Эволюционер из трущоб. Том 12 - Антон Панарин

— Да хрен ты угадал, родной. Самое интересное я ещё не отрисовал, — произнёс я и стал выводить новые руны, которые на этот раз выжигались прямо на стене, так как на верстаке место закончилось.

— Здесь наносим сложную структуру рун, отвечающих за стихию магии Молний. А снизу систему заземления, чтобы вся эта мощь не шарахнула по соседним домам и самих не превратила в угли. Один символ напутаете — полярность изменится, и вместо трёх кузнецов у меня будет кучка дымящегося пепла. Доходчиво объяснил?

Семёныч тяжело вздохнул, помотал головой и потёр щетинистую щёку:

— Ну теперячи, и правдась, задачка посурьёзней. Пятрович, Явсей, языки в жопу засуньте и за работу. Тута ошибаться нельзя.

Услышав это, кузнецы прыснули со смеху и принялись подробно изучать нанесённые мною руны. Спустя пять минут в дверь кузницы постучали. Я, не оборачиваясь, махнул рукой:

— Открыто, входи!

Дверь распахнулась, и в помещение бодрым шагом зашёл Шульман. Он сразу же начал размахивать руками, открывая небольшой сверкающий портал прямо в воздухе. Из светящегося искривления пространства на пол кузницы начали падать огромные коробки, ящики и аккуратно упакованные свёртки с артефактными компонентами и магическими кристаллами.

— Шалом труженикам, — улыбаясь, произнёс Шульман и посмотрел на меня. — Михаил Константинович, таки тут всё, что вы заказывали! — провозгласил торговец, стараясь перекричать шум падающих коробок и гул портала. — Превосходное качество, каждый материал я отбирал лично!

Я подошёл к выгруженным материалам и начал их изучать, быстро перебирая руками и внимательно всматриваясь в каждую деталь. Спустя пару минут я удовлетворённо кивнул.

— Измаил Вениаминович, как всегда с вами приятно иметь дело, — удовлетворённо проговорил я и тут же повернулся к кузнецам. — Семёныч, Евсей, Петрович, быстро сюда. Сейчас объясню, как переработать материалы для создания артефакта.

Кузнецы мигом окружили меня и стали впитывать каждое слово. Оно и понятно, от того, насколько точно они запомнят мои инструкции, зависит не только их жизнь, но и жизни всех, кто живёт в приграничной зоне. Я доходчиво и чётко разложил перед ними детали и методику обработки материалов:

— Сначала титановые слитки нужно очистить до зеркального блеска. Затем наносим на них гравировку огненными рунами для удержания магического поля. — Увидев растерянность на лицах кузнецов, я тут же добавил. — Барбоскин пришлёт умельца, он вам поможет. — Кузнецы заулыбались.

— Кристаллы эфира измельчаем до состояния пыли и равномерно втираем в выжженные руны. Кожу разломных тварей измельчаем и растворяем в двадцатипроцентном растворе серной кислоты, после чего наносим поверх нашей заготовки…

Я ходил от коробки к коробке, доставал всё новые материалы и раздавал инструкции. Примерно на середине своейречи заметил, что кузнецы начали делать записи. Вот это правильно. С ходу всего не запомнишь. Когда я закончил, возник лишь один вопрос:

— Вам всё ясно?

— Так точно, Михаил Константиныч! — рявкнул Семёныч, приложив руку к голове.

— Вольно, — усмехнулся я. — Можете приступать к работе. Как только артефакт будет готов, передайте его Барбоскину, он знает, что делать дальше.

Евсей и Петрович энергично закивали и приступили к делу.

— Работаем чётко и без ошибок. От вашей скорости сейчас зависят жизни многих людей. Не подведите, — напомнил я, наблюдая, как мастера, словно единый организм, принялись за дело, матерясь и озадаченно всматриваясь в руническую вязь.

— Измаил Вениаминович, можете идти. Как только над Кунгуром засияет защитный барьер, вы поймёте, что моя задумка сработала. И да, чем быстрее вы поставите новые материалы, тем быстрее мы с вами заработаем горы приятно звенящих шекелей.

— Ха-ха! Ваши бы слова да богу в уши, — расплылся в улыбке торговец и направился на выход.

Я же никуда уходить не собирался. Вместо этого я подошел к свободному верстаку, прихватив с собой десяток телепортационных костяшек, а также пару железяк. Погрузившись на нижний слой Чертогов Разума, я воссоздал схему портального артефакта, которую я однажды украл у Имперского клерка, и стал с невероятной скоростью совмещать имеющиеся материалы, чтобы создать свой собственный артефакт, открывающий стационарные переходы.

Мои руки двигались на автомате, быстро и уверенно, как у виртуозного дирижера. Я размахивал пером, выжигая руны, рассекая структуру материалов и сшивая их заново. Это уже была не артефакторика, а нечто на стыке артефакторики и алхимии. Яркие вспышки озаряли пустоту, а после гасли, чтобы вспыхнуть с новой силой.

Спустя час передо мной лежали две полностью воссозданные стационарные портальные системы, сокращённо С. П. С. В их работоспособности я не сомневаюсь, ведь нечто похожее я уже создавал для захвата Нунцяо. Правда, там вышел весьма дефективный образец, ну а что поделать? Ведь нормальных материалов у меня не было.

Вернувшись в реальность, я бросил взгляд на часы, висящие на стене. Времени до встречи в Хабаровске оставалось всё меньше. Вздохнув, я удовлетворённо оглядел работающих кузнецов. В поте лица пропойцы трудились на благо малой родины.

— Петрович, падла, дяржи ровнее. Ошибёмси, так потроха размятает на добрый километр, — прорычал Семёныч, вытирая пот со лба.

— Ты меньше бухти, а за своими дрожащими ручонками смотри, — отмахнулся Петрович.

— Не, мужики, пора завязывать с выпивкой. А то и правда руки ходуном ходят, — сказал Евсей, занося молот для нового удара.

— Продолжайте трудиться. Через час проверю, что вы тут наваяли, — окликнул их я, призывая телепортационную костяшку из хранилища.

Кузнецы лишь молча кивнули, погружённые в работу. Не теряя времени, я телепортировался к старому поместью Черчесова, которое казалось мрачным и угрюмым даже в ярком дневном свете. Ветер гудел среди ветвей сада, словно нашёптывая тайны, о которых лучше было не вспоминать.

Я шагнул в глубину сада, к старому вязу, под которым мы с Черчесовым однажды захоронили главу безликих. Остановившись на месте погребения, я закрыл глаза и потянулся к мане. Моё сознание проникло глубоко в землю, разыскивая тело, зарытое там. Земля задрожала, треснула и начала медленно разъезжаться в стороны. Спустя минуту на поверхность поднялось изуродованное тело безликого.

Полусгнившая плоть сочилась слизью, кожа была изъедена червями. Но глаза Хазарова всё ещё светились слабым неестественным огнём, полным ненависти.

— Хазаров Дмитрий Александрович, — спокойно проговорил я, присаживаясь рядом с полуразложившимся магом. — Всю жизнь ты был наёмником. И раз уж ты любишь звонкую монету, то я предлагаю тебе сделку.

Хазаров обнажил зубы, перепачканные землёй, и прошипел:

— Пошёл ты нахрен, ублюдок. Как только я восстановлюсь, я…

Договорить ему я не дал. Лишь врезал тыльной