Рысюхин и пятнадцать бочек джина - Котус

А для неё любые попытки достучаться до её совести — просто шум, не более того. Хоть часто кажется, что она вообще всё понимает, но только не признаётся. И именно для того, чтобы не нести ответственность за свои поступки.

Третье и четвёртое апреля я провёл дома, большую часть времени — с семьёй. Но и в Академии я не врал, было у меня немало дел, благо, большая часть поддавалась решению по телефону. Самое главное — сформировали весенний караван в Ригу. Как-то в этом году припозднился наш шведский партнёр с заказом, к двенадцатому может не успеть. С другой стороны — он же не норвежец, у него могут быть другие временные привязки. На сей раз объём поставок вырос, отправляли два трёхосных грузовика, один из которых на две трети заполнялся на новом заводе в Рысюхино — джин хорошо зашёл на преимущественно шведский и датский рынок, правда, по чуть меньшей цене, чем акавита. Ну, так у него и технологический цикл производства короче. И гнать его мы тут можем в буквальном смысле тоннами. Состав «делегации» уже даже спрашивать не надо было, успела сложится постоянная «рижская бригада» во главе с бывшим норвежцем Климом Беляковым, так что оставалось только пожелать им удачи.

Ещё я пожелал удачи, снова провожая в Могилёв своих жён, которые третьего апреля ехали делать чистовую запись диска. Поскольку они немало репетировали дома, в нашей собственной студии, то запись по расчётам должна была занять не больше трёх дней, плюс два дня на дорогу туда и назад. Немного тревожило во всём этом то, что в четверг дети останутся вообще без присмотра родственников, но, думаю, нянька с малолетними помощниками и Мурыська справятся. А плюс к тому — кормилица, но она будет приходить к назначенному времени, и целый штат слуг, точного количества которых я уже, пожалуй, и не знаю! И не сказать, что все они на самом деле так уж жизненно необходимы, но — положение обязывает, как содержать дом «на уровне», так и трудоустраивать жителей своих деревень.

В четверг, пятого апреля, с самого утра на безоблачном небе ярко сияло Солнце, ветерок дул лёгкий, воздух тоже прогрелся — не сказать, что по-летнему, но на середину мая было похоже. Даже возник соблазн полететь на дельталёте, но я его подавил: болтаться по городу на извозчике со здоровенной связкой «жутко секретных» учебников мне совсем не хотелось, а ездить с аэродрома (на юго-западной окраине города) в академию, что находится на восточной окраине, потом обратно, затем в лабораторию, что почти в центре города… Эта затея запросто съест всё время, сэкономленное за счёт полёта. Так что седлаю «Жабыча» — и вперёд, за знаниями!

Парадный мундир я надевать не стал — день не праздничный, и других уставных оснований для такого наряда тоже нет, но на повседневный мундир вместо миниатюр надел полноразмерные награды, правда, казённые. Просто не хотел откручивать ювелирные дубликаты с парадного кителя, но и так смотрелся вполне солидно. Может быть, даже слишком солидно для того, чтобы самому садиться за руль, но те два шофёра, которые верили, что автомобиль может ехать быстрее двадцати пяти вёрст в час, отправились в Ригу, а телепаться до академии в Минске три часа на пассажирском кресле я был морально не готов. Как раз, когда садился в кабину, вспомнил слова графа, что аристократы — это те люди, которые создают правила, как для себя, так и для окружающих, и подумал: какого демона⁈ Ни один устав не запрещает офицерам любого чина самостоятельно управлять автомобилем, гражданские законы я тоже не нарушаю, общественную мораль цинично не попираю, значит, что? Значит, делаю, как мне удобнее!

Пока ехал и любовался давно уже знакомыми пейзажами, размышлял о всяком разном, в том, что через месяц, не более, на Изнанке начнётся ледоход, за которым последует сезон нереста зеркальных щук и заготовки икры, а затем и весь годовой цикл закрутится заново. Разве что часть ягод будет взята уже с плантации, но в первый год она может дать меньший урожай, чем дикий ягодник той же площади, так что придётся увеличивать территорию для сбора, но это ещё не скоро, изнаночный июль — наш сентябрь. А вот устроить дальнюю экспедицию как в низовья Умбры в поисках её устья, так и в верховья Самоцветной очень хочется. И выяснить, наконец, на острове мы или нет? Ведь даже та «змея», которую поймали во время первой экспедиции в лес[1] оказалась при ближайшем рассмотрении, по мнению учёных, безногой ящерицей. Причём довольно редкой, грибники таких всего три штуки поймали. Или просто перестали ловить, после того, как специалисты Гильдии не нашли в ней ничего особо интересного, кроме довольно вкусного, но всё же не деликатесного, мяса. И провести нормальную геологоразведку нужно. Опять, что ли, Лопухина пригласить? Или спросить у него совета — благо, и мимо университетской изнанки проезжать буду, и здание кафедры геммологии буквально «за углом» от квартала, занимаемого Отдельным корпусом жандармов. Подумаю ещё об этом. Ведь самыми интересными на мой, дилетантский, взгляд выглядят верховья Самоцветной, которые для начала в принципе исследовать нужно, чтобы хоть примерно рассказать геологам, куда именно они едут.

Ещё пришла пора подумать и о том, что нужно, наконец, что-то делать на первом уровне Изнанки, а не только время от времени отстреливать излишне расплодившихся змееруков, они же — змеелапы. До тех же слив добраться, например, и выяснить, есть ли другая живность кроме двух известных, в буквальном смысле слова бросающихся в глаза видов.

Однако это всё дела пусть и ближнего, но будущего, сейчас на «нулевой» изнанке стоит начало февраля, пусть мягкого и почти Средиземноморского, но тем не менее, зима. Да и насчёт Средиземноморья, это тоже весьма грубая аналогия. Я, например, не помню, чтобы Тибр в Риме замерзал зимой, а на Умбре лёд такой, что вполне позволяет выходить на него рыбакам. Правда, если начистоту, не везде: на стрежне река, как правило, не замерзает вообще, да и в местах со спокойным течением тоже нередки промоины или места с тонким ледком, так что рыбаки ходят с опаской, по неоднократно проверенным местам и с обязательной перепроверкой каждый раз, как выходят на реку. И то пару раз проваливались, благо — в артели людей много и все знают, что делать в такой ситуации. Тем не менее, температура воздуха зимой редко когда бывает ниже минус пяти, однако снег лежит и путешествовать мешает, да и рельеф местности скрывает.

Приближение к