Книга 4. Фельдагент - Михей Абевега

очутилась в самом центре нашего построения? Ещё и орки с флангов, резко развернувшись и сломав дугу, всей толпой ринулись вдогонку за Враткой, беспечно оказавшись на линии огня.

В общем, куда не стрельни, полно шансов промазать по шпионке и угодить в кого-нибудь из своих. Не очень-то хотелось, учитывая, что возглавил преследование, естественно, Тимон. Нёсся бешеным лосем, взрывая белыми облаками снежный наст и стремительно нагоняя Вратку.

Киян перехватил свою винтовку за ствол, замахиваясь, словно дубиной. Его соседи-гномы придвинулись поближе, намереваясь подстраховать купца.

Ага, сейчас!

Ещё несколько шагов им навстречу, и эльфийка резко сменила направление, устремившись в образовавшуюся, как раз возле меня, брешь в цепи.

Я же словно угодил в замедленную съёмку или кошмарный сон. Вратка вёрткой блохой скакала в мою сторону, а я завяз в снегу и не мог рвануть ей наперерез. Отвар, что ли, до сих пор не выветрился?

Движения мои казались мне вялыми и чересчур медленными. Я очень хотел, но никак не успевал перехватить беглянку. Оставалось только нырнуть ей под ноги, чтоб хотя бы запнулась.

Не знаю, как, но эльфийка перескочила через меня, и глазом не моргнув. Зато сверху, запнувшись о мою голову, повалился гном, кинувшийся на Вратку с другого бока.

Пока мы барахтались в снегу, силясь хоть как-то подняться, через нас, будто выполняя бег с препятствиями, перемахнул Тимон. Секунда-другая, и он настиг Вратку. Толкнул её в спину, заставляя кувырком повалиться в снег.

Разглядеть, что там происходило дальше, мне не удалось. Снег залепил глаза, ещё и гном по голове приложился неслабо. Ясно было только, что Вратке удалось подняться на ноги и схлестнуться на ножах с Тимоном.

И это не было долгим противостоянием. Несколько быстрых перемещений, несколько резких взаимных выпадов с уклонениями, и всё — эльфийка, развернувшись, уже уносилась прочь, оставив за спиной Тимона, как-то неуклюже припавшего на одно колено. И это того самого Тимона, который с ножом в бою всегда управлялся лучше, чем с ложкой за обедом!

— Да стреляйте же уже! — заорал я. — Уйдёт ведь, сука!

А сам, как был в тот момент на четвереньках, так и ломанул к орку, глянуть, что там с ним стряслось.

Справа и слева от меня грохнули выстрелы, а со стороны города, куда продолжила уноситься совершенно невредимая Вратка, неожиданно раздались ошалело-истеричные вопли Вдырко:

— Отставить! Не стрелять! Совсем сдурели, олухи! Всех, значится, под трибунал пущу!

Этот идиот, мало того, что спугнул нам своим прибытием Вратку, так ещё и, выбравшись из бронехода наружу, попёрся к нам, оказавшись на пути улепётывающей шпионки. Теперь придурок окончательно спутал нам карты, очутившись под дружественным огнём.

Вот не расстроился бы ни разу, подстрели его кто. Однако не повезло: ни в него не попал никто, ни во Вратку.

Эльфийка почти добежала до тайногвардейца, когда тот, похоже, наконец-то осмыслил происходящее. Мудак суетливо зашарил по поясу в поисках кобуры, но вынуть оружие уже не успел. Вратка, не сбавляя прыти, легко обогнула гнома, походя полоснула его ножом и помчалась дальше. А взвизгнувший Вдырко крутнулся, прижав руки к лицу, и повалился наземь.

Теперь вновь было в пору открыть огонь по девице, но та уже домчалась до околицы и скрылась за ближайшим поворотом забора.

Глава 20

— Да чтоб тебя, Тимон! — Рассечение на левом бедре орка нещадно кровило. — Ну как так-то⁈

Мимо нас, громко пыхтя, промчался капрал Варгонсо. За ним в сторону улицы, равнодушно огибая скулящего на снегу Вдырко, грузно протопали и остальные наши «ловчие». Бег по сугробам — то ещё удовольствие, а эльфийка умудрилась здорово оторваться от погони, вот парни и выкладывались по-полной.

— Быстрая какая, зараза. — В голосе Тимона, кроме удивления, отчётливо улавливались нотки восхищения. — Ишь, как она меня. Да ты, братец, не суетись. Видишь, жилы целы, лишь мясо пострадало, хватит и простой повязки. Я сам справлюсь. Иди, вон, лучше, утырка этого попользуй.

Орк указал на тайногвардейца.

— Да пошёл он! — Сердито отмахнулся я. — Подохнет, жалеть не буду.

— Даже не надейся. — Орк кисло усмехнулся. — Разве что уродом станет. Девка-то ему физиономию лишь чутка подправила. Чтобы от такого подохнуть, ещё постараться нужно. А вот кровь нам попортить, если ты сей же час не подсуетишься, он запросто сможет.

— Ладно, — неохотно согласился я, извлекая из сумки перевязочный материал, — пойду гляну. Держи бинты да мотай потуже.

— Не учи учёного. — Беззаботно оскалился Тимон. Этому дуболому вечно всё, как с гуся вода.

А вот бородатый коротышка, в отличие от моего братца, казалось, упивался болью, скрючившись в позе эмбриона на залитом кровью снегу и подвывая не хуже собаки Баскервилей.

С трудом заставив гнома перевернуться на спину и хотя бы ненадолго отнять руки от лица, я быстро промокнул рану скомканным бинтом и бегло осмотрел повреждения. М-да уж, в том, что Вдырко не помрёт, Тимон был абсолютно прав. Но и «чутком» такую рану не назовёшь. Глубокий порез прошёл от переносицы почти до уха, ровнёхонько через правый глаз, безвозвратно теперь потерянный. И без зашивания не обойтись — местами, вон, даже кость видна. Шрам после заживления останется знатный.

— Что тут у вас? — Подошёл к нам Киян Бережко. — Помощь не нужна ли?

С остальными господин купец не побежал. То ли решил, что не по силам ему такие забеги, то ли посчитал, что не по чину. Всё же уважаемый коммерсант, а не служилый рядовой какой-нибудь.

— Да не лезь ты опять руками-то! — прикрикнул я на Вдырко. — Занесёшь заразу, считай кранты тебе. Вот, прижми пока покрепче! — Подсунул ему наспех сварганенный из бинтов тампон. Поднял взгляд на Кияна: — Помоги, уважаемый, довести комиссар-поручика до бронехода. Там я ему и рану получше обработаю, и швы наложу. Тимон, ты как, доковыляешь без меня?

Тимон, естественно, кивнул и самостоятельно отправился к «Каракурту». Зато пузана-тайногвардейца мы с Кияном еле оторвали от земли. Ноги едва держали гнома, пришлось практически волочь болезного до бронехода навесу, ухватив с двух сторон под мышки. Ну а чтобы поднять непрестанно скулящее тело на борт, понадобилось ещё и нашего мехвода Златопупа подключать к процессу. Еле управились.

Внутри «Каракурта», к немалому моему удивлению, обнаружился поручик Скряжко. Причём в ошалелом и изрядно помятом состоянии: лицо превратилось в сплошную отёчную гематому, нос и губы разбиты, одежда растрёпана и забрызгана кровью. Сбежавший каптенармус, где-то всё же