Стражи времени - Лев Юрьевич Альтмарк

– Развитие цивилизации не стоит на месте, и человеку с каждым днём открывается всё больше и больше. Он уже не может существовать без поисков и находок. Как бы природа ни противилась, но мы всё смелее вторгаемся в её тайные механизмы, отыскиваем точки опоры, чтобы всё перевернуть на свой лад. И это всё чаще получается. Не всегда наши вторжения ведут к прогрессу, и не всегда мы успеваем осознать, насколько неразумное действо совершили, чтобы успеть остановить его или предотвратить…

– Кто – «мы»? – перебиваю его. – Кому по силам, кроме Всевышнего, брать на себя функцию Высшего суда?

Бартини пристально вглядывается в моё лицо и отвечает:

– Я говорю о «Стражах Времени»… Да, Даниэль, эти слова вам не приснились. И замок, который я изобразил на картине, а вы до того увидели во сне, не плод моей или вашей болезненной фантазии. Он существует вполне реально, и это замок «Стражей». Почему о нём никто из окружающих не знает? Да потому, что он находится в другом пространстве – в шестимерном мире, где временем можно управлять. И возник этот замок не вчера – он всегда там существовал.

– Кто же всё-таки эти загадочные «Стражи Времени»? Почему никто никогда о них не слышал? Это какой-то элитарный клуб, в который попадают избранные? Вроде… – тут я непроизвольно хмыкаю и не могу удержаться, – закрытой масонской ложи?

– Вовсе нет, – лицо изобретателя по-прежнему серьёзное и даже грустное. – Туда попадают только люди, которые искренне и бескорыстно могут стать хранителями самой великой ценности нашего мироздания – Времени.

– Неужели это такая великая ценность? Ценность – это то, чем можно распоряжаться, тратить, отнимать у соседа, гордиться и даже хвастаться перед ближним. А Время? Оно вне нас…

Бартини неловко поднимается со стула и снова ставит чайник с водой на электрическую плитку. Потом разматывает свой белый шарф и что-то под ним нащупывает.

– Не будем сейчас об этом. Давайте поговорим о другом… Когда вы видели во сне замок, то не увидели кристалл на его шпиле, из которого исходил белый огонь, ведь так? Вы его и не могли увидеть, потому что когда-то давно, ещё в незапамятные времена, кристалл раскололся. По преданию, меньший его осколок был вделан в кольцо легендарного царя Соломона, а из большего выточили чашу Святого Грааля. Но, кроме этого, осталось ещё много крохотных осколков, которыми до сих пор владеют десятки посвящённых, выполняющих свою тайную миссию в разных странах и разных мирах…

– Что-то я читал об этом, – припоминаю недавно попавшую мне в руки книгу. – Кажется, последователи Рериха называли этот кристалл Чинтамани, и находился он на вершине Башни Шамбалы. Красивая легенда, но крайне неправдоподобная, как и всё в подобных преданиях.

Я и в самом деле, заинтересовавшись после чтения книги судьбой Николая Рериха[8], отыскал ещё и научно-популярную статью в журнале, но, конечно же, ни деталей, ни других названий не запомнил. А сейчас происходит что-то невероятное, и всё всплывает слой за слоем в памяти, будто я эту занимательную и таинственную историю знал и никогда не забывал.

Бартини молча протягивает мне руку, и на его ладони неожиданно вспыхивает ослепительным радужным светом крохотный кристаллик, вделанный в простую серебряную заколку:

– Вот один из этих осколков…

К вечеру моя голова совсем отказывается соображать. Сижу на том же поскрипывающем венском стуле, пью четвёртую или пятую чашку водянистого кофе из цикория, растираю гудящие виски и всё пытаюсь сосредоточиться на том, что без устали рассказывает Бартини. А ему словно не терпится выговориться, будто всю свою предыдущую жизнь он готовился к этой нашей встрече, и вот, наконец, встреча состоялась. Хотя, наверное, Роберт Людвигович прекрасно понимает, что пройдёт совсем немного времени, и я буду вынужден покинуть его, вернуться в своё время, потому и торопится. Из-за этого на некоторые мои вопросы даже не отвечает, а пропускает их и говорит, говорит почти без остановки…

– Повторю ещё раз: ни о чём не беспокойтесь, Даниэль. Вашему сыну ничто не угрожает. Скоро окажетесь дома и с ним непременно встретитесь. Всё будет замечательно…

– Почему вы об этом так уверенно говорите? – перебиваю его. – Или вам удалось побывать в нашем времени и всё узнать в подробностях?

– Да, я побывал у вас, – кивает головой изобретатель, – потому что у меня скопилось там несколько неотложных дел. Одно из них – познакомиться с вашим сыном и убедиться в том, что ничего плохого с ним не произойдёт, а его будущее изобретение не попадёт в руки плохих людей.

– Даже так! Тогда для чего я здесь? Вы же могли сами обо всём договориться с ним.

– Мне не удалось его убедить. – Бартини печально разводит руками. – Он даже слушать меня не захотел. Общего языка мы с ним не нашли.

– Значит, у вас была изначально некоторая неуверенность в будущем развитии событий, если вы решили убедиться лично? НЕ всё в руках у «Стражей»?

Не знаю, зачем я задаю этот вопрос. Отчего-то мне хочется отыскать какие-то изъяны в словах собеседника, а может, просто услышать ещё раз, что всё с сыном закончится хорошо. Но Бартини, кажется, опять меня не слышит:

– Дело в том, что у посланцев из будущего, с которыми вам уже удалось пообщаться, главная цель – выведывать у вашего сына секрет гениальной компьютерной программы, прогнозирующей почти со стопроцентной вероятностью грядущие события. Эта программа станет широко известной и безумно популярной, потому что способна принести много пользы или, если хотите, много вреда человечеству. Её обладатель сможет управлять будущим. Через полвека после вас на программу начнётся самая натуральная охота, будут плестись интриги и даже погибнут люди. У вашего же Ильи хватит мудрости не только создать её, но и закодировать так, что доступ к ней сможет получить только тот, чью кандидатуру он сочтёт достойной. Это, согласитесь, очень нелёгкий выбор и большая ответственность. Поэтому он будет долгое время никому её не передавать и выдавать лицензию на кратковременное пользование только тому, кому доверяет.

– Простите, – перебиваю снова, – но это мне уже сто раз повторяли. До сих пор не могу разобраться в одной вещи. Может, вы разъясните?.. Мне казалось, вернее, меня убеждали, что путешествия во времени – это всё-таки что-то виртуальное, когда человек никуда не перемещается физически, а его подсознание всего лишь рисует образы прошлого, заложенные в нём. Но – только прошлого, а не будущего, которое просто не может находиться в памяти. Генетически или как-то иначе – не знаю. Об этом я не