Стражница Сумеречного перевала - Кира Стрельникова

– Ула теперь свободна? Когда его больше нет? – пользуясь тем, что шаман ненадолго замолчал, уточнил Эргед, пока не забыл. – У нее не будет приступов?

– Нет, ищейка, не будет. – Улыбка Рароха стала доброй, мягкой, и взгляд потеплел. – Она свободна. Теперь окончательно.

– Как у нее получилось закрыть границу? – неожиданно буркнул генерал, видимо, переварив слова шамана и решив поучаствовать в беседе. – Ведь я прав? Тумана в ущелье больше нет.

Рарох почесал кончик носа, лицо его стало задумчивым.

– Тут очень интересно получилось, – проговорил он, долив из глиняного чайника себе в кружку и обхватив ее ладонями. – Для духов закрытие границы нежелательно, вы же понимаете, однако если какая-то темная душа не попадает в лапы сумеречных охотников, они вынуждены открывать охоту. Та фигурка, Эргед, что помогла уничтожить темного, – Рарох посмотрел на гончего, – одновременно маяк для них и ключ от границы. Сами охотники не могут перейти в этот мир и найти беглеца, и оставляют как метку частичку себя. Едва эта метка соприкоснется с душой темного, они сразу его найдут, где бы он ни находился, ведь для духов нет расстояний и преград. Как и случилось.

– Значит, эту метку могут найти только стражи? – уточнил Эргед и нахмурился.

– Именно. – Рарох кивнул.

– Почему же, когда мы приходили, вы сразу не сказали, что темный жив? – Воин с прищуром глянул на шамана.

– Думаешь, узнав это, она бы поехала? – негромко сказал Рарох. – Ула сильная, но ритуал едва не сломал ее, она попросту испугалась бы, что темный снова поймает ее. Инстинкты порой сильнее нас. – Он покачал головой, его лицо на несколько мгновений стало отсутствующим. – Она услышала то, что ей нужно было, – добавил шаман, и в уголках губ мелькнула тень улыбки. – Не больше и не меньше. Всяким сведениям свой срок, ищейка.

С этим Эргед спорить не стал, хотя ему не очень нравился поступок Рароха. Но в этом все шаманы, никогда прямо не скажут.

– И перевал закрыть могут только стражи? – тихо спросил Каррег, глядя в огонь. – С помощью этой фигурки?

– Да, – последовал короткий ответ. – Только у стражей достаточно сил для проведения ритуала, и твой непутевый маг видел именно это. Последствия, что бы случилось, если бы темный открыл границу и выпустил сумеречных духов в мир. Но неправильно понял свое видение, за что и поплатился. – Рарох покачал головой.

– Так темный теперь точно мертв? – дотошно поинтересовался Эргед.

– Точно, точно, сумеречные охотники свою добычу не отпускают, – усмехнулся шаман. – Так что нужды в стражах больше нет, ведь самого перевала тоже нет.

Все трое помолчали, осознавая услышанное, а потом Каррег осторожно спросил:

– И… что там, где раньше граница была?

– Не знаю, – Рарох пожал плечами, – земли, наверное. Этим пусть другие занимаются.

– А что с одержимостью? – подхватил разговор Эргед. – Если границы нет…

– Сумеречные не перестанут искать и находить лазейки сюда, просто это будет происходить реже, – не дал ему договорить Рарох. – Ты и твой волк не останетесь без работы, не переживай, ищейка. – Шаман усмехнулся и решительно поднялся, хлопнув ладонями по столу. – Все, хватит разговоров на сегодня, всем отдыхать надо.

Спорить с ним никто не рискнул, мужчины молча встали вслед за ним. Эргед отправился к домику, где оставил Улу, а где собирался ночевать генерал, ему было все равно. Зайдя в комнату и прикрыв за собой дверь, он убедился, что девушка по-прежнему спокойно спит, быстро разделся и лег рядом. Обняв ее, прижал к себе и моментально провалился в крепкий сон до самого утра.

Уле было хорошо. Исчезла боль, не слышались голоса, тело окутывало приятное тепло, на душе царило непривычное умиротворение. Стражница пошевелилась, не открывая глаз и медленно выплывая из дремы, потихоньку осознавая реальность. Она лежала на чем-то мягком и душистом, укрытая, чья-то сильная рука бережно обнимала ее, и спиной Ула ощущала ровное биение сердца. Размеренное дыхание щекотало шею, и девушка облегченно выдохнула, улыбнувшись. В груди разлилось непривычное тепло, а в животе сладко сжалось от неясного предчувствия.

Кажется, все действительно закончилось, если они с Эром спокойно спят под крышей, а не где-то посреди леса под плащами. «Закончилось, – прошелестел дух-защитник, в его тоне слышалась растерянность. – И что мы будем делать дальше?» Ула мысленно фыркнула, не желая портить такое чудесное утро сложными размышлениями. Успеется еще. «Что-нибудь», – легкомысленно ответила она и развернулась лицом к Эргеду. Он еще спал, судя по расслабленному выражению, однако это не остановило Улу. Ей вдруг до мурашек захотелось ощутить себя живой, и она поддалась порыву, потянулась к его губам, и ладони заскользили по плечам и спине воина, наслаждаясь крепостью мышц, пальцы поглаживали отметины шрамов…

Эргед отреагировал как настоящий мужчина: сначала ответил на поцелуй, так и не открыв глаза, потом и вовсе подгреб Улу под себя, шумно выдохнув. Его руки начали блуждать по телу девушки, уверенно лаская, и она подавалась навстречу, погружаясь в восхитительные горячие ощущения. Казалось, последний раз был вечность назад… Пожалуй, лучший способ окончательно осознать, что все и правда закончилось. Точнее, закончилась история с перевалом, а ее жизнь, похоже, только начинается.

Однако, когда колено Эргеда решительно раздвинуло ее ноги, а рука скользнула по животу вниз, все мысли разом выветрились из головы Улы, оставив только нетерпеливое предвкушение и удовольствие. И как же здорово, что не надо никуда торопиться, можно наслаждаться друг другом, растягивая томные, тягучие мгновения. Окунаться вновь и вновь в блаженно-яркие переживания, не сдерживая стонов, а потом смаковать послевкусие, восстанавливая дыхание и слушая, как потихоньку успокаивается сердце Эргеда под щекой. И чувствовать себя совершенно, до неприличия счастливой. И живой.

– Может, уже выйдем? – негромко предложил гончий, мягко поглаживая Улу по спине. Она лежала на нем, нежась от легкой ласки и жмурясь, как довольная кошка. – Если честно, я голоден. Да и обсудить кое-что надо.

Как ни здорово было бы еще ненадолго остаться в постели, но приходилось признать, что он прав: и есть хотелось, и разговор откладывать не стоит, пусть даже где-то глубоко внутри разбуженным комаром зудит беспокойство.

– Хорошо, встаем, – легко ответила Ула, изо всех сил стараясь сохранять непринужденный вид.

Одевались они в тишине, уютной и теплой, несмотря на смутную тревогу. Эргед молча помогал, без лишних приставаний, хотя случайные прикосновения то и дело вызывали у бывшей стражницы сладкую дрожь. И она поймала себя на мысли, что хочет, чтобы так начиналось каждое утро… Взволнованно сглотнув, Ула взялась за ручку двери, как ее плечи чуть сжали