Системный Алхимик V - Павел Шимуро

тогда особо некогда было высчитывать копейки, меня как за зад поймали, так я сразу на тапки и из города, причём это было прямо в этом ресторанчике, раньше он, конечно, посолиднее выглядел, видать, переживают не лучшие времена, — Саймон оглядел весь ресторанчик и покачал головой.

— Так, а чего ты спорил с ним? — прямо спросил я.

— Этот старый хрен так накатил, что я аж дар речи потерял, пришлось импровизировать на ходу, ну а там… Сам понимаешь, пути назад уже не было, ты либо встаёшь в позицию проигравшего, либо чешешь до победного, пока не переубедишь соперника, — он ухмыльнулся и с довольной рожей показал два пальца, скрещённые вместе, — Мои кровные останутся моими кровными! — он сложил руки на груди и надул щёки, показывая всем видом, что он прав и больше никаких мнений не существует.

— Ну ты и хрен, Саймон, — я покачал головой, взывая к его совести, — Старик едва ли ногами волочит, а ты кидаешь его на деньги, которые он заслужил за свой труд, — на самом деле мне плевать, что там было в прошлом, просто вся эта ситуация немного развеселила меня, поэтому я решил поиграть на эмоциях толстяка.

— Сам ты хрен!

Спустя буквально двадцать минут на столе стояли тары с блюдами и два стакана с мутным пойлом. Я отставил выпивку от себя, на что Саймон лишь радостно улыбнулся и пододвинул бокал к себе.

— Жаркое из рогатого кролика и овощной салат из лекарственных трав, — толстяк сглотнул слюну и дрожащей рукой схватил вилку, — Ну, пробуй, чего смотришь на меня? Мне как-то не по себе от твоего кровожадного взгляда, аппетит пропадает!

Я взял вилку в руку и осторожно подчерпнул немного жаркого. На запах он довольно неказист и, если честно, то пахнет какой-то старой говядиной, которая уже давненько так заветрелась, отчего у меня мгновенно пропал весь аппетит. Но… Когда я посмотрел на Саймона, который с какой-то одержимостью стучал вилкой по зубам.

На самом деле он не один такой, народ в округе, дождавшись своей еды, начал жутко жрать, прямо как свиньи… Неужто настолько это вкусно, что при еде у тебя теряется всякий человеческий вид?

— Слышал, говорят, повстанцев поймали не так далеко от города, — внезапно моего уха коснулись чьи-то слова. Группа практиков из-за соседнего стола что-то обсуждала вполголоса. Я осторожно положил вилку обратно в жаркое и сделал вид, что увлечён едой, хотя сам внимательно слушал каждое слово, которое вылетало из их рта:

— На что они рассчитывали? Пылились войти в город под прикрытием, во дурни… — ответил один из мужчин, — Когда их головы покатятся? Сегодня-завтра? За такое дерьмо рано или поздно пришлось бы платить, ишь че удумали, великие семьи им не нравятся, а этот городок чего им сделал?

— Хер их разберёт, вечно кусаются и пытаются друг другу что-то доказать, империя и так сейчас по уши в дерьме из-за войны, а они решили выбить землю из-под ног… А кто от этого выиграет-то? Мы? Ты? Империя или эти сраные великие семьи? — мужчина допил свой напиток из деревянной кружки и с грохотом поставил её на стол, — Да вертись оно всё конём, старик, дай мне ещё парочку кружек этого пойла! — он поднял руку и заголосил на весь бар.

На этом обсуждение прекратилось, и группа перешла на более житейские вопросы, которые уже мало интересовали меня.

— Слушай, Саймон, а что это за повстанцы? — я пригубил ложечку чуть остывшего рагу и в моменте распахнул глаза, — Какого черта⁈ — из моего рта вырвалось невольное ругательство, ведь еда на вкус оказалась совершенно не такой, как на запах.

— А? Хе-хе, сынок, я же говорил, что стряпня старика лучшая в этом городе, — толстяк уже умял свою порцию и принялся потягивать пойло, — Да, она неважная на запах и, если честно, пахнет конным дерьмом, — еле слышно добавил мужчина, косясь на барную стойку, за которой сейчас стоял пацан лет двадцати.

— Да, если честно, я прям удивлён! — я сам не заметил, как умял всё рагу, и на языке осталось стойкое послевкусие дичи с едва заметным медовым ароматом. Есть там ещё какие-то травы, но из-за широкой вкусовой палитры их с первого раза и не разберёшь, а я не знаток еды, всегда жрал всё, что было дома, и особо не парился до момента, когда не обострился гастрит… Потом и вовсе перешёл на постную диету, отчего страдал остаток жизни. В этом же мире, после того как возвёл свою базу культивации на одиннадцатую ступень, надобность в еде практически полностью отпала, я ем, чтобы удовлетворить свои вкусовые сосочки, но не для насыщения, сейчас по крайней мере. Мирская еда уже не даёт столько энергии, чтобы я скакал как конь.

— Насчёт повстанцев, чёрт их знает, я сидел в форпосте, но иногда доходили слухи, что сформировалась коалиция из нижнего мира, которая и против преступности, и против великих семей, короче, забей и не думай об этом, сосредоточься на экзамене, сейчас это самое главное, а то, как там кричат собаки, нас не должно волновать, — он пригубил мутного напитка и хлопнул дном кружки о стол.

— Понятное дело, но разве не интересно? — я сложил руки на столе и склонил голову набок.

— Нет, мне насрать на это, — жёстко ответил мужчина.

Мы закончили с едой и вернулись в дом. До вечера я провозился с телесной зарядкой и под ночь вышел на лоджию, чтобы приступить к медитации. Усевшись, я мгновенно погрузился внутрь себя и сформировал огромную женскую руку с острыми, жуткими когтями.

«В этот раз проведу лучший сеанс!» — мысленно воскликнул я и приступил к ловле небесной энергии, которая вырывалась из подвески, что прилипла к груди. Провозившись час и словив в общей сложности десять частичек, вдруг почувствовал, как со стороны центра города вырвалась мощная волна ци, которая прокатилась по всему городу. Этот инцидент вырвал меня из медитативного состояния, — Твою мать! — я злобно прошипел, кто вообще культивирует в такое позднее время⁈ Кому там неймётся⁈ Встал и вдруг зацепился глазами за поток ци, который медленно вздымается к небу. На крыше противоположного здания стоит фигура тени. Мужчина, окутанный мраком, идеально слился со тьмой, которая поглотила город.

Я улыбнулся и, подойдя к краю открытой лоджии, резко оттолкнулся ногами. Взмыв в воздух, ловко перескочил на крышу и встал рядом с чёрной массой, которая медленно развивается в ночи.

— Ты стал ещё сильнее, — восхитился я. В прошлый раз его развитие точно было на пике стадии железной кожи, но сейчас… Твою мать, когда