Русь - Виталий Манческо

– Почем же нам знать-то, -ответил один из отряда, совсем не вдаваясь в подробности написанного в том документе, -здесь у них – сам черт ногу сломит!

Двое других, одновременно и молча пожали плечами. Данила разочаровано выдохнул, уныло опустил голову и собрался было уже идти далее, как один из отряда хлопнул женщину по плечу и пробасил в её адрес:

– Знаешь где кабинет-то этот?

Опущенные глаза арестантки поднялись, растерянно огляделись по сторонам, посмотрели вперед, на Данилу, горький ком с трудом провалился ей в горло и она безмолвно кивнула.

– Отвечай же коль знаешь! -гаркнул один из отряда и его тяжелая рука опустилась на плечо женщины.

Она покачнулась, виновато опустила голову и не поднимая её, едва слышно пробормотала:

– Вам наверх.

– Ты нормально можешь отвечать-то, когда тебя люди-то спрашивают, -назидательным тоном сказал один из отряда и следом влепил ей подзатыльник, не сильный, но весьма оскорбительный для неё, так как практически сразу из глаз её полились слезы.

– Вам в правое крыло нужно, -всхлипывая начала женщина, -там лифт будет, вам на шестой этаж надо… наверх подняться… там всего два кабинета будет.

– Два кабинета? -насупив брови переспросил Данила.

– Да, два и оба шестые.

– Что за бред… два шестых кабинета.

– Я не знаю, честно не знаю… ну поверьте мне, прошу вас, умоляю… я честно ничего не знаю…

Взгляд её метался от Данилы к полиции, от одной черной фигуры, к другой. Один из отряда подтолкнул её в спину, засеменив ногами она двинулась вперед, продолжая сквозь слезы рассказывать о своей невиновности. Данила провожал их взглядом, пока отряд не скрылся в темноте левого коридора.

Стоило покинуть холл, переступить невидимую черту правого крыла, сделать всего десяток шагов по длинному коридору, как по левой стороне он наткнулся на лифт. Несмотря на царящий полумрак коридора, пройти этот лифт было сложно, он представлял из себя некий памятник древности, призрак прошлого, фантом былой роскоши иль весьма хорошую имитацию. Из стены, на добрый метр вперед, выступал полукруг обрамленный коваными ветвями: их изящные формы тянулись вверх, грациозно сплетаясь между собой в какую-то единую гармонию, а разноцветные листики были словно живые и добавляли ощущения сказки. Слева, пылала огненно-красная кнопка вызова лифта. За все годы что он бывал здесь, пожалуй за сотню визитов сюда, за десятки оформленных справок, он ни разу не ездил на этом на лифте, да и в это крыло нога его ступила впервые.

Он сделал шаг вперед и в то же мгновение лучи теплого света осветили периметр перед лифтом; едва пальцы его коснулись кнопки вызова, как двери пред ним отворились, словно все это время они ожидали его. Нога его переступила порог и он оказался внутри: напротив висело огромное зеркало обрамленное в золотистую раму, на полу лежал мягкий ковер, пурпурно-красного цвета и всего две кнопки вызова: «1» и «6». Створы лифта затворились за ним и он нажал необходимую кнопку.

Спустя лишь мгновение, всего один только вздох, какую-то секунду-другую, двери лифта вновь отворились пред ним. Он переступил порог и оказался средь просторного холла, в котором не было ни единой души. Все здесь дышало каким-то пыльным, сакральным, величием, не давая глазу сконцентрироваться на чем-то одном. Тусклый свет проникал сквозь окна которые располагались высоко-высоко, чуть ли не под самим потолком. Четыре серых стены тянулись ввысь на десятки метров, их острые грани постепенно сужались и эти пронзительные линии стремились далее, к самому небу, образую массивный арочный свод. С самого купола, до самого пола, все стены, свод, его центр и все вокруг было усеяно яркими образами: белые облака, голубое небо, зеленая трава, могучее древо, обнаженные люди, дикие животные, кристальные озера, грациозные птицы, густые леса, просторные луга, монументальные древние здания, люди в платьях до пят, много людей, дискуссии, споры, эмоции, сражения, мечи, копья, стрелы, огонь, конница, армия, война, корабли, пушки, танки, самолеты, ракеты, выжженная земля, разрушенные здания, обугленные пеньки деревьев, повсюду огонь, горы трупов: мужчины, женщины, старики, дети, животные… Картины эти будоражили воображение, заставляли сердце колотиться сильнее и стоило пристальнее присмотреться к сей росписи, как застывшая история оживала в сознании. Они были подобны человеческой жизни: вспышка рождения, сияние молодости, серый быт, недовольство реальностью, всепоглощающая ненависть, быстрое увядание и новая вспышка, но уже темная, ядовитый взрыв гнева и пустошь – смерть. Разглядывая эти картины он прошел с пять десятков шагов, в самый центр этого холла и оказался между двух арочных сводов, один стоял напротив другого; мраморные колоны гордо выступали вперед и тянулись вверх не менее чем на пять метров; внутри этих арок стояли массивные деревянные двери с высеченными античными горельефами по всему их периметру; что на одной, что на другой двери, чуть выше уровня глаз, висела цифра шесть; на левой двери, под цифрой шесть, прямо на уровне глаз, висела бронзовая табличка с указанием должности да имени; правые двери были закрыты, а левые слегка приоткрыты; подле каждой двери стоял старый стул, что было видно по просевшей каретной стяжке, покосившимся формам и облезлой краске непонятного цвета.

Данила подошел к левой двери и прочел содержимое бронзовой таблички: «Заместитель Великого Князя, начальник Главного Управления – Зельц В. А.» Имя это было знакомо ему и хотя обладателя его он ни единого раза не видел, но дурная слава о нем неслась повсеместно.

Он достал свое направление, посмотрел на часы: до назначенного в талоне времени, было ещё целых двадцать минут. Однако приоткрытые двери, как бы зазывала пройти внутрь и поколебавшись всего лишь секунду, он решил не ждать: без стука отворил их, вдохнул горсть пыльного воздуха и переступил порог входа. Внутри было пусто – ни единой души. Просторный кабинет был залит ярким светом, который проникал не только через огромные панорамные окна, а более светил из стен, из узких полос напоминающих солнечные лучи; посреди мраморного пола, от самой двери, тянулась красная ковровая дорожка, которая заканчивалась у подножия небольшого офисного стола, стоящего в самом центре огромного кабинета; в дальнем правом углу находились ещё одни двери: небольшие, невзрачные, закрытые. Более ничего здесь не было и сей аскетизм, вызвал какое-то пустынное чувство, дыру одиночества, потерянность, беспомощность, словно он оказался один средь бескрайнего космоса, в миллионе световых лет от Земли. Тишина ещё более усиливала гнетущее чувство: от неё звенело в ушах, волны её резали тело, безвестность пугала.

Двери в дальнем углу отворились бесшумно и наружу вышел человек в черном костюме. Это был совсем уж невысокий человечек, ростом слегка выше полутора метров; по бокам плешивой головы торчали рыжие волосы, более напоминающие солому; возрастом он был совсем уж не молод, скорее старик, однако морщины на лице его напрочь отсутствовали, набитая поролоном кожа обтягивала его черепную коробку; средь раскосых глаз светилось два хитрых бисера, что делало его более похожим на представителя Поднебесной иль гражданина Монгольского ханства. В левой руке его была серая картонная папка. Незнакомец любезно улыбнулся, махнул рукой в сторону стола стоящего в центре и молвил:

– Вы проходите, чего уж стесняться-то…

Его спокойный голос вмиг рассеял царящее замешательство, внушил спокойствие и неведомым образом, как-то сразу, расположил к себе. По красной ковровой дорожке Данила прошел в центр зала. Слегка прихрамывая незнакомец тоже подошел к столу. Центра зала они достигли одновременно и даже последний шаг сделали в унисон друг-другу. Данила стоял на ковре пред столом, незнакомец стоял по другой стороне, подле стула.

– Если вы устали можете присесть, -незнакомец отодвинул стул приглашая Данилу присесть.

Данила молча покачал головой.