Наследие древнего - Александр Четвертнов

По обеим сторонам коридора стояли статуи. Высокие, в человеческий рост, изображающие воинов в доспехах. Они держали копья и щиты, их лица были скрыты шлемами. Виктория замерла перед первой статуей.

— Это же гоплиты, — прошептала она. — Классические греческие воины. Но работа… она слишком совершенна. Посмотрите на детали доспехов, на складки плащей. Это не может быть ручной работой.

— Может, — я усмехнулся, — если мастер достаточно талантлив.

Она бросила на меня недоверчивый взгляд, но промолчала.

Мы продолжили путь. Николай шёл рядом со мной, его рука лежала на рукояти меча. Да, меча, он настоял взять оружие, мол, неизвестно, что нас ждёт внутри, а я не возражал. Пусть чувствует себя увереннее.

Изольда шла за нами, её взгляд метался по сторонам. Она явно нервничала. Лидия держалась за руку Георгия, оба бледные. Маша с Тихоном замыкали шествие вместе с Бестужевым.

Коридор расширился, и мы оказались в первом зале. Круглом, с высоким куполообразным потолком. В центре стоял алтарь, на котором покоился меч в ножнах. Простой, без украшений, но я знал, что это была одна из моих первых работ.

— Не трогать, — предупредил я, когда Георгий потянулся к мечу.

Он отдёрнул руку, как ошпаренный.

— Почему?

— Ловушка.

— Какая?

— Смертельная.

Георгий отступил на три шага назад. Я обошёл алтарь, нашёл небольшое углубление в его основании. Нажал на него определённым образом. Щелчок. Магические нити, опутывающие меч, угасли.

— Теперь можно, — кивнул я.

Виктория подошла к алтарю, вглядываясь в надпись на его краю.

— Здесь что-то написано на древнегреческом. «Первый клинок Кириллоса Аэтоса, выкованный в огне юности». — Она подняла глаза на меня. — Это личное, очень личное.

— Да, — согласился я.

— Кто мог знать такие подробности?

— Тот, кто строил эту гробницу.

— А кто такой Аэтос?

— Видимо тот, кто здесь похоронен, — хмыкнул я.

Она задумалась, разглядывая алтарь. Я видел, как в её голове крутятся шестерёнки, складывая кусочки головоломки. Пока не складывалось, но она была умной, рано или поздно догадается.

Мы прошли дальше, следующий зал был больше. Здесь стены покрывали фрески — сцены охоты на чудовищ. Я узнавал каждую. Вот я сражаюсь с Немейским львом. Вот убиваю Лернейскую гидру. Вот побеждаю Минотавра в его лабиринте.

— Подвиги Геракла? — неуверенно спросила Виктория.

— Нет, — покачал я головой и указал на надписи.

— Кириллос Аэтос и Геракл побеждают… — стала читать она, переходя от фрески к фреске. — Но, — она указала на фреску с гидрой. — Это же классический сюжет о Геракле.

— Геракл не был единственным героем Греции, — напомнил я.

— Осада Трои, — неожиданно вскрикнула она, — и снова этот Аэтос.

Она стала просто перебегать от фрески к фреске.

— Аэтос и Одисей, Аэтос и Ясон, Аэтос побеждает Тифона, Аэтос и Зевс побеждают Крона. А это уже ни в какую логику не укладывается, — она вытянула руку, — тут целая стена с изображениями мифов древнего Египта и везде Аэтос.

— Смотрите, какая красота, — внезапно громко прошептала Маша.

— Жутко и мощно, подтвердил Тихон.

Они стояли около огромной фрески, где на мощные стены города обрушивались сотни молний, а перед стенами стоял человек с раскинутыми к небу руками.

— Аэтос и падение Хатуссы, — прочитала подошедшая к ребятам Виктория и обернулась ко мне: — этот Кириллос Аэтос врун ещё тот. Все эти истории известны, это мифы, но там никогда не было упоминания о ком-либо, кого звали Аэтос. Он приписал себе чужие подвиги.

— Возможно, а возможно источники на которых основана история не полные, — пожал я плечами. — Ты не думала, что кто-то специально мог убрать его имя?

Виктория нахмурилась, но спорить не стала. Слишком много вопросов, слишком мало ответов. Она продолжала фотографировать, что-то бормоча себе под нос.

Следующий коридор разветвлялся. Передо мной было три прохода — левый, центральный, правый. Все одинаковые, все уходили в темноту.

— Лабиринт, — выдохнула Изольда. — Чёрт.

— Не волнуйся, — я повёл группу в левый проход. — Я знаю дорогу.

— Откуда? — тут же спросила Виктория.

— Документ, помнишь?

— Этот твой мифический документ становится всё более подозрительным.

Я промолчал, пусть думает что хочет.

Лабиринт был сложным. Коридоры переплетались, сворачивали, раздваивались. Я вёл группу уверенно, не колеблясь ни секунды, потому что я сам его создал. Каждый поворот, каждая развилка были частью моего замысла.

Мы прошли мимо первой ловушки. Николай чуть не наступил на плиту, которая выглядела так же, как остальные. Я остановил его в последний момент.

— Стой.

Он замер.

— Что?

— Ловушка, наступишь — сработает механизм. Стрелы вылетят из стен.

Николай медленно отступил. Я обошёл опасную плиту, показывая безопасный путь. Остальные следовали за мной гуськом, стараясь наступать точно в мои следы.

— Как ты узнал? — спросил Бестужев. — Плита выглядит так же, как другие.

— Практика, — усмехнулся я.

Вторая ловушка была хитрее, магическая. Я почувствовал её за несколько метров. Остановился, поднял руку.

— Все стоят и не двигаются.

Группа застыла, я прошёл вперёд, вглядываясь в пустой коридор. Вроде бы ничего особенного. Но я знал, что здесь. Защитное заклинание, которое активируется при приближении живого существа. Реагирует на ауру.

Я сконцентрировался, изменяя частоту собственной ауры. Моя энергия стала резонировать с энергией ловушки, обманывая её. Заклинание меня не тронуло.

— Можно идти, — махнул я рукой. — Но держитесь близко ко мне.

Они прошли, прижимаясь ко мне почти вплотную. Виктория буквально вцепилась в мой рукав. Я чувствовал, как напряжение защитного заклинания давило на всех, но моя аура прикрывала их. Мы прошли.

— Что это было? — выдохнула Маша, когда мы оказались в безопасности.

— Магическая защита, — пояснил я. — Очень старая, но всё ещё рабочая.

— Кто-то действительно не хотел гостей, — пробормотал Тихон.

— Или хотел, чтобы сюда попали только те, кто знает дорогу, — поправил я.

Мы продолжили путь через лабиринт. Я видел следы времени — трещины в камне, осыпавшуюся кое-где штукатурку, потускневшие фрески. Но в целом гробница держалась хорошо. Магия делала своё дело.

В одном из коридоров мы наткнулись на скелеты. Их было трое, в остатках древних доспехов, с заржавевшими мечами в костлявых руках. Они лежали у стены, словно присели отдохнуть и уснули навеки.

— Грабители? — предположил Николай.

— Возможно, — кивнул я. — Не первые и не последние, кто пытался сюда проникнуть.

— Как они прошли лабиринт?

— Не прошли. Заблудились, а потом умерли от голода и жажды.

Виктория склонилась над скелетами, изучая остатки доспехов.

— Римские, — прошептала она. — По стилю, первый век нашей эры. Они были здесь две тысячи лет назад.

Я прошёл мимо, не останавливаясь. Эти трое пытались ограбить мою гробницу, когда я ещё лежал в ней