Рубеж отхода - Марко Клоос

«Воздушная тревога, воздушная тревога. Всему персоналу искать укрытие».

Гражданская система управления воздушным движением, какой бы новой и сложной она ни была, обладает серьёзным недостатком. В военной системе я мог бы позволить сети связывать воедино все активы и автоматически управлять всем оборудованием. Наземным войскам нужно было бы просто нацелить свои ракетные установки в направлении угрозы, переключить управление огнём на TacLink, а компьютер сканировал бы цель на наличие угроз и запускал бы любую ракету в пределах досягаемости перехвата. Гражданская система лишена таких возможностей. Всё, что я могу делать, — это вручную управлять всеми своими активами и надеяться на то, что принимаю верные решения.

«Бродяга-3, Тейлпайп-1. Обратный курс, направьтесь на два-три-ноль и займите позицию на Дельта-2. Сохраняйте EMCON, но мне, возможно, понадобится, чтобы вы в срочном порядке выставили радиолокационный дозор».

«Понял, Тейлпайп Один. Уилко».

«Проныра-3» разворачивает свой корабль и движется вверх, чтобы прикрыть вероятную ось угрозы.

График снова щебечет, когда на графике материализуются два контакта, прямо по пеленгу, где я видел эхо некоторое время назад. Они летят на малой высоте, шестьсот узлов, что означает, что это либо десантные корабли на полном газу, либо «Шрайки» на экономичном крейсерском режиме. Ради нас, я надеюсь на первое. Их транспондеры отключены, значки контактов враждебно-малинового цвета. Затем от каждого приближающегося корабля отделяются ещё два значка и устремляются к центру моего графика на гиперзвуковой скорости.

«Вампир, вампир. Приближаются ракеты», — передаю я по аварийному каналу. «Ось угрозы два-три-ноль. Всем подразделениям — обороняться. Глушители включены».

Мой график прогнозирует курс приближающихся ракет и время до столкновения. Первая пара направлена ​​точно в центр моей голографической полусферы, где передатчики радаров и лидаров основной сенсорной станции генерируют энергию и излучение.

«Проныра-3, снижайся до сотни и держи башню наготове. Они стреляют ракетами HARM по радару».

«Понял, wilco».

Миллиметровый радар «Проныры-3» берёт под контроль орудийную башню на носу «Стрекозы». Система управления огнём может самостоятельно сбивать ракеты, если ракета пересечёт зону поражения. На голотабло значки ракет устремляются к центру дисплея. Цифры рядом с ними быстро уменьшаются: двенадцать, десять, восемь, шесть. Турельная пушка «Стрекозы», парящей над дальним концом аэродрома, выдаёт три короткие и точные очереди с точностью компьютера, нажимающего на спусковой крючок. Сразу за взлётно-посадочной полосой вспыхивает и с не слишком впечатляющим треском одна из противорадиолокационных ракет распадается на трёхзвуковой скорости. Моё сердце колотится, когда я вижу, как одна из значков на дисплее гаснет прямо перед тем, как достичь центра голограммы. Турельная пушка десантного корабля снова рычит, но другая ракета уже в мгновение ока от обтекателя. Через мгновение раздаётся резкий, металлический взрыв в районе сенсорной панели, и мой голографический экран моргает. Когда голограмма возвращается, на ней нет значков ракет.

Куда делась вторая пара? Думаю.

Снаружи ослепительная вспышка света, и вот я уже на полу по другую сторону диспетчерской, в ушах звенит, а лёгкие сжимаются. Башня качается, как многоквартирный дом во время землетрясения. Когда я сажусь, половина окон в диспетчерской выбита, и запах горящего топлива наполняет комнату. В наушнике раздаётся писк, но я не могу разобрать, что именно. Свет в диспетчерской погас, голографический дисплей погас.

К тому времени, как я поднимаюсь на ноги, сквозь разбитые окна уже врывается едкий дым. Я шатаюсь по усеянному обломками полу рубки управления, чтобы выглянуть наружу. Внизу, по другую сторону от посадочной площадки десантного корабля, заправочная станция представляет собой груду искореженных, горящих обломков. Бетонные стены ангара за заправщиком обуглены и испещрены осколками. Что бы ни попало в заправку, этого было достаточно, чтобы разнести наземную конструкцию вдребезги, не повредив бетон под ней.

Тактический компьютер моей брони даже не замер. Я надел шлем обратно и включил дисплей на забрале.

«Всем подразделениям, это «Тейлпайп-1». Они вывели из строя главный радар и уничтожили к чертям заправочные штанги на аэродроме. Вышка управления тоже пострадала».

«Ты в порядке, Эндрю?» — спрашивает сержант Фэллон.

«Да. Просто немного дребезжал. Топливные насосы взорвались в пятидесяти метрах от меня».

«Я слышал. Это было довольно грубо, не правда ли?»

«По крайней мере, теперь мы знаем, что они идут по этому непростому пути. Следите за приближением. Там две пары десантных кораблей, а мой радар глючит».

«Не волнуйтесь, — говорит она. — Они хотят играть жёстко, и мы будем играть жёстко».

Теперь, когда радар отключен, а голографический стол отключен, мне нет смысла оставаться в диспетчерской. Я беру карабин и спускаюсь по лестнице на нижний уровень центра управления. Двое гражданских, которые дежурили, когда я недавно вошёл, исчезли.

Снаружи дым от горящего топлива щиплет горло, поэтому я застегиваю шлем и снова смотрю на тактический дисплей. «Проныра-3» кружит неподалёку, осматривая пространство за аэродромом в поисках новых угроз.

«Убирайся оттуда к черту!» — раздаётся голос позади меня. Я оборачиваюсь и вижу, как один из гражданских авиадиспетчеров машет мне из-за угла ангара в пятидесяти метрах от меня. «Под посадочной площадкой сто тысяч литров топлива, парень».

Я бегу в ангар, чтобы присоединиться к гражданскому технику, у которого к тому времени, как я заворачиваю за угол, уже есть фора в тридцать метров.

«Чёртовы придурки», — выдохнул он, когда мы остановились между двумя ангарами. «На топливных баках есть предохранительные пломбы, но если они выйдут из строя, половина истории аэродрома будет потеряна».

«Они только что взорвали заправочные зонды, — говорю я. — Не дайте нам подпитывать наших пташек. Можно как-нибудь их починить?»

«Возможно. У нас есть запчасти. Спроси об этом у начальника. Я всего лишь один из рабочих».

«Приближаюсь», — сообщает пилот «Проныры-3» по радиосвязи. «Десантный корабль, два-три-ноль градусов, пять километров. Иду на полной скорости, направляюсь прямо к аэродрому».

«Они собираются высадить взвод прямо на нас», — говорю я. «Где эта коротенькая рота, сержант? Сейчас будет интересно».

«Они будут там с минуты на минуту», — отвечает сержант Фэллон.

Я проверяю данные на экране TacLink. Десантный корабль, замеченный Rogue Three, уже входит в мою тактическую карту ближнего радиуса действия, на полной скорости неся её к аэродрому. На другой стороне карты начинают появляться символы дружественной пехоты. Не нужно быть тактиком-геем, чтобы понять, что красные и синие значки вот-вот сойдутся в центре карты, прямо в моей текущей позиции.

«Убирайся отсюда», — говорю я стоящему рядом гражданскому. «Секунд через тридцать будет стрельба».

Гражданский техник