Феникс 9 - Ринат Тактарин

— А давай спросим у Гордого, — предложил я

Тот отвлёкся от окна и с непониманием уставился на меня, Ахмет тоже не понял, в портале появилось ещё две физиономии. Хронос с Дымоганом заинтересовались.

— Нет, я, конечно, могу по друзьям пройтись, десяток другой точно соберу из нормальных… Я так и собирался сделать, — как бы оправдываясь, он посмотрел на Ахмета. — Но на холл десятого уровня⁉

— О чём базар, я щас махом нагребу, — вмешался Хронос. — Свистну только…

— Знаю я, твои свистну, хомячки неадекватные набегут, помолчи. Гордый, я дал тебе доступ к интерфейсу холла, глянь-ка внимательно, ничего не видишь?

Тот на какое-то время подвис, Ахмет, который получил тот же доступ, уже догадался, я понял это по еле заметной ухмылке.

— Тут никого нет, только мы и в нижних мастерских нейтральные… Погоди, это же рабы⁉ — глаза Гордого загорелись, и непонятно чего там было больше, праведного гнева или нетерпения броситься туда прямо сейчас. Он шагнул вперёд. — Пошли. Я понял, что от меня требуется.

— Оу-оу! А мы с пузаном тоже хотим, я даже речь могу клёвую толкнуть. Мы не рабы, рабы не мы… Чего? — Хронос уставился на Ахмета. — Так, дед мой говорил, а типа ещё, — он на секунду задумался. — Каждая кухарка сможет управлять государством, тупо…

— Достаточно, — перебил зам. — Пошли, нас моржи ждут, — и вернулся в свой новый холл.

Глава 23

Подрывник что-то ещё бухтел, когда мы с Гордым вышли в общий коридор. Это всё-таки чужой холл, нет ни одной портальной точки, если не считать те, что я раскидал по заводи. Так что на подземный ярус пришлось спускаться пешочком. Архитектура в новой собственности не блистала оригинальностью.

Здесь от хозяина зависит, а Железный любил серые тона, много металла, мало света. Складывалось впечатление, что я попал в тюрьму для богатых, так я себе это представлял, наверное, потому, что решёток на дверях и в коридорах не было. А по дизайну, как есть барак, только многоярусный, не удивлюсь, если в апартаментах Железного стоят двухъярусные нары с потёртыми, пронумерованными синей краской матрасами. Ну да не мне здесь обитать. Гордый ещё не знает, кому перестраивать этот холл. Обрадуется или нет, меня это особо не волнует, получит приказ и будет выполнять.

— Мрачно тут, — подтвердил мои мысли Гордый. — Я в их холлах ни разу не был, а такое чувство, что всё знакомо, — он провёл рукой по стене. — В моём бараке, при мастерской, точно такие же расцветки были.

— У Железного свой бренд, — сказал я, открывая дверь на следующий этаж.

Гордый ничего не ответил, сплюнул только зло и зачем-то чиркнул ножом по стене.

Спустя ещё восемь этажей и пару найденных контейнеров, мы, наконец, спустились до яруса мастерских. Стоило открыть дверь, как в нос ударил тяжёлый аромат немытых тел. Похоже, гигиеной тюремщики не озадачивались, пашут — и ладно, а кто не будет работать, накажем. И что-то мне подсказывало, здесь не только еды лишали.

Мои мысли прервали выкрики и удары по решёткам, здесь их как раз хватало, а в начале коридора у стен, валялись системные контейнеры.

Так вот где они прятались, обычные вертухаи, где их холл настиг, там и обнулились, — я по-быстрому собрал трофеи.

— Эй, кто-нибудь! Новые хозяева, нас сегодня ещё не кормили! — бам по решётке.

— Не ори Оззи, накажут…

— Достало меня это, буду орать!

Мы достигли первых камер тире мастерских, из-за решётки на нас уставился бледный тощий тип в синей робе, нечёсаная козлиная бородка, на голове вместо причёски полный бардак. Ник Муса, ну и сам похож на тюркоязычного.

— Вы кто? Новые хозяева? — спросил он с лёгким акцентом.

За решёткой появился ещё один персонаж, а затем целых два: худые, измождённые ни дать ни взять узники концлагеря.

— Дайте что-нибудь пожрать, а потом можете наказывать, мне уже ***! — заголосил блондин с ником Кент.

Заголосили и остальные, тут впрягся зычный голос Оззи, его-то я запомнил. Благодаря тому, что решётчатые двери находились в глубине проёмов, нас никто не видел, кроме обитателей двух ближайших камер.

— С кем вы там болтаете? Если с теми, кто слил сраных лошадиных уродов, я пожму руку каждому из них! Слышите? И буду служить верой и правдой, даже без зарплаты.

— Это Феникс и Гордый, — представил нас кто-то из камеры сзади.

— Феникс? Слыхал. Системные миры слухами полнятся, мать их, если это он, конечно…

— Гордый, это Мародёр! Помнишь меня? Артефактор из Орлят! — звонкий голос донёсся из конца коридора.

Мы, наконец, перестали пялиться на бедолаг. Гордый, не придумал ничего лучше, как побежать в другой конец коридора. А я забрался в интерфейс, нашёл нужную вкладку и открыл сразу все камеры. Вопящий от неожиданной свободы народ повалил в коридор, мигом его заполнив. Очень много людей, но бояться нам нечего, они гости, мы хозяева.

— Где он, где? — в мою сторону ломился обросший здоровяк.

Рабы расступались, кто не успевал, отлетал к стене, но всем было плевать, они, наконец, выбрались с опостылевших рабочих мест, совмещённых с домом.

— Феникс, братка! — Оззи наконец до меня добрался, схватил мою руку и принялся трясти двумя своими.

От него смердело, но я не обращал на это внимания, мне почему-то стало хорошо, почувствовал себя освободителем.

— Только не говори, что слил всех, неужели хотя бы одного не осталось? — бородач сто двадцатого уровня принялся озираться, словно искал противника.

— Хочешь сливать лошадей? — возгласы начали стихать, я уже мог не орать во всё горло. — Я предоставлю такую возможность!

— Я тут почти три года торчу, оружейник, мать его. Готов сливать забесплатно, вот здесь у меня эти козлы, мать их, — Оззи провёл рукой по горлу. — И всех вассалов, только пожрать бы сначала, мать е…

Его слова потонули в многоголосом хоре голосов, от этих криков можно было оглохнуть.

— Тихо! — гаркнул я, добавив чуточку ментальной силы. — Поднимаемся на основные ярусы, находим столовую. Должна же она тут быть, кто знает?

— Я знаю, — в наступившей тишине чужой голос прозвучал очень громко. — Я повар, Глюк, — из толпы протиснулся