Александра. Большая игра. - Олег Ростов

— Так точно, Ваше благородие, господин лейтенант.

— Справишься?

— Так точно. С нас на полигоне семь потом господин полковник согнал. Справимся.

— Выполнять.

— Есть!

Кадет рванул к своим мортирам. Игнат Чёрный недовольно посмотрел на лейтенанта, подошёл к нему.

— Ты чего? Я с сыном увиделся.

— И что дальше, казак? Твой сын кадет Корпуса. Он обязан выполнить приказ. Он его выполняет, не даром его назначили старшиной курса, а сейчас командиром группы артиллеристов мортир. Гордись сыном, казак, он оказался лучшим на курсе, раз его поставили старшиной.

Игнат Чёрный недовольно сопел. Схватился за саблю. Михаил спокойно на него смотрел.

— Ты чего за саблю хватаешься, Игнат? — Спросил спокойно Давыдов.

— Я сына спустя два года увидел. А ты его…

— Что я его? Ты ещё не понял, казак? Твой сын кадет Корпуса. Он часть Корпуса. Он воспитан выполнять приказ. Он будущий офицер Корпуса. И не надо так на меня смотреть. — Михаил взглянул в сторону мортир. — Старшина! — Рявкнул он. Василий Чернов опять подбежал к нему и вытянулся по стойке смирно.

— Старшина Чернов по Вашему приказанию прибыл, Ваше благородие, господин лейтенант.

— Старшина, объясни своему отцу, что такое дисциплина Корпуса. И что такое Корпус. У тебя пять минут. Выполнять.

Старшина повернулся к казаку.

— Батько. Прошу тебя. Я кадет Корпуса. Я обязан выполнять приказы вышестоящего командира. Не выполнение приказа считается преступлением перед Корпусом. То есть, проступком, за который я буду отвечать по всей строгости закона Корпуса. Вплоть до казни. Батько, я часть Корпуса. Я отвечаю за Корпус, Корпус отвечает за меня. Даже если я стану казаком Войска Донского, я всё равно останусь частью Корпуса. Его офицером. А я очень хочу стать офицером Корпуса. Так нас воспитывают, батько. Не мешай мне. Ты сам меня отдал сюда. Дальше уже не можешь влиять на мою судьбу. Дальше моя судьба в руках Корпуса и Матушки-Государыни, Принцессы Трапезунда, Византии и Рима. Королевы Ливонии. Я выполняю приказ. — Он замолчал, вытянувшись по стойке смирно.

— Старшина, ты же грамоте обучен? Обучен. Вот на, письмо Матушки-Государыни, прочитай. Вот здесь читай, где она про казаков пишет и про атамана Гойду.

Старшина взял письмо очень аккуратно, с каким-то благоговением. Пробежался глазами по тексту, потом начал читать. Медленно читал, где-то по слогам, но читал: «Всё ли у ата-ма-на Гой-ды хоро-шо? Пере-дай пок-лон ему и каза-кам Дона от меня. Как за-кон-чу войну с лит-ви-нами, пусть го-то-вит каза-ков к по-хо-ду на Ка-за-нь…»

— Всё, достаточно, старшина. Свободен. — Скомандовал Михаил и забрал у него письмо. Кадет козырнул и не взгляну на отца, убежал к мортирам. — Теперь понял, казак? Твой сын, часть Корпуса. Будущий офицер. Он и его товарищи по Корпусу, будущая элита Московской Руси и Ливонского королевства. Элита, казак. Они постепенно сменят всех бояр, рыцарей и прочих, тех, кто стоит сейчас возле трона Ливонии и престола Великих Государей Руси. Гордись им, казак. А поговорить вам, я представлю старшине такую возможность. Не беспокойся. Дай только ему время выполнить приказ. Завтра будет штурм Киева. Он именно для этого сюда и приехал. И он старший уже над всеми кадетами, что будут стрелять из мортир. А это значит, что он лучший на курсе. Поэтому повторюсь, он лучший из кадетов. Гордись им. Ты вырастил хорошего сына, казак Игнат Чернов. Ну а ты атаман? Вот видишь, помнит Матушка о тебе и казаках Дона.

Гойда подкрутил длинный ус.

— И ты ей передай от нас поклон. Отпиши, что у нас всё хорошо. А на Казань пойдём. Чего не сходить то? Да, казаки?

Казаки в ответ радостно загалдели…

Утро выдалось ясным. Давыдов, глядя на Золотые ворота Киева усмехнулся:

— Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся огромная страна. — Пропел он.

— Это ты про что, Михайло? — Спросил лейтенанта атаман.

— Это так, песня. Матушка её как-то пела. Про Москву. Вот послушай: Холодок бежит за ворот, шум на улицах сильней, с добрым утром милый город, сердце Отчины моей. Кипучая, могучая, ни кем непобедимая, страна моя, Москва моя, ты самая любимая! — Давыдов замолчал, продолжая разглядывать Золотые ворота и укрепления Киева.

Отряды татар, калмыков, казаков уже изготовились к штурму, взяв город в плотное кольцо. Две мощные мортиры были установлены на рельсы напротив Золотых ворот. Здесь же расположились и «единороги», пороховые картузы были уже заряжены в стволы орудий.

— Ну что, господа карачибеки, нойон, хан, мурзы, казаки, начнём? — Задал вопрос лейтенант вожакам похода.

— Начинай, Михаил. — Кивнул хан Урусоба.

— Сначала работают мортиры. Единороги пока молчат. — Отдал он команду. — Старшина, одну бомбу положить прямо на крышу ворот. Вторую левее на стену… Огонь!

— Угол шестьдесят, трубка на удар. — Послышалась команда. — Пристрелочный, ОРУДИЕ!

Пальник ткнулся в запальное отверстие мортиры. Первая мортира рявкнула, выбрасывая столб пламени и дыма, и откатываясь назад по рельсам. Тут же рявкнула вторая мортира. Первая бомба весом в 50 килограмм, описав дугу, попала точно в центр верхней части ворот. Проломила небольшую башенку, напоминающую маковку церкви и взорвалась внутри. Грохот, в стороны полетели куски кирпича, обломки брёвен и досок. Вторая бомба перелетела довольно мощную деревянную стену и взорвалась за ней. Атаман, глядя на взрыв первой бомбы, перекрестился.

— Прости, Господи и помилуй. — Услышал лейтенант. Кадеты быстро подкатили мортиру на исходную позицию, начали её банить.

— Быстрее! — Послышалась команда старшины. — Сержант Валиев, поправка, угол шестьдесят пять на вашем орудии.

— Есть! Угол шестьдесят пять. — Тут же последовал ответ. Один из кадетов прокрутил рукоятку наводки, повышая угол возвышения ствола мортиры.

— Старшина, — скомандовал Давыдов, — на ворота ещё пару бомб положи.

— Есть! Волков, на вашем орудии прицел тот же, угол шестьдесят. Трубка на удар. Товсь… Огонь!

— Орудие! — Грохот мортир. Пятидесятикилограммовая бомба вновь легла точно в центр третьего оборонительного поверха Золотых ворот. Из бойниц вылетели столбы пламени, ворота содрогнулись. Часть кирпичной кладки верхнего этажа треснула и стала разваливаться. Третья бомба, попавшая туда чуть позже, окончательно уничтожила весь третий оборонительный этаж. В это время бомбы второй мортиры разворотили на половину часть стены, примыкающей с лева к Золотым воротам. Толстые дубовые брёвна либо выбило из пазов, обрушивая их вниз,