Паргелион - Аня Тормент

Но место, созданное им здесь, на базе прошлой лаборатории, притягивало всех, как магнитом. Профессор, несмотря на брюзжание по поводу того, что на его территории вечно околачивается кто ни попадя, и его речи о том, как ему ненавистны праздношатающиеся личности, втайне был доволен этим обстоятельством, потому что ему нужны были зрители и помощники для мелкой работы.

В глаза ударил свет, яркий после тёмного коридора. Лаборатория представляла собой обширное помещение со вторым ярусом, куда вели узенькие лестницы, разбросанные по периметру. Сквозь прозрачный потолок бил яркий свет. В зимнее время, когда снег, бывало, шёл дни напролёт, руководитель лаборатории заставлял подопечных чистить его с особой тщательностью и на любое возражение неизменно повторял тоном, не терпящим возражений, что ему для экспериментов и нормального продолжения работы просто необходим дневной свет, который не могут заменить никакие лампы. Сейчас, когда снег стаял и на улице теплело, когда пахло весной и талой водой, а солнечные дни радовали всё чаще, жизнь лаборантов становилась заметно легче.

На столах, столешницах и длинных прилавках в условном хаосе было разложено великое множество самых разномастных предметов: детали, приборы, минералы. Четыре мальчика, одетые в комби разных оттенков серебристого, зелёного и синего, и девочка с каштановыми волосами и веснушками склонились каждый над своим столом, над чем-то увлечённо работая. То же делал и Профессор, который, кажется, не заметил входящих. По одному из столов гордо расхаживал механический попугай, гордость Профессора, собранная им собственноручно. Обычно попугай верещал не переставая, но сейчас предпочитал отмалчиваться.

— Зачем пожаловали, нечем заняться? — послышался за спиной голос Профессора.

Тео повернулся и чуть наклонил голову в знак приветствия. За строгостью Инкуса скрывалось доброе расположение.

— Забежали посмотреть на пантеру, — пояснил Тео. — Удалось её запустить?

Профессор молча махнул рукой в сторону, где и стоял робот, безмолвный и неподвижный.

— Девочка говорила, что он будет работать, только если прикажет она.

— Да, роботы этого класса настроены на одного человека. Могут быть настроены и на других, но лишь с разрешения первого человека. Такая вот механическая верность. А вообще — спросите у неё.

Инкус показал на один из столов, где Алис и Тео заметили тот самый шестигранник, который нашли у девчонки в сумке.

— Это Медея, — представил он, — соломорф класса М3. Вы знаете, это удивительно, что она попала в Кайро. Их было создано так мало, а сейчас — неизвестно, остался ли где-нибудь ещё хотя бы один М3.

Тео и Алис, раскрыв рты, наблюдали волнение Профессора, который переступал с ноги на ногу.

— Она может вывести пантеру из состояния покоя, но не хочет, до тех пор, пока не отпустят девочку.

Алис и Тео кивнули, осмотрели пантеру со всех сторон, вежливо поздоровались с М3, но не были удостоены ответом. И заметили входящего Риена, за которым семенил его друг или, скорее, посыльный для мелких поручений — худой угловатый мальчик по имени Эрки.

Алис кивнул Тео и направился прямиком к ним.

Риен был тем, кого в Кайро больше боялись, чем любили. Высокий, на полголовы выше Тео и на голову — Алиса, негласный предводитель дракайнов отличался необычным строением лицевых костей, каштановыми вьющимися волосами до плеч, чуть загнутым кончиком носа и заносчивым взглядом серо-зелёных глаз-хамелеонов. Очень одарённый, он, как говорил Тео, бывал «той ещё сволочью». Телекинез был одним из его главных талантов, и примерял он его весьма нетрадиционным образом. Историю об охотнике на сиобов, которого Риен разорвал надвое, задействовав свои способности, хорошо знали не только в Меркурии, но и в других городах. И, плюс ко всему, он был единственным учеником Келера на данный момент, что придавало ему ещё больше значимости в его собственных глазах.

— Эй, Риен, есть разговор, — кивнул парню Алис.

— О чем? — нехотя ответил тот, махнув рукой Эррки, чтобы шел дальше.

— Ты ведь дружил с Лором?

— Ну? — Риен неопределённо пожал плечами.

— Не говорил ли он тебе, зачем они пошли в старые лаборатории? — вступил в разговор Тео.

— А какая теперь разница? Пошли, зачем все ходят — поднабрать чего-нибудь.

— То есть конкретно он ничего не говорил.

Риен на секунду замешкался.

— Нет. А может… — Он задумался и провёл рукой по волосам, откидывая их назад. — Может, их послал Келер. Может, ему что-то было надо. А вам-то зачем знать?

— Если понять, для чего они ходили туда, может, станет яснее, почему они пропали.

Риен пожал плечами.

— Может, они пропали вовсе не там, а где-то по пути. Вы об этом не думали?

— Возможно, и так. Ладно, спасибо.

Риен направился на второй ярус.

— Веришь ему? — прошептал Алис.

— Почему нет, какой прок ему лгать?

— Чтобы скрыть что-то. — Алис прищурил глаза и скосил их в сторону. — Может, поковыряешься у него в голове?

— Он сразу меня выщелкнет, уж блоки ставить он умеет.

— А во сне? Мне кажется, Риен что-то скрывает. Знает что-то. Наверняка знает. Небось просто не говорит, зачем Келер послал их туда.

— Не уверен, что стоит так рисковать. Портить с ним отношения — сам знаешь, чем это чревато.

— Только я не пойму, почему ты думаешь, что их пропажа связана не с тем, куда они ходили, а с тем, за чем они ходили.

— Я не знаю, — ответил Тео задумчиво, — возможно, оба фактора играют роль.

Оранжереи использовались в основном для того, чтобы выращивать редкие виды флоры и фауны на продажу. Этим заведовала Мира, и она была одной из первых детей Кайро. Сейчас она расхаживала по дорожкам в обтягивающем комби и следила за тем, как проводятся работы. Скоро должны были вернуться возники — одна из групп, которые занимались вывозом артефактов и доставкой необходимых вещей и продовольствия в Кайро. И, раз походы в пустыню теперь лимитированы, основная нагрузка по поставке продукции ляжет на оранжереи.

Ранее, до Кайро, здесь тоже были оранжереи и даже небольшой водопад, который в нынешние времена не работал. Прежде тут разводили тропические растения, которые не встретишь в этой полосе: пальмы, раскидистые монстеры, пышные спатифиллумы и яркие кротоны. Но все они замёрзли, когда Кайро был оставлен. Теперь вместо них сад наполняли теми видами флоры и грибов, которые появились после Катастрофы: здесь росли небольшие игольчатые суккуленты, колючки, чёрные цветы, кустарники с невиданными ягодами, растения-камни, нечто красно-кровяного цвета, похожее на кораллы и проживающее на валунах, и многое другое. Здесь же обитало несколько редких видов птиц и крупные бабочки, куколки которых также вывозились на продажу. Росли и редкие травы, годящиеся для настоек различной надобности. В целом все представляло собой зрелище пусть и странного, но сада,