«Бис»-исход - Александр Владимирович Плетнёв

трассы проводки целей… определялась дальность, азимут и угол места, скидывая эти данные в систему приборов управления стрельбой… производилась селекция, распределяя приоритеты на два ракетных комплекса.

– Ходовая, КП-ЗОС[128] – БИЦ! Цели воздушные, малоразмерные, пеленг 255, дистанция 150, курсовой параметр в пределах допустимого. Ориентировочное время до входа в зону поражения 25 минут.

– Номер один, принято! Сопровождаю!

– Номер два, целеуказание принято! Сопровождаю!

– Ракеты на ПУ, – визуально проконтролировав, подтвердил дежурный.

Здесь, в ГКП, отбивались репитеры, шёл нудный голосовой отчёт убывающей дистанции. В отсутствии наведённых помех задача упрощалась, нереактивная скорость современной авиации оставляла осязаемые люфты реагирования. Скопин обратил внимание, народ уже настолько втянулся стрелять по-боевому, что совсем не воспринимает эти приближающиеся приблизительно пятьдесят единиц как нечто существенное, летящее с самыми серьёзными побуждениями их убивать. Голоса операторов, офицеров и старшин утратили остроту ситуации, в озвучке даже какая-то мерность появилась.

– Работа самолётных РЛС, – лаконично донесли с поста РТР, указав пеленги.

– Всё как на войне, – сгримасничал кэп. Ему хотелось гаркнуть на всех, чтобы поднять градус внимания.

– Дофига их?

Оглянулся – командир БЧ-1. Поздоровался кивком:

– Дофига, Алексей Иванович. Замаемся ЗУРами выкашивать. Откуда взялись, не знаю. Левченко бесится, но я жениться не обещал, кончились наши краплёные карты. Да и мало ли где обитают здесь те или иные корабли англосаксов, которые, вполне возможно, остались за кадром стратегии Анисимова.

– …неучтёнными, – с пониманием вставил штурман, не нуждаясь в особых разъяснениях.

– Во-во, тем более… – хотел ещё что-то, но прервали очередным докладом с поста освещения надводной и воздушной обстановки.

В естественной кривизне Земли за дальностью РЛС «Восход» выхватила ещё одну группу самолётов, идущих на сравнительно небольшой высоте.

Скопин ещё раз уточнил в БИЦе дистанцию, с каждой минутой противник неуклонно сокращал расстояние, скоро рубеж открытия огня.

Снова ему квакало жабой – тратить ракеты. И не только. Решая для себя некую альтернативу, в голове быстро сформировалась подвижная картинка очевидных сценариев, пробормотав:

– Походу, без шума и пыли, фразеологизмом от Лёлика[129] не получится.

Наконец, определившись, выдал:

– Привести в готовность комплекс «Вихрь». Стрельба по воздушным целям. Провести предварительный расчёт целеуказания по данным РЛС!

Тут же срочно вызвал на КП старлея, спеца-головастика[130] из РТБ, вручив тому свой ядерный шифр-замок. Повторил приказ явившемуся вслед замполиту.

– Быстро! По упрощённой схеме! Боеголовка штатная, «десятка». Что-то хотите сказать, старший лейтенант?

– Товарищ командир, «Вихрь»? Для ПВО? Фактически выйдем за пределы спецификации комплекса…

– Согласен, коротковата кольчужка у РПК[131] в соотношении дальность-высота. Но как опция против самолётов это сработает – удачным прилётом скинуть какую-то часть британских авиаторов с неба.

– Ядерную головку можно поставить и на ЗУР В-611 комплекса «Шторм».

– Унификация предусматривается?

– Изначально 5-килотонный.

– Вы это уже делали?

– Никак нет.

Каперанг изобразил что-то типа «ну вот» и заторопил:

– Всё равно не успеваем. Время. Идите исполнять.

Оба офицера умчались в ракетный погреб снять фиксацию с подачи ракет на пусковую.

А ситуация лишь нагнеталась. По истечении следующих пяти минут радиогоризонт окончательно открыл завесу. В БИЦ в пункте управления наблюдением на выносном индикаторе РЛС из ряби помех, создаваемых кучевыми облаками и морскими волнами, стали проступать фрагменты отметок ещё одной группы самолётов.

– Множественные цели, до трёх десятков, низколетящие, – повторил за докладом штурман, по губам было видно – чертыхнулся. – Специально держались на бреющем, чтобы мы их позже обнаружили?

И сглотнув, точно ком:

– Если просчитать позиционную ситуацию, возможно, мы справимся и без спецсредства. Согласно плану…

– С каких это пор у нас всё согласно плану? Некогда просчитывать. Экстренная ситуация обязывает на экстренные меры. Работаем по схеме воздушного подрыва. Атака целей в высотной траектории полёта ракеты.

– Ракета подана на ПУ, – известил дежурный на визуальном контроле.

Эскадра перестраивалась из походного в боевой порядок, меняя курс к северным румбам, в интересах «Чапаева» – ветер. Вместе с тем и «Кондор» открывал оптимальный сектор расположенным в носу ракетным батареям.

Установка комплекса «Вихрь» задвигалась, выставляясь по азимуту и углу места в направлении атаки. Надо было принять во внимание баллистику стрельбы РПК с максимальной, а правильнее – с оптимальной дистанцией удара, где было очень важно, на какой высоте летят самолёты противника. Данные с РЛС поступали в вычислительную машину, обеспечивающую обработку информации целеуказания, определялся оптимальный алгоритм поражения с учётом расчётного упреждения скорости приближающихся воздушных целей.

– Дистанция 55, – напомнили с поста РЛС. Ожидая от командира – почему нет команды для расчётов ЗРК?

А командир молчал. Неправильно, конечно. Те самолёты, что сейчас ползли на эшелон, уже можно было отстреливать зенитными ракетами «Шторма», но…

«Чёртова жаба», – Геннадьич надеялся, что устроенный в воздухе локальный ядерный апокалипсис и без того сорвёт вражеский налёт, если кого и не прихлопнет поражающими факторами, то по-хорошему деморализует всю организацию атаки.

Тем более англичане подыграли…

Набиравшие эшелон самолёты первой волны, очевидно, истребители и пикировщики, неизбежно разменивали высоту на скорость. Второй волной низколетящие, скорее всего, торпедоносцы их догоняли. Всё это должно было привести к удачному накрытию большего числа единиц одним ударом. Спец-БЧ зенитного назначения – из заведомо штатных, и рассчитывались против групп самолётов, идущих в плотном строю. В формулярах по применению заявлялось о гарантированном уничтожении воздушных целей в радиусе километра.

Для их ситуации минус – растянутость британских построений по фронту. А из тех же формуляров при пусках «Вихря» на предельную дистанцию допускалось заметное отклонение ракеты. Однако подрыв им производить не на максимальной дальности, а в высотной точке баллистической траектории.

– Бьём в район скопления. Установить и рассчитать километровую высоту подрыва. Должно зацепить и низколетящих, и верхних.

– Товарищ командир, флагман на связи, спрашивают, почему мы не стреляем ЗУРами?

– Ах, ты-ы-ы, – спохватился каперанг, – надо ж было предупредить. Вспышка!

Цапнул гарнитуру радиостанции:

– Товарищ вице-адмирал? Экстренно. У нас есть сверхбомба с радиусом воздушного накрытия под полтора километра. Примéним. Дистанция поражения по дальности, правда, будет в пределах двадцати километров. В связи с этим есть опасность попасть под интенсивное световое излучение, способное вызвать временное ослепление, в худшем случае выжечь сетчатку глаз.

– Это серьёзно? – Левченко не стал задавать всяких наводящих вопросов про саму «ничего себе бомбу».

– Вполне! Взрывом с эквивалентом в тротиле под 10 килотонн города сжигают. Ярче, чем смотреть на солнце, в несколько раз! У нас для этого есть специальные защитные очки. Вам же… предупредить всех своих, лучше в сторону взрыва не смотреть. Донести до командных постов всех кораблей, долой всех с мостиков, сигнальщиков, с лётной палубы «Чапаева» – всех вниз. Вспышка продлится не более трёх секунд.

Там, на флагманском линкоре