Битва за Землю - Елена Долгова

— Поздно. Я всё равно умру, — тихим шепотом сообщил он. — Даже если ты не врёшь… Даже если выход есть… мне этот выход не нужен. Спасибо, что пришёл. Теперь, уходя во тьму, я не буду грустить…

— Эй, сирмиец! Кэсси, я к тебе обращаюсь! — донёсся из-за перегородки окрик десантника. — Слушай, при всём уважении, это лучше прекратить. Чанда велела не беспокоить раненого. Увидит тебя — голову оторвёт.

— Извини, лейтенант. Всё, поговорили, ухожу.

Тр-Аэн не столько вышел, сколько вывалился в коридор. «А я ведь мог очутиться на его месте. Если бы не упрямился, если бы не сбежал от Тарлы… Мой бывший товарищ сейчас при смерти. Сделать ничего нельзя, выхода нет. Каждая попытка поступить как лучше лишь создаёт ситуацию хуже прежней. Я мог бы злиться на Та-Ниро, но не могу… Всё, что я чувствую, что меня гнетёт… это глубокая жалость…»

Он машинально прошёл главный коридор до конца и упёрся в тупик, потом развернулся и прошёл его в противоположном направлении. Он метался так меж металлических стен, пока не остановился возле двери симулятора и не коснулся тёмной панели.

— Выберите программу… — немного уныло и словно бы сонно предложил синтетический голос.

— А что у вас есть?

— Наша база весьма обширна и насчитывает тысячу триста двадцать одну запись научного, образовательного, тренировочного и развлекательного характера. Наиболее популярные программы месяца — «Драка в притоне пиратов» и «Ферейская рабыня любви».

— Вот же дерьмо! Опять то же самое! Ферейскую рабыню любви засунь себе куда поглубже.

— Извините, команда непонятна.

— «Драку» и «рабыню» не надо. Имитируй мне сирмийскую часовню.

— Слушаюсь, сеньоро.

Тр-Аэн вошёл внутрь симулятора. Огромный чёрный куб, расчерченный белыми линиями разметки, задержался на миг и исчез, превратившись в зал с высоким сводчатым потолком и витражными окнами. Яркое, но холодное солнце сияло над крышей, играло на витражах, разбрасывало цветные блики по каменному полу. Тр-Аэн замер посреди иллюзорного зала.

— Великий Космос, я далеко не идеальный сирмиец, — заговорил он, обращаясь к незримому безмолвному собеседнику. — Мой дом уничтожен, моя семья мертва. Следуя своей совести, я нарушил формальный долг офицера. Знаю, ты не выполняешь ничьих желаний, и это место — грубая подделка, но подскажи: как я должен поступить? Мой прежний друг встал на сторону криттеров. Теперь он умирает беспомощный и за свои дела уйдёт во тьму. Могу ли я помешать тому, кто сам выбрал ад? Поступив так, уйду ли я ещё дальше с пути чести?

Никто не ответил. В поддельной часовне ничего не изменилось — яркое, но холодное солнце по-прежнему играло на витражах. Поддельные пылинки плавали в снопах света.

«Веду себя как придурок», — внезапно смутившись, подумал Тр-Аэн.

— Извините, — сказал он на всякий случай — и уже в коридоре обернулся, наблюдая, как гаснет иллюзия и закрываются толстые двери.

Вход в каюту крейсера находился в тупике, в двадцати метрах за перекрёстком коридора. В этот поздний час Кай наверняка спал, но Кэсси позвонил, приложив палец к сенсорной панели. Ответом стало сначала молчание, потом приглушённый звук шагов, короткое ругательство и работа дверной пневматики.

Эсперо успел надеть бриджи и белую неформальную рубашку.

— Кэсси, я рад, что ты жив и почти здоров, но во какого чёрта — зачем будить меня накануне сражения? — проворчал Кай, жестом приглашая гостя войти.

Сказав это, он скорее рухнул, чем сел в кресло, и замер в такой позе, обхватив голову руками.

— Извини, что пришлось заявиться ночью.

— Ладно уж, говори. Я догадался — ты не скажешь ничего хорошего.

— У тебя в госпитале умирает пленный офицер. Капитан Та-Ниро, его взяли вчера на грунте.

— Да ну? Прямо умирает? — буркнул Эсперо, потёр руками помятое лицо, нехотя встал и взял из ниши два стакана и бутылку. — Выпей, только чуть-чуть. Если выпьешь много, Чанда будет злиться.

Капитан «Горизонта» неспешно плеснул в оба стакана, отхлебнул из своего и отодвинул остаток в сторону.

— Ты должен кое-что узнать… — заговорил Кай после долгого молчания, когда Тр-Аэн уже подумывал, не стоит ли уйти. — Мы тут поймали «крота». Им оказалась моя давняя подружка. Женщина, которая значила для меня очень много. Да, я понимаю, это просто клон, но всё же… В общем, я уже хотел расстрелять её к чертям, а потом передумал, решил просто выставить с корабля. А ты почем раскис? Из-за «соратника», с которым вместе убивал республиканцев? Пора тебе сообразить, что люди президента Ке-Орна — наши союзники. Хочешь защитить дружка — обращайся к нему.

— Знаешь, твои слова холодны, как полярный лёд.

— Это мои-то слова холодны? Та-Ниро морит сам себя. Мои офицеры не добили его и попытались лечить, а этот парень ещё и кочевряжится. Сейчас он слаб и вызывает у тебя жалость, но если встанет на ноги и освободится — займётся тем же самым: будет убивать республиканцев.

— С чего ты взял? Если ориентироваться на твои эмоции, я ничем не лучше Та-Ниро и тоже был офицером Консеквенсы.

— Да? — Эсперо в некотором замешательстве почесал затылок. — Ну да, ты, конечно, служил в Консеквенсе, но тебя-то я знаю по Меркурию, — продолжил он чуть менее жёстко. — Ты спас мою жизнь, помогал сражаться. После битвы на Земле все тебя уважают. Про Та-Ниро ничего хорошего не скажешь. Ничего.

— Ну так дай ему хотя бы один шанс.

— Как?

— Засуньте его в криокапсулу — пусть отлежится там.

— Ну… идея так себе. Коченеть во льду.

— А что — лучше сдохнуть от голодовки? У Республики что — мало военных потерь?

— Ладно, уговорил, — нехотя согласился капитан «Горизонта». — Дела Республики меня не сильно касаются, но капсулу, ладно, так и быть, забирай. На самом деле я просто не хочу портить победу нашей ссорой. Надеюсь, твой «друг» оценит такое «везение» и не попытается убить тебя при первой же возможности.

Эсперо ухмыльнулся и продолжил:

— Я хочу кое-что потребовать взамен.

— Требуй, я всё сделаю.

— Прекрати обдумывать свой побег и останься с нами.

— Я не…

— Не лги. Я доверю тебе свою жизнь и доверяю во всём, кроме твоего стремления потихоньку удрать. В общем, предлагаю сделку. В конце концов, мы оба супервиро. Криокапсула для Та-Ниро взамен на твою лояльность Космофлоту.

— Поглоти меня Лимб… Я что,