Фантастика 2024-2 - Елена Владимировна Петрова

Системы класс Учителя, обучая нас, не получилось, хоть Семен и был готов ради своей обожаемой богини хоть все учебники разом вызубрить наизусть. Ну, если бы показатель его Разума ему подобное позволил бы, конечно. А вот я испытал от состоявшейся учебы, так сказать, чувство глубокого удовлетворения, молодые мозги, да еще с навыками к обучению, доставшимися от старого тела, впитывали новые знания, как губка. Цепко и основательно. Ну, а те не многие моменты, до которых не мог схода дойти сам, с готовностью разъясняла наша красивая наставница. Настолько красивая, что я, расшалившись, набрался нахальства предложить:

— А давай, ты назначишь свое царское вознаграждение тому из нас, кто первым сможет самостоятельно решить все назначенные тобой задачки по математике? Думаю, за один единственный поцелуй прекрасной принцессы мы мигом весь учебник перерешаем. — Ну, а что, интимность обстановки располагает! Сеновал, и мы возле отдушины для лучшей освещенности все втроем за принесенными учебниками рядышком развалились.

— И… тебе будет не противно целоваться с такой… как я? – Степка снова закусила губу. Похоже, этот жест у нее служит признаком сильного волнения. – Ты же знаешь, что произошло в тот день…?

— Тот день навсегда остался в прошлом. Нет его. Сейчас я вижу рядом с собой очень-очень красивую девушку. Наоборот, мне будет очень лестно и волнительно, если мой первый в жизни поцелуй будет с такой красавицей, как ты, Степа.

— Эй! Я тоже хочу в этом участвовать! – Семен, услышав, про какую награду у нас зашла речь, не смог удержаться, чтобы не заявить и свои права на награду, хотя я изначально договаривался и за него тоже.

— А давайте! Только я вам по десять самых трудных задачек сейчас выберу, чтобы жизнь вам медом не казалась. – Вошла во вкус учительствования Степка и принялась страничками учебника шуршать, подбирая задания позаковыристей. Вот, чувствую, не верит в нас совсем наша мудрая наставница, а то бы не попалась на такую примитивную удочку с моей стороны.

Задачки для учеников были Степой выбраны. Семен сбегал в дом, принес пару карандашей и тетрадку в косую клетку, которую он только начал когда-то заполнять в нашей церковно-приходской школе. Мне из той тетрадки пара листочков досталась. Мы с другом искоса взглянули друг на друга. Соперники! И, как говорится, пусть победит сильнейший!

Много задачек в тот день решить однако не удалось. Витька, Сенькин старший брат, пришел, погнал его на речку за камышом. У их поросенка живот прихватило, а рогоз, как известно, для лечения расстройств пищеварения у свиней – первое средство. Ну, и мы заодно с ним на улицу потопали. Степа, как я понимаю, с некоторым облегчением, что не нужно свою часть довольно щекотливого договора выполнять, а мы с Семеном совсем даже наоборот. Но не без надежды: договорились на ходу, что завтра это задание непременно продолжим.

Таким образом, с того дня, занятий у меня заметно прибавилось. Я, быть может, и забросил бы к чертям эту учебу, тем более, что следом за немецким и математикой, наша строгая учительница к следующему занятию еще и учебники французского языка и по физике притаранила, но прибавка единички в Разум буквально в тот же момент, как я все те задачки дома решил, убедила меня продолжить это почти самостоятельное обучение. Жаль только, за решенное дома, поцелуй слупить со Степки так и не удалось. Уговор то был наперегонки с Семеном задачки решать.

Чтобы не выглядеть в глазах девушки совсем уж халявщиком, все же она и учебники свои предоставляла, и свое личное время на нас, оболтусов, тратила, решил я добыть специально для нее какую-нибудь дичь в лесу. Конечно, те же эклеры куда больше по теме подошли бы, но чего не было, того не было. Ни кондитерской в нашей деревне не было, ни денег у меня не оставалось уже, чтобы совсем не дешевые пирожные приобрести. А вот патроны, наоборот, очень даже имелись, еще и атакующее заклинание телекинеза, чтобы метать камни, словно из пращи, было в наличии, но мощи его для крупного зверя пока явно не доставало.

Так вот с самого утра и пошел на охоту. Ну, чтобы к назначенному на после обеда уроку уже с мясом оказаться. И как-то даже мысли в тот раз не возникло, что такая вылазка в лес может опасной для меня оказаться. Привык уже там шастать.

К сожалению, в этот день погода не радовала. Еще с ночи прошел дождь, а к утру, хоть ветер и растащил с небес тучи, но и сам он, по-осеннему, пронизывающий, подарком отнюдь не являлся. Короче, сыро, холодно, ветрено, в самый раз, чтобы дома сидеть, а не с тяжелой винтовкой по лесу шляться. Но мы же мужчины, не ищем простых путей, тем более, когда дома женщина меня с добычей дожидается. Хотя, положим, вовсе и не у меня дома, и о возможной добыче эта женщина ни сном, ни духом, но я для себя сам все решил, уперся и бреду вот.

Так и продирался с винтовкой наизготовку в самую глубь леса, где, как мне в тот момент казалось, меня может самая достойная добыча дожидаться. От постоянно срывающихся с ветвей потоков воды натянул капюшон своего прорезиненного плаща поглубже на голову и пер. Ни слуха, ни обзора толком, все этот капюшон заслонил. И совершенно внезапно выскочил на какое-то чудо невиданное, которое объедало возле елки добытую им тушу лося. Для хищника мой выход к нему накоротке тоже изрядной неожиданностью оказался. То ли он в основном по слуху ориентировался, а ветер в этот день так и шумел кронами, то ли нюх из-за влаги в воздухе и запаха лосиного парного мяса подвел, но встретились мы практически нос к носу, сильно удивившись друг другу.

— Р-р-р! – Сказало чудовище, оскалив острозубую пасть, которой и матерый крокодил бы позавидовал.

— Ой, бл… — произнес я. Не договорил плохое слово не оттого, что материться не люблю, а просто внезапно парализован оказался. Чудовище, ко всему прочему, еще и магическим оказалось.

А дальше все очень быстро произошло: я на на ногах устоял и на себя заклинание Отмены магии наложил, тварь напружинилась, чтобы на меня прыгнуть, винтовка, неведомо как, прямо на зверя наведена оказалась. Выстрел неожиданно громко прозвучал, и тут же меня зловонной тушей с ног сбило. Хорошо еще, что пуля, куда надо угодила, так что когти, терзающие мое тело, уже проявлением предсмертных судорог были. Но