Рыжие тёмными не бывают - Павел Барсов

— Он ещё спрашивает, почему…

***

— Выкарабкается. — Горан меняет повязку, а Боло в это время понемногу подлечивает всё тело.

Я отличаю уже даже по энергии, когда за меня берётся кто-то из королей, а когда придворные лекари. Когда с моих глаз убирается последний кусок ткани, зрачки болезненно реагируют на свет, я вздрагиваю.

— Хорошо. — Боло усмехается, это слышно по голосу. — Глаза тоже поправляются. Вот только не понимаю, как можно было решиться так, зачем? Ведь не должен был живым выйти.

— Вышел же. — Горан снова накрыл мои глаза повязкой. — Наверное, знал что-то.

Если бы. Ловлю себя на мысли, что ни разу не слышал ещё одного голоса.

***

Тихие шаги замирают возле меня, тихо скрипит стул. Едва слышно дыхание.

— А…

— Услышал-таки. — Анютка тихо смеётся. — А я прихожу и молчу. Столько всего в мыслях говорю, а вслух не могу. Я вспомнила всё. Всё-всё. И грузовик, и болезнь Энжи, и как ты в лесу мне ногу лечил. Я когда прибежала во дворец, Валир сразу за вами отправился, а я плакать начала, успокоиться не могла. Эля меня потом гребнем начала расчёсывать, чтобы я поспала, а память начала возвращаться. Теперь у меня в голове опять куча всего, кажется, даже чересчур…

Я слушаю её тихий голос и чувствую себя счастливым.

— Ты улыбаешься… — Она прижимается щекой к моей руке и молчит.

***

Спустя несколько дней зрение и голос возвращаются ко мне, и мои строжайшие лекари-короли разрешают подниматься.

— Ну, как видишь? — Боло пристально наблюдает за моими зрачками.

— Мутновато, но пойдёт.

— Как ты вообще рискнул? Ведь Рыжик и близко не знала, что могла защитить хоть ненадолго. Вот ревела, когда Горан рассказал. Научил бы раньше, если б знал. Говорит, Лию ему напомнила, прикипел, как к дочке. В общем, теперь вы все – часть семьи. Без наследования, но в остальном родные.

— Вот и хорошо, что без наследования. — Смеюсь. — И так забот выше крыши.

Умудряюсь влезть в свой комбинезон, выстиранный и аккуратно отремонтированный. Смотрю на надпись на грудном кармане, сделанную золотыми нитями. Боло контролирует мои первые перемещения, затем, убедившись, что на ногах я держусь вполне нормально, разрешает прогуляться самому. Первыми мне встречаются Валир и Горан.

— Ваша с Элей затея неплохо работает. Гремлины прут на созданный по её чертежам генератор вторую неделю. Серебряные волки без остановки машут мечами. — Горан пристально смотрит, как ведут себя мои зрачки на свету. — Как зрение, улучшается?

— Понемногу. — Признаюсь. — Лица ещё расплываются, но вроде всех узнаю.

— Твоя регенерация тебя спасла. — Он усмехается. — Как тебе удалось телепорт из Тьмы совершить, вот что я больше всего не понимаю – это невозможно в принципе. А учитывая, что у тебя к тому моменту от глаз ничего почти не осталось…

— Ты лучше расскажи, — интересуюсь, — как ты умудрился сам едва не погибнуть. Ведь должен был чувствовать, что по силам, а что нет?

— Чувствовал, но не всё знал. — Смеётся. — Только отправив легион к вам, я почувствовал, что энергия для поддержки на расстоянии требуется на порядок выше. Я оказался в ловушке. В Теневом замке я поглощаю тьму быстрее, чем в других местах, но этого всё равно было недостаточно.

— А сразу почему не вышел, пока силы были?

— Ждал меня. — Тихо подошедшая Рыжуля неожиданно обхватывает меня сзади. — Я и тут проштрафилась.

Горан с улыбкой пожимает плечами.

— Она никак не могла решиться выйти к вам, а я думал, что моё время ещё терпит. — Горан выслушивает подошедшего слугу, кивает нам и уходит вместе с Валиром.

— Почему не могла решиться? — Обнимаю её, пытаясь рассмотреть лицо.

Зелёные глаза кажутся неправдоподобно огромными и яркими, а волосу вокруг светятся ярким пламенем.

— Боялась. И стыдно было. Но больше страшно. Я пока бродила во тьме, забыла всё. А потом увидела Горана, в него влюбилась. Хорошо, что он ко мне, как к малявке, относился. Когда Горан мне показал вас, я поняла, что влюбилась я снова в твою улыбку – она у вас очень похожая. Только понять не могла долго, как я могу быть с тобой, если не помню ничего. А ещё девочек боялась.

— Как к малявке? — Смеюсь.

— Ага. Он со мной возился, как с дочкой – книжки мне читал, фехтовать учил, вкусности водил есть.

— Ты говоришь, влюбилась?

— Угу. Это я сейчас понимаю, что это хорошо, а тогда злилась, пока тебя не увидела. Знаешь, я вспомнила, когда память потеряла, точнее, после чего. Когда идёшь там долго один, начинаешь всех видеть прямо в голове, как глюки, разговариваешь с теми, за кем скучаешь. А потом мне привиделся тот чёртов ошейник и Вероника вдобавок, из головы всё вылетело в один момент. Как раз тогда Флин меня нашёл и привёл в Теневой замок.

— А девочек чего боялась? — Глажу её непослушные вихры.

— Я ж не помнила, что я для них своя, родная. —