Эпоха Опустошителя. Том VIII - Вел Павлов

громко чихнул я, утирая нос и пробираясь сквозь нескончаемые тернии лоз и кустарников, хотя вчера тут их не существовало и в помине. — Вот же зараза! Простыл, что ли? Или кто-то снова меня проклинает?

В ответ донеслось недовольное мурчание за спиной, и кто-то ткнул меня лбом в спину в качестве наказания.

— Спасибо, девочка. Да, полностью с тобой согласен, — проворчал я с кривой ухмылкой, наслаждаясь эмоциями хищницы. — Меня не за что проклинать, ведь я абсолютный идеал! Настолько идеален, насколько может быть идеален сумасшедший уродец…

Мой ответ Грации не пришелся по душе, и та ткнула мне в поясницу лапой.

— Прости-прости, крошка. Я знаю, что ты меня любишь и ценишь.

Четыре месяца миновали в мгновение ока. Столь долгий промежуток времени промелькнул со скоростью падающей звезды. Вот только на душе от такого обстоятельства не становилось легче. Разлом разрастался всё больше, но проникнуть за него не имелось никакой возможности. Складывалось впечатление, что Лиярт намеренно копил силы и замыслил какую-то пакость. Да, время поджимало и у меня всего-навсего один очень рискованный план. Однако для его реализации требовалось, чтобы разлом открылся хотя бы процентов на десять. Прямо как тогда в прошлом с Фьётрой.

До тех пор, пока Август подготавливал нечто дерьмовое себе на радость, я просто пытался стать сильнее. Тренировался. Тренировался. И снова тренировался. Оттачивал имеющиеся навыки до возможного и невозможного предела, а также обзавёлся парой новых. Приходилось забирался настолько глубоко во Внешние земли, насколько получалось. Порой протест чувствовал, что за мной кто-то начинает следить и приходилось прекращать занятия с потоками, но, увы, я так ни разу и не сумел отыскать докучливых наблюдателей. Вероятнее всего, это был кто-то из круга местных нимф и их подпевал, но я не угрожал им, а они не мешали мне.

С уверенностью могу сказать, что прямо сейчас я находился в своей лучшей кондиции за всё время. В пиковой форме. По какой-то причине связь с Грацией благотворно на меня повлияла. Неужели она и вправду переняла на себя часть моей эмоциональной нестабильности? Однако у меня отсутствовала уверенность, что я смогу одолеть Августа. Без Альяны, так уж точно, а она по-прежнему не подавала признаков пробуждения. Но я чувствовал, что Руна всё еще жива. Лишь напряжение во внутреннем мире становилось с каждым днём всё больше.

Парни тоже без дела не сидели и всячески помогали в лагере и его окрестностях. Занимались всем, что только прикажут. Не чурались даже сложной работы. Особенно удивил Илай. Несмотря на то, что он голубокровный, с окружающими он вел себя вполне уважительно. Эйсон же был как рыба в воде. Он и ранее пользовался огромной популярностью у своих людей, а сейчас его в прямом смысле стали почитать за то, что он переживает тяготы с собственным народом.

Удивительно это или нет, но главной задачей в лагере называли зачистку. В этом и состояла основная проблема Фронтира. Всего за одну ночь или же за одни сутки он изменялся до неузнаваемости. Там, где вчера была расчищенная территория, сегодня вновь произрастали заросли. Там, где ты мог вчера спокойно пройти, сегодня преобладали непроходимые скалистые хребты. Дикая магия и пространственные бури изменяли реальность до неузнаваемости, а местная живность не давала продыху. Сезон охоты хоть и завершился месяц назад и влияние тварей ослабло, но легче от этого не становилось. До сих пор не могу понять каким именно образом в данной местности выживали общины нимф и все с ними связанные.

— Холера!!! — процедил я сквозь зубы, продолжая беспощадно истреблять прорву местной флоры. — Когда она уже закончится⁈ Что б ей…

Из-за нахлынувшего раздражения я возжелал использовать какую-нибудь мощную технику, чтобы ускорить процесс, но то ли Ярвир услышал мои проклятия, то ли кто-то еще, однако при следующем взмахе Гамм кустарники закончились и с протяжным вдохом я оказался среди знакомых прерий-руин на окраинах лагеря.

— Мириада сраных бед! Наконец-то…

А помимо довольного урчания Грации, откуда-то со стороны исполинских деревьев, где зачастую восседали стражи границ, раздался их радостный возглас.

— Ха-ха! Это же Сумрак! Как успехи?

— Чудесно! — рыкнул беззлобно я, под нарастающий смех, между делом утирая лицо от налипшего сока свежей травы и кустарников. — Лучше, сука, не бывает.

Где-то минут через двадцать, стоило оказаться в пределах лагеря, с разных сторон то и дело продолжили доносится радостные приветствия. Странно это или нет, но прибывшая четыре месяца назад поддержка в виде трёх аристократов вселила в окружающих чуть больше надежды.

— Сумрак…

— Как зачистка?..

— Здорово, Сумрак…

— Как оно?..

— Привет, Сумрак…

— Охота удалась?..

Да, в какой-то мере план Илая сработал. Тут к нам относились не как к юным лордам, а как к почти обычным наёмникам, но находились и те, кто называл нас подобающе этикету.

— Юный лорд дома Хаззак! — поспешил в мою сторону Хурд. — Лорд Август желал вас видеть. Просил вас зайти к нему, когда вы вернетесь.

— Баламут и Дубль вернулись?

— Нет, — расплылся в понимающей улыбке безупречный, периодически поглядывая на Грацию. — Расчищают западную часть. Вы их опередили.

По первой мы расчищали территорию вместе, но Илаю пришла в голову мысль устроить соревнования. Так что эта победа у меня была то ли шестьдесят четвертая, то ли шестьдесят пятая.

— Спасибо, Хурд, я отправлюсь к нему прямо сейчас, — поблагодарил кивком гвардейца.

Я уже находился совсем недалеко от главного штаба, то и дело продолжая поглядывать на разлом. За четыре месяца это стало своеобразной традицией. Один Ярвир знает сколько времени я провел рядом с ним, пытаясь разгадать тайну и проникнуть внутрь без риска, но в голову приходила всего-навсего одна единственная мысль. Однако она по-прежнему требовала, чтобы расщелина отворилась хотя бы на капельку.

Не устану повторять, что странная всё-таки штука судьба. Как бы ты ни готовился, как бы ни размышлял над грядущим, но то самое грядущее приходит зачастую неожиданно. От штаба меня разделяло не более пары сотен метров, и я начал размышлять над тем, для чего я понадобился Вакару, но кто бы мог представить, что данная беседа попросту никогда не состоится.

Всё началось с мерзкого нарастающего гула, который ощутимо приложился по барабанным перепонкам, затем из главного штаба будто ошпаренный выскочил сам Август и с холодным взглядом уставился на разлом. Необходимо отдать ему должное, скорее всего, благодаря своей стихии пространства он первым ощутил треволнения в округе, а