Стражница Сумеречного перевала - Кира Стрельникова

– Ты больше не останешься одна, Ула, – негромко произнес Эргед.

Он ничего не добавил, никаких напыщенных обещаний, но ее беспокойство почти утихло, а волнение, наоборот, возросло. Потянув дверь на себя, Ула вышла на поляну, залитую солнечным светом, вдохнула полной грудью свежий, наполненный ароматами листвы и цветов воздух, и поняла: она жива. И свободна. И впервые за три года не знает, что делать дальше.

Рядом остановился Эргед и мягко сжал ее пальцы, а за столом уже ждал Рарох, с невозмутимым видом попивавший травяной чай.

– Ну что, проснулись, отдохнули? Садитесь. – Он кивнул на свободную скамью.

Гончий с легким недоумением огляделся и уточнил:

– А генерал где?

– Ушел рано утром. – Шаман пожал плечами и с усмешкой добавил: – Ему ж доклад делать королю, объясняться. И до границы княжества несколько дней добираться, дорога длинная.

– Он не переврет все в свою пользу? – Усевшись за стол и потянувшись к глиняному пузатому чайнику, Эргед прищурился. – Чтобы обелить себя и приятеля…

– Духи не позволят, – жестко отрезал Рарох, его темные глаза опасно блеснули. – Хотя столица от княжества далековато, для духов расстояний нет. Они покажут королю правдивый сон. Да и князь наш, думаю, правильное письмо напишет. Ты же к нему сейчас отправишься? – Шаман внимательно посмотрел на Эргеда.

– Да, надо к нему, – медленно ответил он. Потом повернулся к молчаливой Уле и прямо спросил: – Поедешь со мной?

– А? – Она словно очнулась от задумчивости, моргнула, растерянно уставившись на него. – С тобой?..

– Ну да. Тебе же нет нужды оставаться на перевале.

Ула перевела взгляд на Рароха и уточнила:

– Это так? Теперь я могу ехать, куда захочу?

– Ну да, девочка, твой ищейка прав, – невозмутимо подтвердил Рарох. – Ты свободна и вольна жить, как сама захочешь.

Ула сглотнула неожиданно пересохшим горлом и жадно припала к кружке с отваром.

– И приступов больше не будет? – снова спросила внезапно охрипшим голосом.

– Не будет. – Шаман по-доброму улыбнулся, и вокруг глаз собрались лучики-морщинки. – Он ушел, девочка. На этот раз окончательно, – тихо добавил Рарох. – Твоя жизнь отныне принадлежит только тебе.

Ула прерывисто вздохнула, прикрыв глаза, и прислонилась к плечу Эргеда. Он обнял ее и как ни в чем не бывало повторил:

– Так что, поедешь?

– Поеду, – пробормотала бывшая стражница, и внутри все сжалось от смутного ожидания и легкого беспокойства.

Она так давно никуда дальше Сумеречного перевала и соседних долин не ездила. Так давно не общалась ни с кем, кроме редких деревенских жителей и шаманов…

– Вот и хорошо, – одобрительно кивнул Рарох, – а там и решишь, что делать дальше.

Ула, погруженная в свои мысли и переживания, и не заметила, как они позавтракали и собрались, делая все машинально. В голове никак не укладывалось, что можно спокойно поехать куда угодно и делать, что захочется. Не отпускало тянущее ощущение, что она что-то забыла или делает неправильно, что надо вернуться на перевал… Приходилось напоминать себе, что все закончилось. И дух-защитник пока молчал, не вмешиваясь в мысли хозяйки, хотя она его и ощущала.

Ближе к обеду они с Эргедом покинули поляну Рароха, решив сократить путь тропами духов. Воин не приставал с расспросами, за что Ула была ему благодарна, ей хотелось сначала уложить собственные мысли. С троп они сошли уже ближе к столице, солнце уже касалось вершин гор, поэтому решили остановиться на ужин и ночлег.

– Можем доехать до какой-нибудь деревни, наверняка поблизости есть, – негромко предложил Эргед, покосившись на Улу.

– Н-нет, пожалуй, в лесу тоже неплохо, – отказалась она, чуть вздрогнув.

Гончий не стал настаивать, спрятав улыбку.

Привычные действия по подготовке лагеря успокаивали, а то, что Эргед не пошел на охоту, – Рарох дал им достаточно припасов с собой – только порадовало, особенно учитывая, чем все закончилось в последний раз.

Когда наваристая похлебка была готова, они уселись ужинать, и Ула негромко попросила:

– Расскажи, что я пропустила, пока приходила в себя.

Эргед кивнул и заговорил. Девушка слушала молча, не перебивая, с ее лица не сходило отстраненное выражение. Когда же он закончил, Ула судорожно вздохнула и отставила пустую миску.

– Значит, и правда все, – пробормотала, глядя в огонь.

Воин, отправив в рот последнюю ложку похлебки, тоже отложил посуду и обнял Улу за плечи, прижав к себе.

– Еще не решила, что будешь делать? – спросил невозмутимо. – Куда поедешь, чем займешься?

– Н-не знаю. – Ула вновь прерывисто вздохнула, внезапно оробев, не в силах подобрать слова и выразить собственные сумбурные мысли и желания. – А ты? Вернешься на заставу?

– Если ты поедешь со мной, – совершенно спокойно выдал Эргед.

Ула вздрогнула и подняла голову, с подозрением вглядевшись в его глаза.

– В смысле? – осторожно переспросила, а глупое сердце уже забилось сильнее, сбивая дыхание, и шальная радость хмельной волной ударила в голову.

– В прямом, – охотно отозвался Эргед и обхватил ладонями лицо Улы. – Если поедешь со мной, вернемся на заставу. Если не захочешь, я отправлюсь туда, куда ты, – пояснил он, погладив большим пальцем порозовевшую щеку. – Я не оставлю тебя, Ула, – серьезно добавил Эргед, глядя в растерянно распахнутые серые глаза, – я ведь уже сказал.

Не дав ей ответить, воин наклонился и мягко прижался к приоткрытым губам в долгом нежном поцелуе, зарывшись пальцами в слегка растрепавшуюся косу. Ула послушно подалась навстречу, отвечая, обвив рукой его шею. Другую она положила на грудь Эргеду, ощущая размеренный ритм его сердца. Отстранившись друг от друга, они некоторое время молчали, переводя дух, потом Ула глубоко вздохнула и, неуверенно улыбнувшись, тихо сказала:

– Я хочу съездить к отцу в крепость. А уж потом принимать решение. Я ведь ничего и не умею, кроме сражений…

– Хорошо, – покладисто согласился Эргед, снова прижав ее к себе. – Как только доложусь князю, поедем на границу со степняками.

Сглотнув неожиданно вставший в горле ком, Ула уткнулась ему в грудь.

– Спасибо, – прошептала едва слышно, чувствуя, как зудящее с утра беспокойство растаяло без следа и на его место пришло умиротворение и облегчение.

Он останется рядом. Она больше не будет одинокой, а уж как оно там дальше… Время есть, чтобы решить, торопиться уже некуда. Можно просто наслаждаться тем, что есть. «Хороший самец, – прилетела одобрительная мысль от волчицы. – Правильный. Молодец, что выбрала его. И задница у него что надо, да и спереди ничего так… Хорошие волчата получатся». Ула едва сдержала хихиканье, мысленно погрозив духу-защитнику: «Рано еще о волчатах думать. Со своим будущим определиться бы».

Уснули они с Эргедом не сразу, и наброшенные на лапник плащи казались мягче любого матраса. А утром двинулись к столице княжества, до которой, по прикидкам