Русская Америка. Сухой закон 3 - Михаил Дорохов

о злостной секте и создать много шума. Это нам на руку. Также нужны будут политические связи «Наки» в Нью-Йорке. Потому как я уверен: демократы попытаются всячески замять дело.

— Это уже значительные ресурсы! — нахмурился Оуэн.

— Это ничто по сравнению с выгодой, которая нас ждёт. И я напомню, что основной удар берём на себя я и мои люди.

— И все же мы рассчитывали на нечто менее щепетильное… — возразил поверенный «Наки».

Я остановился и посмотрел ему пристально и строго в глаза:

— Мистер Манн, вы готовы стоять с оружием против толпы сектантов вдали от цивилизации и полиции? Которая будет ехать туда несколько часов в самом лучшем случае?

Он замешкался. А я добавил:

— В Аунего чуть меньше сотни мужчин. И все они, поверьте, умеют держать в руках оружие. Я там был и видел их собственными глазами.

— Мы можем нанять бойцов и послать их туда, — парировал Манн.

— Кого? Гангстеров? Чтобы когда в Аунего приехали журналисты, они увидели армию головорезов? Ну-ну. Это не тот «фон», который нам нужен.

— Вы уверены, что без крови не обойтись? — встревоженно спросил Оуэн.

Всё-таки я его выбил из колеи.

— Да. За всей этой сектой стоит нечто большее. Что — я ещё не понял. Билл Хотфилд, который всё это покрывает, спрашивал — не бутлегер ли я? И хотел установить контакт. Я просил «Наки» в нашем телефонном разговоре узнать — не тянется ли за ним какой шлейф, связанный с алкоголем? Есть что-то по этому вопросу?

— Ничего. Билл Хотфилд внешне чист. По крайней мере, мы не знаем о его связях с бутлегерами или другими «боссами». Но есть кое-что интересное…

— И что же? — я снова зашагал вместе с визитёром по улице.

— Большинство цинковых руд и залежей граната находятся на территории резервации мохоков. О которых вы говорили «Наки». И за эти земли было несколько длинных судебных споров между семьёй Хотфилдов и индейцами.

— Хм, — я задумался, — Зачем же тогда нужен Пророк и его секта?

— Что? — переспросил Манн.

— Неважно… Это я так, о своём. Проходите, мистер Манн!

Охранник открыл дверь в здание, где располагался офис «Соколов и Ко», и я пригласил Оуэна к себе в свою вотчину. Мы оказались внутри в тепле и наконец-то могли освободиться от тяжёлых пальто. Отослав Олесю делать нам кофе, я проводил Манна в свой кабинет, где нас уже дожидался Виктор, ведущий какие-то пометки в своей записной книжке.

— Располагайтесь, как вам будет удобно, Оуэн.

Я заметил на столе какие-то свежие бумаги и заглянул в них. А затем удовлетворённо расплылся в улыбке:

— Нашёл всё-таки?

— Да. Эта газета даже не успела выпустить первый тираж. Основатель разорился раньше.

— Как хотели назвать?

— Нью-Йоркский календарь.

— Тьфу ты… Что за название⁈

— А ты что предлагаешь? — поинтересовался Виктор.

— Пусть будет «Нью-Йорк. Факты». Просто и лаконично. Хотел бы назвать «Вестником», да такое уже есть.

Громов усмехнулся:

— «Факты»? С претензией на правдивость?

— Именно! — кивнул я, подтвердив его догадку, а затем обратился к Оуэну, внимательно нас слушавшему, — Вот видите, мистер Манн, всё идёт так, как должно быть. Так, сегодня у нас воскресенье… Витя, какой тираж они смогут сделать до конца недели?

— Ты хочешь еженедельник?

— Пока да. Нам большего и не надо.

— Тогда пять тысяч.

Манн сморщился и вклинился в разговор:

— Этого мало.

— А и не нужно больше, — возразил я, — Нам нужен очень громкий заголовок. Который будет бить в самое сердце. Его будут обсуждать. Людей в эту новость про Аунего будет «засасывать» как в воронку. Остальное доделают крупные издания.

Олеся занесла в кабинет поднос с кофе и пирожными. Расставила чашки перед нами, а я устроился поудобнее в своём кресле и предложил:

— Угощайтесь, мистер Манн. Олеся — настоящая мастерица. Пальчики оближете!

Мы обсудили с поверенным «Наки» Джонсона ещё несколько щепетильных моментов, и он откланялся. Когда мы остались с Громовым наедине, я задал вопрос другу:

— Витя, газета — это хорошо. Но что с дополнительным оборудованием для её печатного цеха?

— К сожалению, будет только через две недели… — сокрушённо покачал головой Громов.

— Ну ничего. Это уже так, вишенка на торте. Самое главное, что уже есть своя редакция. Ты пригласил на работу того репортёра? Джеффа Брауна.

— Да. Он согласился на пост редактора. А за прибавку — пообещал молчание и лояльность.

— Хорошо, не пускай его к нам пока «слишком глубоко». Нужно понять — что это за человек? Пусть приступает к сбору материала. Произошедшее в штате за последнюю неделю. Первую полосу держать пустой. Скажи Джеффу, что есть наводки на шикарный эксклюзив. И надо сделать несколько новостей на всякий случай, если Пророк не нападёт на этой неделе, а что-то придётся публиковать на «пустом месте» в газете. Но как только сектанты пойдут в атаку — нужен красочный материал. Интервью с Гарри и мохоками. Если встанет вопрос о срочном выпуске номера — обращайтесь к частным типографиям. Дальше уже пойдём печатать сами…

На моём столе зазвонил телефон. Я кивнул Виктору и ответил:

— Слушаю.

— Алексей, добрый день, — послышался искажённый голос старого аптекаря.

— Соломон Михайлович! Приятно вас слышать! Как продвигаются наши дела в Портленде?

— Готовлю вторую партию к поставкам. Пока всё спокойно. А ещё я узнал, что за итальянец приходил к начальнику береговой охраны, когда мы с ними знакомились лично.

Я даже выпрямился в кресле:

— И кто это?

— Бутлегер, Винченцо Рафиноли. Он всё пытается пролезть в поставки из Европы. Но сразу прыгает через головы…

— Это как?

— Он не хочет покупать алкоголь. Этот итальянец собирается приобрести несколько собственных судов и за мзду получить выход на надёжных поставщиков в Европе…

— … Чтобы возить всё самому! — закончил я.

— Да. Грейс МакКой послал его даже после предложения очень хороших денег.

— Логично. «Такая корова нам и самим нужна» — не удержался я от каламбура.

— Всё верно, Алексей. МакКой сейчас монополист в Мэне, ему конкуренты не нужны. Этому Винченцо уже, оказывается, дали от ворот поворот и в штате Массачусетс. Он пытался обратиться там, в Бостоне, к одному дельцу, что обладает большими собственными запасами виски. И который, похоже, нашёл «выход в море». Но