Эхо 13. Род Которого Нет. Том 3 - Арон Родович

Я украдкой улыбнулась. Вот, вот же оно! Видите? Даже ругается он так, потому что вынужден играть роль. Ему приходится прикидываться грубым, чтобы не выдать себя. Но на самом деле он… Благородный. Настоящий. Прекрасный.

А я? Я просто шла и молилась, чтобы они остались у нас в деревне. Чтобы именно Витя остался. Ведь он же явно не простой. Это судьба. Это как в книгах.

Мы подошли к дому старосты, и я заметила, что Геннадий Петрович уже стоял во дворе, собирался идти на проверку — то ли к полю, то ли по хозяйственным делам. Я поспешила первой:

— Доброе утро, Геннадий Петрович!

Он прищурился, улыбнулся краешком губ, кивнул мне в ответ:

— И тебе доброе утро, Катенька. Чего так рано бегаешь?

Я смутилась и шагнула в сторону, пропуская Витю и его друга:

— Да вот… это Витя и его товарищ. Хотят с вами поговорить.

— Понятно, — староста перевёл взгляд на них и слегка нахмурился. — Ну что ж, давайте, молодые люди, отойдём, обсудим. По какому вопросу?

— Знаете, Геннадий, — начал Витя, уверенно, будто репетировал, — мы хотели бы у вас пожить…

А я уже не слушала.

— Я пойду на поле, — торопливо сказала я, будто оправдываясь.

— Иди, Катенька, иди, — кивнул староста. — А если по дороге заглянешь к Маргарите, она с утра овощи собрала. Кажется, и яйца варёные остались. Перекуси, пока силы есть.

— Спасибо, Геннадий Петрович, — улыбнулась я. — А то дома даже не успела позавтракать, сразу побежала.

И пошла дальше, сердце гулко стучало, будто я только что бежала. О чём они говорили — я уже не слышала. Всё, о чём могла думать, — лишь бы Геннадий Петрович не прогнал их. Его друга, конечно, можно бы и выгнать, но вот Витя… Витя должен остаться.

***

Прошло пару дней. Сегодня утром я проснулась с особым волнением — ведь обещала Вите, что после работы на поле мы пойдём туда, где храним семена для скота. Там всегда мягко, тепло от соломы и почти нет людей. Отличное место, чтобы уединиться.

Дом им пока не выделили, поселили рядом с другими мужиками. За это время они уже дважды ходили вместе со всеми к зоне Разлома. Возвращались живые, целые, никого не подвели. Мужики говорили: «Ребята хорошие, стараются». Да, друг у него ругается матом без конца, но разве это страшно?

А вот Витя… мой Витя. Он всегда рядом, всегда улыбается мне. Я встречаю его, лелею, и он меня любит — я в этом уверена. Сегодня мы договорились, что я наконец-то стану женщиной рядом с ним.

С поля я вернулась пораньше. Первым делом набрала вёдро воды — побольше, чтобы вымыться с головы до ног. Хотелось быть чистой, красивой, готовой для него. Он сказал, что зайдёт чуть позже, но я, наверное, сама пойду ждать его на улице. Не хочу, чтобы мама с папой его видели — это меня смущает.

Хотя, что скрывать, в деревне все и так знают, что мы с ним теперь вместе. Я сразу сказала об этом, когда Витя объявил, что я его девушка. Но всё равно щёки горят — как-то неловко.

Другие девки только и шепчутся за спиной: «Да он тебя просто выебать хочет». Фу, даже выражаются мерзко, некрасиво. «Ты что, не видишь, они бандюки, да на нём написано, что людей убивал». Дуры! Они ничего не понимают. Они не знают Витю. Только я одна вижу его настоящего. Мой Витя — не такой.

Я начала умываться, тщательно, как никогда. Интересно, стоит ли ещё и побриться? Мама говорила, что это гигиеничнее, но я делала это редко — лезвие одно, жалко тупить его по пустякам. Мы не так часто меняем еду на такие мелочи, как принадлежности для гигиены. Но сегодня особенный день. Сегодня я должна быть идеальной.

Решилась. Побреюсь начисто. И подмышки тоже — наверняка это некрасиво, если оставить. Я ведь видела Витю без футболки: он всегда гладкий, выбритый, ухоженный. Настоящий мужчина, хоть на теле у него и немало шрамов. Наверное, это всё от тренировок — ведь он дружинник аристократа, я теперь это знаю. Он сам признался мне и попросил хранить тайну. Я никому не сказала, даже подругам. Пусть все думают, что он бандит, а я знаю правду: он доверился мне. Аристократ вот-вот приедет, со дня на день, и тогда всё изменится. Деревня заживёт иначе.

Лезвие скользнуло — ой! Порезалась. Ничего страшного. Приложу кусок старой газеты, папа так всегда делает после бритья. Глупость, конечно, но помогает. Немного пощипывает, зато кровь остановилась. Я улыбнулась самой себе: неопытная, а туда же — красавицей готовлюсь стать. Но ради Вити стоит.

Ну вот, всё. Чисто. Готово. Осталось только надеть платье. То самое мамино, которое она хранила «на особый случай». Сегодня именно такой. Ткань лёгкая, простая, но красивая. Да и снять легко, если вдруг… Не хочу, чтобы между нами стояли лишние завязки или пуговицы, когда мы решим быть близки по-настоящему.

И тут за окном я услышала гул машин. Сердце дрогнуло: неужели аристократ приехал? Витя ведь говорил — «со дня на день». Значит, сегодня! Сегодня праздник двойной: и наша деревня заживёт по-новому, и я наконец стану с Витей по-настоящему близка.

Но к радостному звуку моторов примешались крики. Грубые, злые.

— Стой, сука, стрелять буду!

— На колени, мать вашу, на колени!

Громыхнула очередь, потом одиночный выстрел.

— Геннадий Петрович! Уводите женщин! Это банда из трущоб! Они хотят нас ограбить! Мы их… — голос Аркадия оборвался хрипом, словно его кто-то перерезал.

Я замерла. Бандиты?.. Но как? Ведь Витя обещал, что аристократ уже близко! Наверное, это просто недоразумение, хаос, который он сейчас разрулит. Витя же всё знает, он не может ошибаться.

Я выбежала на улицу. Воздух был полон гари и паники: люди кричали, кто-то плакал, с грохотом падали двери, кто-то бежал, спотыкаясь. Но стоило мне увидеть Витю — и всё остальное будто потонуло в тумане. Он стоял прямо, высокий, красивый, как и всегда. В моих глазах он был светом среди этого хаоса.

— Витя! Что происходит?! — крикнула я, цепляясь за надежду.

Он обернулся. Его взгляд был холоден, совсем не тот, что раньше. И всё же сердце моё продолжало твердить: «Нет, это маска. Он просто играет роль. Он защищает меня, защищает