Эхо забытых стен - Gerodot

пролом. Защита единственного союзника в этом безумии. И где-то среди всего этого — Эрен, превратившийся в монстра ради своей ярости, ради их мести. И его нужно будет вернуть. Но только после того, как закроют эту чёртову дыру в Стене.

Они нырнули в водоворот боя, сражаясь с Чистыми Титанами, что крутились вокруг Имир, мешая ей, угрожая ей. Смертоносный танец втроём: Титан-Челюсть, перекрывающая пролом камнями, и два человека на УПМ, расчищающие ей дорогу, отбивающиеся от наседающих монстров.

Воздух у разрушенных внешних ворот Троста был не просто пропитан ужасом — он кипел. Чистые Титаны, притянутые зовом Энни, хлынули сквозь пролом неудержимым потоком, наполняя улицы города живым, безмозглым кошмаром. Но у самой дыры в Стене Роза разворачивалась другая, не менее напряжённая драма. Имир. В её Титанической форме, меньшей, чем в каноне, из-за травмы и выгорания, но всё ещё воплощение ярости и силы. Она не сражалась. Она… работала.

Она подхватывала массивные обломки разрушенной стены — камни размером с небольшие дома, искореженную сталь, куски мостовой — и тащила их к пролому, пытаясь заткнуть его. Сквозь пар, поднимающийся от её собственного тела, видно было, как напрягаются её мышцы, как она цепляется острыми когтями лап за неровности, как мощные челюсти скрежещут от усилия, поднимая и волоча неподъёмную тяжесть. Каждый валун — это мучительный, титанический труд. А дыра в Стене — огромна.

Вокруг неё — Титаны. Чистые. Безмозглые. Некоторые шли прямо на пролом, пытаясь проникнуть внутрь, не обращая на Имир внимания — она была для них «своим». Другие просто бродили рядом, их бездумный взгляд останавливался на этой странной соплеменнице, занятой необычным делом. И их присутствие было смертельно опасным. Они мешали. Толкались. Случайно (или не случайно) могли нанести удар. А Имир, измождённая, сосредоточенная на своей непомерной задаче, не могла постоянно отбиваться. Она была уязвима.

Их было двое. Алексей и Микаса. Два человеческих, крошечных по сравнению с титанами, силуэта, скользящих по воздуху на УПМ. Баллоны Алексея полны, клинки острые — стандартные армейские, но острые. Он и Микаса стали щитом. Щитом для Титана. Немыслимо.

«Правый фланг! Назад!» — крикнул Алексей, скользя вдоль стены, перехватывая четырехметрового Титана, который бесцельно бродил вплотную к работающей Имир. Выпуск крюков, рывок, точный удар по затылку. Плоть легко поддалась стандартным клинкам. Сноп пара. Титан рухнул.

Микаса действовала с другой стороны Имир, её движения были поэзией грации и смертоносности. Она не оставляла Титанам шанса приблизиться. Ее скорость была феноменальной, каждый маневр — отточен, каждый удар — фатален. Казалось, её просто невозможно ранить. Она была стихийным бедствием для любого Чистого Титана на своём пути.

Они работали в паре, как единый, идеально отлаженный механизм. Микаса уничтожала тех, кто шёл прямо, кто был очевидной угрозой. Алексей, чуть менее быстрый, но более… инстинктивный в предвидении движения, прикрывал Имир с флангов, отсекал тех, кто обходил её, или кто внезапно проявлял интерес к маленькой, работающей Титане. Он не только убивал, но и отвлекал, заводил Титанов в узкие места, где их легче добить.

Каждые несколько минут он слышал тяжелое кряхтение Имир-Титана, сопровождающее подъем очередного огромного валуна. Затем — грохот, когда камень сбрасывался в пролом. Это был медленный, мучительный процесс. Казалось, они просто бросают камешки в бездонную яму. Дыра была слишком большой. Камни — слишком медленно прибывали. И силы Имир были на исходе. Он видел, как пар от её тела поднимается всё плотнее, как движения её становятся менее резкими, как она иногда пошатывается под весом.

«Имир!» — крикнул Алексей, пролетая мимо. Он не знал, понимает ли она его. Но говорил, чтобы дать понять: ты не одна. Мы здесь. Мы тебя прикрываем. — «Продолжай! Еще немного!»

Он видел в ее глазах (в Титанической форме), когда она на секунду поднимала голову, что-то болезненное, решительное и… чуть отчаянное. Она понимала. Она знала цену этого усилия. И знала, что может не справиться.

Чистые Титаны продолжали наседать. Не как целенаправленная армия, а как назойливые, бесконечные приливы волн. Они были повсюду. Звуки боя с другими отрядами 104-го и уцелевшими Гарнизонщиками доносились из глубины города — они тоже сражались. Отбивались от тех, кто успел пробраться внутрь.

И Эрен.

Его рёв, его боевые кличи (в Титанической форме они звучали как жуткое рычание, перемежающееся со сдавленными стонами), доносились из глубины города. Он всё ещё был там, на площади, в эпицентре. Яростный, неконтролируемый. Истребляющий Титанов с пугающей эффективностью, но и с чудовищной разрушительностью.

Мысль о нём давила. Это их главное оружие. Их единственная надежда запечатать пролом. И он беснуется где-то там, пока Имир, раненая, с трудом тащит камни. Идея Армина. Успел ли он донести её до командования? Найдут ли они Эрена? Смогут ли его направить? Или, что более вероятно, попытаются уничтожить как угрозу? Алексей не мог знать. Связь была разорвана.

Вдруг, среди монотонного шума боя и передвижения Титанов, он услышал что-то новое. Отдалённый, но чёткий сигнал рога. Снова. Командование? Сбор? Отход? Или… это был сигнал для отрядов, чтобы двигаться к Эрену? Или наоборот, приказ отступить от него, как от угрозы?

«Что это?» — спросил Жан по связи, их рация каким-то чудом выжила и работала в небольшом радиусе. Жан, Марко, Конни, Саша и другие из их группы, где-то в глубине города, сражались, пытаясь оттеснить Титанов и защитить выживших гражданских. Они тоже слышали сигнал.

«Не знаю!» — ответил Алексей. — «Но… нужно продолжать! Заткнуть пролом — это главное!»

Он метнулся в сторону, перехватывая ещё двух Титанов. Микаса была на его «шести», действуя безупречно, закрывая тыл.

Имир. Она снова кряхтела, пытаясь поднять слишком большой камень. Её лапы скользили по влажным обломкам. Она почти выронила его. Тело дрожало.

«Имир! Аккуратнее!» — снова крикнул Алексей, бросаясь ближе к ней. В тот момент, когда он подлетал, один из Чистых Титанов, который просто шёл мимо, случайно толкнул её. Не намеренно. Просто, как большая, неуклюжая животина. Но для измождённой Имир, несущей тяжеленный камень, даже такой слабый толчок мог быть катастрофичным.

Её хватка ослабла. Камень выпал из челюстей, с грохотом рухнул рядом. Имир пошатнулась. Её тело окутал пар, более густой, чем обычно. Признак крайнего выгорания. Или травмы. Она рухнула на землю, Титаническое тело подкосилось. Её Титаническая форма начала разрушаться.

«Имир!» — выкрикнула Криста, ее голос полный отчаяния, когда она увидела это, из подвала, куда ее принесли с ранами.

О нет. Только не сейчас. Только не здесь. Когда она почти… почти начала закрывать пролом. Её форма разрушалась,