Паргелион - Аня Тормент

Айвис запер её в дальних комнатах до выяснения обстоятельств. Временами он действует жёстко, но это необходимо для общей безопасности — так он говорит. Девчонка могла быть и шпионкой из Меркурия, хотя Тео как-то не очень в это верилось. Тем не менее Айвис кинул её в тюрьму. При этой мысли он весь преисполнился злости. Да их тут всех держат как в тюрьме! Ни выйти, ни уехать. А теперь будет ещё хуже.

Немного успокоившись, Тео признался себе, что перебарщивает. Он прекрасно знал, что никто на самом деле их тут не держит. Иди куда хочешь. Только никто пока не уходил. У Айвиса было правило — никогда не рассказывать детям обстоятельств их прошлого. Гесса и Келлер, похоже, его поддерживали, потому что, сколько Тео ни пробовал аккуратно выспросить подробности о себе, от Айвиса он ничего не добился. Понимал он и то, что многие меры были оправданы — уходить слишком опасно, тем более что поодиночке выжить сложнее. Они заперты здесь, в своём маленьком безопасном мире, и остаётся только гадать, откроется ли когда-нибудь дверь, отделяющая их от всего остального.

Утром трое химер встретились за завтраком. Тео, пришедший последним, уселся за стол, поставил перед собой тарелку пшенной каши и стакан чая и посмотрел на друзей. Алис казался подавленным, его взгляд был рассеянным и неспособным сфокусироваться на чем-либо одном. Под носом запеклась маленькая струйка крови. Тео понял всё без слов, потому что знал: Алиса периодически мучают головные боли, которые сопровождаются носовыми кровотечениями и бессонными ночами. Судя по всему, эта ночь была как раз такой. Лиза выглядела ещё злее, чем обычно, ковыряла завтрак и поглядывала на проходящих так, что те предпочитали огибать их столик метра за три, не меньше. Завтрак в такой весёлой компании бодрости не прибавлял, однако Тео решил смириться с обстоятельствами и молча поглощал уже успевшую остыть кашу. Доел он в полном молчании, и, как только положил в рот последнюю ложку, Лиза, которая до этого предпочитала на него не смотреть, подала голос:

— Нам необходимо разобраться с тем, что происходит.

Это прозвучало так резко и неожиданно, что Алис поперхнулся. Тео хотелось рассмеяться, но он удержался, ведь никому не известно, что бы последовало за этим. Ему всегда нравилось это качество подруги — говорить всё прямо и без обиняков. Подбирать слова, особенно когда дело касалось того, чтобы кого-нибудь обругать, было не в её стиле. Многих это раздражало, но Тео считал, что, наоборот, такое качество делает общение очень удобным. Не нужно гадать, что думает собеседник, и тем более лезть к нему в голову — он всё сообщит тебе сам и ни разу не солжёт. Да, такова уж была Лиза.

— Ты о чем именно? — уточнил Алис, потому что многие события в последние дни набирали обороты.

— Как о чем? — Девочка нетерпеливо махнула рукой с аккуратно подстриженными маленькими ноготками и тонкими пальчиками, на одном из которых красовалось серебристое потёртое колечко с прозрачными камушками по окружности, найденное ею в одной из жилых квартир Венерсберга или выменянное на что-то, найденное там же. — Я говорю о пропажах, — чётко произнесла она таким тоном, как будто ничего больше не могло сейчас занимать их внимания. — Или вы о той замарашке, которая шлялась по городу в компании явно украденной пантеры?

После чего она огрела собеседников таким взглядом, которому позавидовал бы и василиск. И те не решились признаться, что девчонка действительно занимала их мысли, по крайней мере, часть из них.

— А что говорит Гесса? — рискнул спросить Алис.

Лиза пожала плечами.

— Ничего. Лесте не лучше, но меня к ней не пускают до тех пор, пока она не разрешит.

— А сеансы?

— Телепатия бесполезна, — отрезала Лиза злобно.

Она была сильным телепатом, возможно, самым сильным в Кайро после магиков. И если она говорила, что это не помогает, значит, так оно и было.

— Нам нужно выяснить причину. Понимаете? Причину.

Тео кивнул.

— Думаете, дело в пустыне? Говорят, во времена Катастрофы подобное случалось. Вдруг всё повторяется?

— Возможно. — Лиза кивнула. — А может, и нет. Всего пропало семь человек — теперь шесть — и только трое из них — в пустыне. Остальные должны были быть далеко от неё.

— Хорошо, давайте прикинем, — вступил в разговор Алис, потирая виски, — кто и где исчез. И когда.

— Эрик и Крам пропали в южной части, но это предположительно, потому что их было двое и никто точно не знает, далеко ли они успели отойти от Кайро, — начал Тео и тут же достал блокнот и принялся набрасывать схематичную карту старого города.

— Леста, Эрма и Марик, получается, неподалёку от Лисьих камней, — продолжила Лиза, и Тео нанёс это место на карту.

— Аня и Лор, как говорят, в старых лабораториях. Но неизвестно, успели ли они дойти туда.

— Значит, Эрик и Крам — уже почти два месяца назад, Аня и Лор — три недели назад, а Леста и остальные — с неделю.

— Всё выглядит так, как будто движется по нарастающей. — Алис скорчил рожу, словно увидел приближающийся смерч.

— Не смешно, Ласточка. Беру на себя Гессу — выведаю у неё, что возможно. А вы узнайте все про Аню и Лора: зачем шли в лаборатории, что хотели найти.

Лиза резко встала из-за стола, после чего маленькая ложечка с шумом подскочила и упала на пол. Лиза окинула тяжёлым взглядом всех, кто рискнул обернуться. К счастью, Рай почти опустел.

— Ну всё, увидимся в оранжерее.

И она стремительно бросилась к выходу.

* * *

Она всё делала стремительно, и это тоже нравилось Тео. Нравилось с самого детства, когда она, маленькая, но уже очень суровая, залепила ему первую оплеуху.

Сегодня им, наряду с другими, предстояло работать в оранжерее до ужина. Видя, что Алис собирается уходить, Тео остановил его:

— Я хочу сначала зайти к Профессору, пойдешь со мной?

— Почему нет, — ответил приятель и поплёлся к выходу. — Хочешь посмотреть на робота?

— Ага.

В жизни Кайро было много рутины. Можно даже сказать, что она вся состояла из рутины, но бывали места, куда удавалось сбежать от обыденности хотя бы ненадолго, и лаборатория, как они просто называли место, где работал Профессор и несколько его нынешних учеников, была как раз таким местом. Сам Инкус, саркастичный и неразговорчивый, предпочитал общество тех, кто умер не менее трехсот лет назад, читая справочники и словари, книги по робототехнике и прочую научную литературу, которую ему только удавалось достать.