Из рода Бурого Медведя. Том 1 - Федор Анатольев

Застрекотал пулемёт по подпиравшим нас сзади крысолюдам. Я же заколебавшись, буквально пару секунд, решил не запускать по крысам огненный шар.

— Надо бежать! — вдруг крикнула Марина.

— Нет! — оглянулся я на старшину. — Нельзя!

— Что мы тут, умереть должны?! — возмутилась Марина.

— Не знаю! — крикнул я. — Напрягись, ты же первоклассная мечница.

Тем временем с моря приближалась армия крыс. Я замешкался, не зная что предпринять. Следовало по идее помочь убить врага сзади, что бы потом всем вместе встретить крыс. Крысам до нас было меньше минуты. Я резко развернулся и выбрав цель, пустил в него огненную стрелу. Затем ещё! Ещё! Враг упал. Прицелившись в голову я выстрелил. Мимо! Позади нарастало шуршание от трёх сотен крыс. Крысолюдов в облике людей оставалось не больше двадцати.

Марина убила троих, я тоже, двоих подстрелила Вита.

— Девчонки поднапрягитесь! — крикнул я, отбиваясь от двух крысолюдов. Они агрессивно пытались забить меня цепями... Кровь на лице! Укол мечом в сердце как мой ответ!

…Наконец пал последний крысолюд в виде человека. Я развернулся и встретился почти лицом к лицу огромным морем крыс. Сейчас или никогда. Только ОН мог помочь! Огненный клинок!

Я ярко представил, как он выходит из моей руки и хлещет врага. В момент кристалл на груди потух, из руки вырвался длинный огненный клинок, ослепляюще белый. Я ринулся вперёд, и сделал пару мощных махов. Клинок оказался больше трёх метров! Сразу два десятка крыс отправились на тот свет.

Отскочив в сторону, я почувствовал дикий голод. Девчонки догадались, то ли почувствовали и кинули мне свои кулоны с кристаллами. Я одел их и будто воспрял. Вжик! Словно жнец! Словно в руках огромная коса! Ещё полсотни крыс в мясо! В жаренный фарш! Ещё взмах, и ещё! Сотня мёртвых грызунов! Пищащая, вопящая масса, они ринулись назад, но словно получив невидимый приказ опять развернулись на меня.

Я сделал последний взмах и понял, что клинок стал маленьким. Закружилась голова и я упал… Последнее что я помнил так это как стрекочет над головой пулемёт и крик пулемётчика Василия:

— Назад твари! Я не отдам его вам!

Очнулся елё живой, минут через пятнадцать. В куче раненных людей. Раненными были все, абсолютно все и Марина и Вита и все мужики и старшина сжимал рану на шеё, откуда хлеста кровь. Потом я узнал что некоторые люди были обязаны лично Марине своей жизнью, которая залечила их прямо во время боя… И Вите, которая ставила всем «каменную кожу».

Шатаясь, Марина, достала у крыс пару кристаллов и один дала мне. Я приложил кристалл к груди, голому телу и понял что могу лечить. Перекрыв кровь на шее у старшины, я принялся за Виту, пострадавшую сильней всех из нас троих одарённых.

— Как же каменная кожа? — спросил я, убирая с неё множество укусов по всему телу.

— Кончилась, — прошептал губами Вита.

Через пять минут я привёл её в более менее нормальное состояние. Не до конца, но всё же.

— Марина, — прохрипел я так, что не узнал свой голос. — Есть ещё кристаллы?

— Крысы их ели, — ответила Марина. — Покопайся в трупах.

Ковыляя как старый дед, я нашёл в трупах крыс ещё пару кристаллов… и так за пару часов мы с горем пополам залечили до удовлетворительного состояния всю команду. Я да Марина. До конца мы конечно их не вылечили, но всё же. Если бы в тот момент кто-то пришёл к нам в гости. Боюсь мы бы не вывезли…

— У нас патронов не осталось, — начал я, не зная как подступиться к старшине…

— У нас тоже, — сказал старшина.

— Может снимемся? — спросил я прямо.

— Нет барин, я всё понимаю. Но не положено, — сказал твёрдо старшина Иван и посмотрел в сторону.

— Даже патронов нам сегодня не подвезли…, — заметил я.

— Странно, — согласился старшина. — Наверно не только у нас проблемы были…

Дождавшись сменных, я даже не верил что еду на базу. Я был настолько опустошён, что даже не знал как буду охранять и воевать на следующий день. Одно радовало: я вынул наконец огненный клинок! А это дорогого стоило.

На следующий день мне снова выпало дежурить с Мариной и Витой. В тот раз нас послали на юго-восточный угол. Никто не говорил, что это будет лёгкая прогулка. Но в тот день, впервые за четыре дня, нам ни с кем не пришлось драться. Пару раз я слышал выстрелы. Где-то рядом ошивался отряд сборщиков с охраной поэтому мы особенно не расслаблялись.

В этот же день, Марина, делая со мной и Витой обход в пешую, видимо расслабившись от мирной жизни, захотела чего-то большего, нежели просто моё внимание.

— Неужели мы тебе совсем не нравимся? — спросила Марина.

— А почему вы спрашиваете? — сказал я. Стало интересно.

— Ты не делал никаких попыток к нам подкатить…, — ответила Марина.

— Ни разу за три дня, — добавила Вита. — Ведь мы в своём возрасте самые красивые среди Буровых…

Сперва я застеснялся, а потом сказал правду:

— Да как вам сказать… вы вроде и хорошие и симпатичные… и не вроде, а точно…

Марина услышав это широко улыбнулась, Вита едва заметно.

— Так вот, — продолжил я. — Но как будто не моё это… трудно объяснить.

— А ты вот нам нравишься, — сообщила Марина. И это «нам» было сказано из приличия, понял я.

— Не то что бы нравишься, — поправила Вита. — Но внушаешь уважение своей мощью…

Ах вот оно что. Я показал вчера свой Огненный клинок в бою и теперь они меня зауважали. Неужели всё настолько тривиально.

— А внешне я вам что не нравился никогда? — спросил с надеждой я. Самооценка вещь такая, хочется что бы ты во всём был хорош. Для уверенности.

— Нравился, — сказал Марина. — Сразу понравился. Но в нашем мире внешность это мало… мы же аристократы. Надо чтоб ты был и богатый и сильный и внешность.

— Тебе осталось только разбогатеть, — рассмеялась Вита.

— Нет, вы мне нравитесь, — сказал я. — У каждой из вас есть что-то в отдельности, что мне нравиться… но я не готов ни с одной из вас связать жизнь до конца дней…

— Ах, — сказал разочарованно Марина и добавила со смехом. — Ты разбил мне сердце!

Вита просто пожала плечами. Видно я ей нравился, но не больше чем она мне. Вита была из тех кем прежде всего надо восхищаться, а потом уже она станет твоей. Сказать по правде из них двоих мне чуть больше нравилась Вита. Её миниатюрна фигурка, такой скромный и одновременно дерзкий нрав. Марине же