Их и не сдают даже, а если сдают, то сразу на арену выкидывают. Но вельвичий есть, даже целых два. Я отдам…

Я не стал ничего ему говорить, только зубами скрипнул. Вот этим мне тоже план не нравился. Но он правильно сказал: река рядом, так что найдём. А вот вельвичий можно было годами искать.

— Быстрее, — поторопил я ростовщика, долго подбирающего нужный ключ.

Дверь в решётке раскрылась, и мы снова оказались среди стеллажей. Только здесь уже были не грубые ящики, а красивые дорогие шкатулки. Но ростовщик не остановился и пошёл дальше к круглой гермодвери, сохранившейся ещё с тех времён, когда подлодка бороздила моря и океаны. Он навалился на рукоятку, и она поддалась с жутким скрипом, перебившим даже ауру тишины.

Я заглянул внутрь и мысленно похвалил себя, что ростовщик не остался лежать вместе с трупами, а пошёл на контакт и сотрудничает. То, что предстало перед глазами, уже конкретно напоминало банк. Отсёк с личными сейфовыми ячейками. Несколько сотен маленьких дверок, каждая с отдельной замочной скважиной. В некоторых я даже их по две заметил, а в некоторых, наоборот, замки были кодовые.

Ростовщик прекрасно ориентировался и сразу указал на седьмой ящик сверху в двенадцатом ряду…

— Вельвичий здесь, — промямлил ростовщик.

— Открывай, — я кивнул, прислушиваясь к ощущениям от шакрасика, оставшегося на шухере у входа.

Что-то было не так. Сначала напрягся мелкий. Напрягся — плохое слово, ощущения такие, будто у него сердце защемило. А потом вдруг толпа на улице взорвалась такими воплями, что аж стенки подлодки задрожали. Не к добру они там радуются, учитывая их отношение к Фурии…

— У меня нет ключа, — севшим голосом, прошептал ростовщик и, взвизгнув, зажался в угол на полу, когда я замахнулся рукой.

Некогда уже. Я прицелился в нужную ячейку, активировал «стальную кость» и поддал усиления браслетом. Последний заряд остался, но экономить сейчас уже смысла не было. Медленно, но верно зарядится ещё.

Ударил, несмотря на броню и поглощение чуть не сломав себе костяшки. Громыхнул металл, треснули петли, и целый блок с ячейками расползся в разные стороны. Где-то перекосило дверки, где-то сломались петли, а то, что осталось, болталось на соплях. Внутри осколки, возможно, от контейнеров, в которых хранились геномы. Пришлось выскребать и просеивать, но, к счастью, сами кристаллы не пострадали. Я точно выгреб два генома вельвичия и добрал несколько разных и незнакомых из остальных ячеек.

Всё, теперь на выход!

Посмотрел на ростовщика, сжавшегося в комочек, подхватил ключи и погнал на выход. Захлопнул за собой решётку, а ключи закинул в один из ящиков на стеллаже. Пусть ищут. Перед дверью остановился, раскинув чуйку, и чуть не оглох от энергетики перевозбуждённой и кровожадной толпы. Но за дверью никто не караулил. Я думал, выйти спокойно и тихо, но стоило приоткрыть дверь, как я оглох уже по-настоящему.

Народ гудел с таким предвкушением, будто вот-вот произойдёт финальное событие, которое они всю жизнь ждали! А потом все звуки резко стихли, будто их выключателем оборвали. И над напряжённой, будто теперь загудевшей тишиной раздался голос диктора:

— Ах, ах, ах, дамы и господа! Фурия всё-таки выкрутилась и смогла одолеть «Обжору», но справится ли она с «Кровопускателем» и «Утопленником» одновременно?

Глава 20

— Ну это мы ещё посмотрим, кто там с кем справится…

Я фыркнул и, чтобы не разгонять внутреннее беспокойство, решил считать, что у Анны всё под контролем. И даже если комментатор с толпой считают, что она проигрывает, это всего лишь показуха, чтобы потянуть время.

Тем не менее я сделал несколько шагов и сорвался на бег. На меня запоздало среагировали охранники склада и «Белые тигры», но даже если и успели хоть что-то понять, то не успели меня остановить. В два прыжка я добрался до ограды, перелетел через неё и влился в толпу. Наслушался всякого, активно работая локтями, а потом и вовсе активировал «Ауру страха» и погнал её перед собой до самой стены «авианосца».

Дальше уже погнал вверх. Спугнул