Рыжие тёмными не бывают - Павел Барсов

Душ, кофе, а потом собираюсь всех обзванивать и объезжать. — Заходим обратно в комнату и Эля сбегает в освободившийся душ. Рыжуля в халате и чалме из полотенца с блаженной улыбкой падает на кровать.

— Вот теперь я дома. — Сладко потягивается и улыбается. — Ты собираешься сегодня куда-то? Я бы отца увидеть не отказалась. Когда всё вспомнила, поняла, насколько за ним соскучилась. Благодаря Горану, наверное.

— Ты специально ляпнула про маленький отпуск? — Стучу по виску пальцем. — Забыла, что среди вас теперь свой Шерлок Холмс?

— Ничего, — тянется ко мне рукой и пытается уронить рядом с собой, — она после горячего душа и не вспомнит. Я сама такая, чтобы прикрыть каждый глазик минут на шестьсот.

— Ты ж хотела к Максу со мной?

Кивает и смеётся.

— И ещё от чего-то не отказалась бы. Всего и сразу, и побольше. Главное, чтобы вы все рядом были. — Шумно втягивает носом воздух и вздыхает. — Обидно, но приходится признать, что Энжи у нас самая-самая лучшая. Она уже шарлотку печёт.

После её слов и я улавливаю, что с кухни тянется аромат свежей выпечки. Когда я добираюсь до душа, вспоминаю слова Ани – на самого нападает жуткая усталость и сказывается напряжение последних недель. Спасает контрастный душ – несколько раз облившись то горячей, то холодной водой, получаю заряд бодрости. На кухню попадаю, когда девушки уже вовсю пробуют парящую вкуснотищу. Энжи поднимается, усаживает меня на свой табурет, подвигает чашку с кофе и садится ко мне на колени.

— Вот… — Она обводит нас всех взглядом и улыбается. — Теперь мы наконец-то дома.

***

Аня Рыжик.

Любуюсь этой сладкой парочкой. Энжи моментально пригрелась на ручках и начинает клевать носом, прижимается к своему любимому Крашику. И это та, от которой мы с Элей чаще всего слышим про неженок.

— А почему ты после душа бодрее, чем был? — Смотрю и завидую его посвежевшему виду.

— Холодной водичкой напоследок взбодрился. — От одной мысли о подобной экзекуции вздрагиваю.

— Брр. Представила и сон прошёл. Так что я всё-таки с тобой поеду к отцу.

— На твоей совести, чтоб он никуда не влез. — Эля даёт напутствия. — И не летал ни на чём.

Энжи суёт под его нос кулак.

— Я тебе полетаю.

На секунду просыпается лёгкая зависть к этим хитрюгам, которые мысленно уже в обнимку с подушкой. Когда чувствую, что в меня уже не влезет ни кусочка вкуснятины, которую сотворила наша маленькая волшебница, корчу жалобную моську, глядя на них обоих.

— Я сейчас лопну.

— Я тоже. — Стонет рядом Элька.

Энжи, довольная, обнимает нас обеих.

— Ладно, верю, что понравилось.

Иду в комнату, откапываю среди вещей свои штаны и с трудом натягиваю на наеденное пузо. Задумываюсь перед зеркалом с блузкой в руках. Как недавно и как давно я этот наряд примеряла в первый раз, ещё не понимая, что моя судьба связана с ними, с этой милой парочкой.

— Ты зависла? — Энжи обнимает меня.

— Угу. — Неожиданно шмыгаю носом. — Вспомнила первую примерку.

— Нашла время хныкать. — Целует в щёку и легонько хлопает по попе. — Тебя Крашик ждёт.

Сама застёгивает мне все пуговички на блузке. На мой удивлённый взгляд кивает вопросительно, а я молча её обнимаю и убегаю.

Усевшись в машину, Краш задумывается.

— Едем в центр, а потом уже к Максу? — Киваю в знак согласия, ему виднее, а меня устраивает любой вариант – всё, что мне нужно для счастья, при мне.

— Ты отвыкла ходить без оружия? — Спрашивает, заметив на моём поясе кнут. Киваю в ответ, действительно, схватила его, не задумываясь. — Как вообще себя чувствуешь?

— Как-то по-другому. — Признаюсь. — И вы как-то сильно изменились и я сама. Вроде повзрослели мы все. Примерно также было после её болезни.

— Тогда мы переживали за Энжи, теперь за тебя. — Краш улыбается. — Ты действительно изменилась.

— Я… — Мнусь, не в силах сказать нужное, просто боюсь. Он останавливает машину у обочины и поворачивается ко мне. — немного потерялась. Не подумай, я вас люблю, вы для меня самые родные люди. Но мне нужно немножко времени побыть на расстоянии, хотя бы маленьком. Я с Элей пока поживу в той квартире. Попробуем так?

— Попробуем. — Он смотрит мне в глаза.

В его карих глазах грусть, а на губах та самая улыбка. Не выдерживаю и сама целую его.

— Даже не мечтай, что ты от меня избавился. — Заявляю, когда долгий поцелуй заканчивается. — Я всё равно люблю и тебя и её.

— Вот. — Он хмыкает. — А я уже начал думать, что наша Рыжуля в тенях осталась, а тут какая-то скучная копия.

— Знаешь, что мне показалось? — Игнорирую его ехидство. — Энжи тоже сильно меняется. Она на меня сейчас смотрела, как мамочка на ребёнка. И ухаживала также, пуговички застёгивала.

— Когда она болела, ты ухаживала за ней так, что родная мама признала, что лучше