Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

Сам он не говорил почему, а Хаджару хватало ума и такта не расспрашивать.

Пока товарищ был занят работой, Хаджар подошел к Рамухану. Опять же, им с Эйненом порой не требовалось слов, чтобы понять намерения друг друга. То, почему островитянин так горел желанием в одиночку разобраться со змеей, вовсе не объяснялось его потребностью в ядрах.

Вот так запросто выставлять себя в роли приманки для пусть даже потенциальной, но засады — дураков мало. Да и скорость, с которой Эйнен расправился с тварью, тоже не на все сто процентов зависела от силы островитянина, которая, безусловно, сильно возросла с момента их последнего спарринга.

В то же время на оба этих вопроса существовал простой ответ — камень, подаренный Серой.

— Рамухан. — Хаджар подошел к колдуну.

Тот выглядел несколько странно. Его жезл, вернее камень в навершии, мерно светился, а сам Рамухан смотрел сквозь него на все приближающиеся горы. Глен, увидев, как Хаджар подходит к их “предводителю”, лишь закатил глаза и помахал рукой, показывая, что на этот раз он даже говорить ничего не будет.

— У тебя опять какая-то оригинальная идея, варвар? — не отрываясь от своего занятия, спросил колдун.

— Именно так, — кивнул Хаджар. — Я хочу пойти в авангарде.

Только теперь Рамухан отвлекся от созерцания скал. Смерив Хаджара оценивающим взглядом, он отрицательно покачал головой.

— Вы с Эйненом наши сильнейшие бойцы ближнего боя. Если на нас нападут с тыла, то вы сможете выиграть нам ощутимую фору. Разбивать порядок не имеет смысла.

— Имеет, — стоял на своем Хаджар. — Я не могу сказать тебе почему, так как связан клятвой, но если я пойду впереди, то мы доберемся до гор без всяких происшествий.

Глен лишь усерднее замахал рукой, всем своим видом демонстрируя несогласие с происходящим. Благо делал он это молча.

В том, что следовало двигаться именно к горам, уже почти никто не сомневался. Во-первых, в округе на многие километры кроме песков ничего больше не выделялось. Лишь стоящие, словно по центру, коричневые скалы.

А недавнее событие с гигантом и духом сильно подорвало уверенность отряда в своих силах. Они были готовы схватиться даже за такую призрачную надежду.

— У тебя больше секретов, чем в бороде старца, — вздохнул Рамухан.

Хаджар не особо разбирался в местных фразеологизмах, но, наверное, это означало “очень много”.

— Дело твое. Но Эйнен остается в арьергарде. Глен не в том состоянии, чтобы защитить нас от удара с тыла.

— Я согласен.

Все, даже Хаджар, подпрыгнули, когда рядом с ними из тени появился островитянин. Измазанный в пахучей зеленой крови, он сжимал в руке небольшой, излучающий силу бирюзовый камень — ядро.

— Вечерние Звезды! — вскрикнула Тилис, в чей руке опасно светился жезл. — А по-человечески ты ходить умеешь?!

Глава 392

Следующие два дня отряд действительно шел так, словно был не в опаснейшем, полном смертельных ловушек регионе, а на прогулке по песчаному парку. Единственными их проблемами были жар, жажда и сетования Глена. У балиумца начал ныть шрам, и он как-то сразу позабыл о своей благодарности по отношению к Хаджару.

Какими он словами только не вспоминал, без перехода на личности, лекарские способности неких абстрактных врачевателей. Только дураку оставалось неясно, что он имеет в виду именно Хаджара, но на пустом месте в словесную перепалку никто не лез.

Нервы были на пределе. С каждым часом горы все приближались. И чем ближе к ним подходили члены отряда искателей, тем отчетливее видели, что на самом деле это не отдельные скальные пики, как было в оазисе Каменных Деревьев, а настоящая горная система. Причем — вряд ли созданная природой.

Несколько действительно высоких точек служили подобием колонн-щитов. Они являлись соединениями между горными шлейфами, а по центру находилась зона, полностью сокрытая плотным голубым туманом.

Причем сколько бы Рамухан не вглядывался в нее сквозь призму своего “волшебного камня”, но через заслон пробиться не мог. То же самое касалось поисковых заклинаний Тилис и Карисы.

Несколько раз обе посылали заклинания на разведку, но каждый раз ответ был один и тот же — связь терялась, а сами ведьмы получали пусть и едва ощутимый, но ответный удар. Когда после очередного усилия Кариса сказала, что отдача стала сильнее, попытки пресекли. Не хватало еще, чтобы перед самой финишной чертой кто-то умер по собственной дурости.

Так что к скалам подходили вслепую.

Уровень нервозности в отряде рос с каждым часом. Единственными более-менее спокойными оставались Хаджар с Эйненом. За это время они убедились в действенности подаренного маленькой Серой камня.

— Ты думаешь…

— Нет! — перебил Хаджар, но было поздно.

Не успел Эйнен задать вопрос, как пустыня вновь решила, что договаривать предложения — удел жалких смертных и не достойно идущих по пути развития. Прямо перед отрядом из песка вытянулась огромная, уходящая куда-то в небо каменная стена, украшенная орнаментом безумной сложности и красоты.

Народ бросился врассыпную, но вскоре еще три таких же стены сомкнулись, образовывая квадрат. И пусть крыша так и не появилась, но высота стен могла легко поспорить с самым высоким из горных пиков. А те и вовсе терялись где-то среди редких облаков.

— Ну просил же, — вздохнул Хаджар.

Эйнен на это лишь “пожал плечами”.

— Проклятье, проклятье. — Глен дрожащими руками судорожно пытался вытащить саблю из ножен, но у него не получалось.

Кариса, Тилис и Рамухан уже начали напитывать силой свои заклинания, как прозвучал вполне себе обычный, слегка хриплый голос.

— Я бы на вашем месте этого не делал. Ваши подобия заклинаний не смогут разрушить этих чар, лишь отразятся от их стен. Надеюсь, ваших знаний об истинном пути развития хватит, чтобы понять, что в таком случае произойдет.

Да чего там колдун и ведьмы — даже Хаджар, учитывая его скудные догадки о происходящем, мог легко представить последствия. Заклинания, которые будут до бесконечности отражаться от четырех стен в довольно-таки узком пространстве и расправятся с ними даже быстрее, чем духи.

— Кто ты? — спросил Рамухан.

Ответом ему послужила тишина, ну еще и стук зубов Глена. Все же сильно его подкосил недавний эпизод с ранением. Самое страшное для практикующего или адепта вовсе не рана тела, а души. Если тело заживет, то вот душа… С такими шрамами на своем “я” безумно тяжело вернуть уверенность в собственных силах. А без нее дальнейшее