Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

Разрушенный практически до основания дом восстанавливать нет смысла. Жить в нем, однозначно, никто и никогда из рода Изотовых не будет. Выбирая место для производства, я желала отдать дань памяти давно ушедшим в другой мир боярыням, ведь те испокон веков слыли умелыми артефакторами. Ну и, конечно, немаловажно, что турин любого размера под рукой — выбирай только. Опять же, круглосуточная охрана.

Все необходимое оборудование уже завезли и установили. Я лично провела собеседования и буквально на днях приняла на работу шестерых довольно талантливых юношей. Сегодня они обустраиваются в жилой зоне рудника и уже завтра приступают к работе. В будущем штат планирую расширять, но пока… С этими бы справится. Как всегда, вопрос упирается в руководство: начальника у артефакторов еще нет.

Размышляя о всяком разном, осознавала, что мысли вновь и вновь возвращаются к Михаилу. Скрепя сердце, понимала: в чем — то он прав. Согласна, есть вопросы, которые мужчины могут и должны решать между собой. Но я — хозяйка и глава рода. А власть — штука очень хрупкая. Если хочешь ее удержать, необходимо владеть информацией. Я обязана сейчас лично контролировать то, что происходит. Как только ключевые фигуры в моем пока еще небольшом, но интенсивно развивающемся бизнесе будут поставлены на свои места, смогу получать информацию от них. А пока… Пока все останется так, как есть.

— Сонь, — негромко позвала Катенька.

— Что? — откликнулась, не замедляя шага.

— Что будет с управляющим?

Я взглянула на подругу и холодно произнесла:

— Если ворует только у рабочих, заставлю выплатить им все до копейки и уволю с «волчьим» билетом. Если еще и у меня… Без колебаний отдам под суд. Поедет срок отбывать на казенные рудники.

— Он старый, помрет же там. Не жалко? — подруга заглянула мне в глаза.

— Нет, — отозвалась безапелляционно.

Нахмурившись, девушка помолчала, а после задумчиво произнесла:

— Допустим, Твердохлебов воровал только у рабочих и в твой карман не лез. Но ты не даешь ему ни малейшего шанса исправится, увольняешь без возможности снова устроиться на работу управляющим. А Казакова, по вине которого погибли люди, спокойно назначаешь на высокую должность. Получается, вора жестко наказываешь, а на его место ставишь фактического убийцу. Не понимаю.

Усмехнувшись, долгим взглядом посмотрела на строгое лицо подруги, а затем негромко сказала:

— На самом деле все очень просто, — заметив недоумение в глазах Катеньки, улыбнулась. — Воровать я никому не позволю. Ни у рабочих, ни у себя. Твердохлебов поступил подло и понесет заслуженное наказание. Казаков же, — замолчала, подбирая слова, — профессионал и по натуре лидер. На производстве случается всякое, а он выводы сделал. Я же дала ему возможность не корить себя за прошлое, но реабилитироваться в своих же собственных глазах. Искренне заботясь о безопасности рабочих, Игорь будет из кожи лезть, чтобы оправдать мое доверие. Для меня это идеальный вариант управляющего.

— С Твердохлебовым — то понятно. Сама воров терпеть не могу, — кивнула девушка. — Но с Казаковым… Мне бы это и в голову не пришло, — честно призналась она и, вздохнув, добавила: — Глупость конечно, но мне все чаще кажется, что ты гораздо старше меня. Лет эдак на двадцать, — и смущенно покраснела.

Мысленно дав себе подзатыльник, внимательно посмотрела на прозорливую подругу. Сама того не ведая, Катенька в очередной раз напомнила мне о необходимости вести себя соответственно возрасту. Ведь и правда порой забываю, что мне не сорок, а всего — то восемнадцать.

Неожиданно вспомнив о версии боярыни Ирины Соболевой, почему я такая умница — разумница, улыбнулась и спокойно сказала:

— Мужчин в роду Изотовых давно нет. Меня, как старшую, с самого раннего детства готовили стать главой рода. Так что моя реакция и поведение — издержки воспитания.

Густо — густо покраснев, Катенька опустила взгляд. О чем — то глубоко задумавшись, она поднялась вместе со мной по широким ступеням древнего храма бояр Изотовых. Остановившись на крыльце, я обернулась.

Следуя, словно тень, за нами, но не желая мешать разговору, Ярослав всю дорогу предусмотрительно держался на почтительном расстоянии. Вот и сейчас, остановившись подле ступеней, он не торопился подниматься: опасности в родовом храме для меня нет никакой, мы оба это прекрасно знали.

Встретившись с воином взглядом, коротко обронила:

— Подожди нас здесь.

Заметив утвердительный кивок, привычно потянула на себя массивную деревянную дверь и первой вошла внутрь. Тихонько потрескивали пред ликами святых горящие свечи, и в уютном храме царил покой и тишина. Прохладный, напоенный благоуханиями воздух тотчас обнял меня, приветствуя.

Пройдя пару шагов, Катенька неожиданно остановилась. Повернувшись ко мне, твердо посмотрела в глаза и уверенно произнесла:

— В священном месте, где покоится прах ваших предков, скажу, не кривя душой: род Изотовых может гордиться своей главой, служить которой — великая честь. Я, полностью осознавая все последствия, хочу дать вам, боярыня Софья Сергеевна Изотова, вассальную клятву. Примите ли вы ее?

Привычно не выказывая эмоций, невозмутимо посмотрела на замершую в ожидании Екатерину. Откровенно говоря, я давно подумывала об этом. Катенька дворянка по рождению, и моей слугой она, естественно, быть не может. Только вассалом.

Подруге и своей правой руке я, конечно же, доверяла, но… Глупо полностью отрицать вероятность, что тот, кого считаешь близким, может неожиданно воткнуть нож в спину.

Связав себя вассальной клятвой, Катя абсолютно точно никогда и ни при каких обстоятельствах меня не предаст. А вот я смогу о ней заботиться официально, как о вассале, и взять под защиту. Нет, у меня не фобия или паранойя, просто стараюсь по мере возможности быть осторожной. Правда, не всегда получается.

— Потомственная дворянка Екатерина Федоровна Тимирязева, — произнесла торжественно, — я, боярыня Софья Сергеевна Изотова, как глава рода, готова принять у вас вассальную клятву.

Гордо выпрямившись и расправив плечи, рыжеволосая Катенька отчетливо произнесла те слова, что говорит в этом мире вассал, клянясь своему господину в верности:

— Я, Екатерина Федоровна Тимирязева, клянусь любой ценой исполнять ваши приказы, говорить вам только правду, не пощадить своей жизни за вас, чтить богов и защищать веру.

Искренняя клятва взлетела под своды древнего храма. Я же, глядя на часто краснеющую и стесняющуюся, но сейчас строгую и решительную Катеньку, понимала, что выбор юная дворянка сделала осознанный.

— Да будет так отныне и навеки! — произнесла завершающие ритуал слова.

В это же мгновение сиренево —