Темный Лекарь 17 - Вай Нот

Она прижалась ко мне спиной, прикрывая свой рюкзак. Ветер бил в щит со всех сторон, пытаясь разорвать его, причём давление было ощутимым даже для меня, но я держал.

Дед справлялся сам, вокруг него также появился щит, тёмный и плотный, сквозь который ураган не мог пробиться.

Пагода рушилась.

Крыша сорвалась первой, улетев в небо, словно лёгкая бумажная игрушка. Стены треснули, развалились, превратились в облако пыли и обломков. Пол под нами разверзся, но мы зависли в воздухе, поддерживаемые собственной магией.

Через несколько секунд от величественного пятиярусного строения не осталось ничего.

Только груда развалин. Камни, балки, черепица, всё разбросанное по огромной площади, как после удара метеорита.

И посреди этого хаоса, среди клубов пыли и обломков, стояли мы.

Я, Октавия и дед Карл.

Живые. Невредимые.

Я опустил щит, позволяя себе глубоко вдохнуть. Октавия закашлялась от пыли, прикрывая нос и рот рукой. Дед просто стоял, невозмутимый как всегда, слегка отряхивая с плеча каменную крошку.

— Ну, — протянул он, оглядывая разрушения, — это было эффектно.

— Ещё бы, — пробормотала Октавия, всё ещё кашляя.

Я посмотрел вперёд, туда, где стоял освобождённый дух.

Ураган утих. Ветер собрался в одну точку, сконденсировался, принял форму.

Человеческую форму.

Почти.

Передо мной стоял дух воздуха, но не в образе животного или птицы.

Он выбрал форму человека, пожилого, сурового, исполненного древней мудрости и ярости.

Его тело было сформировано из концентрированного ветра, настолько плотного, что казалось почти материальным. Белая борода, длинная, спускающаяся до колен, развевалась, несмотря на отсутствие ветра вокруг. Волосы такие же белые, были заплетены в косу.

Лицо изборождено морщинами, но не от старости, а от бесконечного гнева и страданий.

Одежды напоминали традиционные одеяния восточных магов, длинный халат, перехваченный поясом, широкие рукава. Всё из того же концентрированного воздуха, переливающегося жемчужным светом.

В руке он держал посох. Длинный, почти в два метра, тоже сформированный из ветра, но выглядящий твёрже, тяжелее. На вершине посоха сиял кристалл, внутри которого бушевала миниатюрная буря.

Глаза духа горели холодным светом. Не синим, не голубым, именно белым, пронзительным, беспощадным.

Он смотрел на нас.

Точнее, не смотрел. Изучал. Оценивал.

И я видел в этом взгляде только одно — ненависть.

Дух медленно сделал шаг вперёд. Посох ударился о камни с глухим звуком, совершенно не подходящим для предмета из ветра. Вокруг его ног закружились небольшие вихри, поднимая пыль и мелкие обломки.

— Люди, — произнёс он, и его голос был как рёв урагана, пропущенный через тысячу фильтров и сконцентрированный в одно слово. Низкий, гулкий, заставляющий воздух вибрировать. — Жадные и подлые людишки.

Он сделал ещё шаг. Вихри вокруг него усилились, стали шире, выше.

— Вы заточили меня. Использовали. Превратили в энергию для своих жалких нужд.

Ещё шаг. Посох ударил о камень сильнее, отдаваясь эхом по всему монастырю.

— Сотни лет. — Голос стал тише, но от этого только страшнее. — Сотни лет я провёл в этой клетке. Чувствовал, как из меня высасывают силу. Слышал, как вы радуетесь, используя мою энергию для своей магии.

Свет в его глазах разгорелся ярче. Борода развевалась всё сильнее, словно в невидимом урагане.

— И теперь, — он поднял посох, направляя его прямо на нас, — вы заплатите.

Вихри превратились в настоящие смерчи. Воздух вокруг духа стал плотным, давящим, агрессивным.

— Все вы, — каждое слово было пропитано яростью, — жалкие и мерзкие людишки должны… умереть!

Глава 17

Вихри неслись на нас с убийственной силой, воздух ревел, камни под ногами дрожали.

Дух воздуха был готов атаковать, его ярость была почти осязаемой, плотной, как физическая стена.

Я не двинулся с места.

— Сразиться, конечно, не проблема, — спокойно ответил я, глядя духу прямо в горящие белым светом глаза. — Но я бы не советовал.

Вихри замедлились. Не остановились, продолжали кружиться вокруг элементаля, поднимая пыль и обломки, но их скорость упала. Агрессия стала менее явной.

Дух склонил голову набок, изучая меня с тем же холодным презрением, что и раньше. Но в его взгляде теперь читалось нечто ещё. Любопытство? Или просто удивление от моей наглости?

— С чего бы, — его голос прогремел, заставляя воздух вибрировать, — мне принимать во внимание слова какого-то человечишки?

Он сделал ещё полшага вперёд, посох приподнялся, готовясь нанести удар. Но это были только полшага. Недостаточно решительные.

Он мешкал.

Я это видел. Дух пылал яростью, был полон желания отомстить, уничтожить всех, кто хоть как-то связан с его заточением. Но он не был глуп. Что-то заставляло его колебаться, держало на грани между нападением и ожиданием.

Может быть, он чувствовал, что я не похож на обычных магов Канвар. Может быть, его настораживала моя уверенность. А может, он просто устал от борьбы и хотел услышать, что я скажу, прежде чем принять окончательное решение.

Я сделал шаг вперёд, навстречу ему. Не агрессивный, не угрожающий. Просто шаг.

— Судя по всему, — начал я, держа руки расслабленно и не демонстрируя враждебности, — наши враги общие. Канвары. Те, кто держал тебя в клетке. Те, кто использовал твою силу для своих нужд.

Дух не ответил, но его взгляд стал чуть менее враждебным. Вихри вокруг него замедлились ещё больше.

— Это я освободил тебя, — продолжил я. — Не из альтруизма, конечно. У меня свои цели. Но факт остаётся фактом. Я сломал твою тюрьму. Я разрушил защиту этого места. Я дал тебе свободу.

— Ты хочешь благодарности? — голос духа звучал насмешливо, но в нём уже не было той безудержной ярости, что была секунду назад.

— Нет, — я покачал головой. — Я хочу, чтобы ты не тратил свою свободу на бессмысленную битву со мной. Потому что, во-первых, это будет долго и утомительно для нас обоих. Во-вторых, это не принесёт тебе удовлетворения. А в-третьих, — я усмехнулся, — есть куда более достойные цели для твоей ярости. Канвары всё ещё здесь. В этом монастыре. Живые, здоровые, абсолютно не пострадавшие от твоего освобождения.

Про себя я думал совсем другое.

Жаль было бы уничтожать такого сильного элементаля. Он явно был древним, мощным, одним из тех духов, что формировались веками. Убить его было бы… расточительно. К тому же, даже со мной и дедом, битва с ним потребовала бы серьёзных затрат энергии. Больше, чем мне хотелось бы потратить здесь и сейчас.

Дух был силён. Я видел это по тому, как легко он разнёс пагоду. По тому, как плотно концентрировался воздух вокруг него, формируя почти материальное тело. По тому, как его посох светился энергией, достаточной, чтобы пробить любую защиту. Уже не говоря о том, что я