Человеческая оболочка - Алексей Котаев

движения, чуть замедлив ход. Парень отлип от грязного сырого сиденья, выжал среднюю педаль, и машина стала замедляться еще сильнее, пока не заглохла, совсем чуть-чуть не доехав до снежной стены. Повал был перед ним, осталось только пробраться внутрь. Айзек, совсем не отдавая себе отчета, развернулся, уперев обе ноги в сторону двери, через которую он вошел, совсем не понимая, что выйти он, мог и слева от себя, не прилагая таких колоссальных усилий. Стоило ему только встать, как ноги тут же подкосились, и он рухнул на стальной пол фургона, потеряв последнюю крупицу сознания.

Темнота длилась недолго.

— Его же ищут! — словно через толщу воды пробивался встревоженный голос Марии. — Давай подстрижем его, или перекрасим. Ну не встанет он быстро на ноги!

— Ты дура что ли? Думаешь те, кто его так отделали совсем тупые? Единственный раненый парень, в поселении с припаркованной машиной. Угнанной машиной! И ладно бы его зверье отделало, или обморозил чего. Ранения от огнестрела! — негодовал где-то в глубине черной, не отпускающей Айзека жижи Юрий.

— Так сделай что-нибудь. Отгони!

— Да черт с тобой. Отгоню! Только поставь его на ноги!

Голоса стихли и вновь воцарилась тишина. Айзек плавал в теплой воде, без сил вдохнуть или пошевелить конечностями. Он был подвешен посреди абсолютного ничто, потеряв даже самого себя. Не было ни боли, ни печали. Даже злость и страх внезапно испарились. Внутри прошли дни, затем месяцы, и, казалось, будто в этой трясине, посреди пустоты, быстро начали мелькать года, пока однажды Айзек не вспомнил себя.

Он начал рваться вверх, пытаясь грести руками над собой, судорожно приближался к свету, оставляя темноту внизу, и стоило ему почти коснуться света, воздуха, бескрайнего неба, что был перед ним, он уперся в лед. Айзек колотил руками из-под воды, ловя свое собственное отражение, ударяя по нему кулаками, что начали кровоточить. Воздуха становилось все меньше и там, за льдом, в пределах обозримого сознанием мира, он увидел иглы шпилей, что начали выситься над ним, разрывая в клочья небо. Воздух кончился, и парень начал брыкаться, дергаться из стороны в сторону, поддавшись панике.

Если бы Айзек мог вскрикнуть охрипшим горлом, то он обязательно бы закричал. Сипло выдавив из себя воздух, он открыл глаза, оказавшись в темной, не освещенной комнате.

— Мммм… — проверял свои голосовые связки Айзек. — Кхм! Кхм! Эй. Есть тут кто?

Айзек быстро оценил свои силы. Подняться сразу он не мог, и, лежа на болящей спине, он был рад, что весь этот бред отступил. Он вспоминал себя там, в машине, и понимал, насколько же ему было плохо. Насколько он был близок к смерти. Он поднял перед собой перемотанную свежими бинтами руку, все еще ее не ощущая, но видно было, что кисть на месте. Выдох облегчения сопровождался болью в спине, и это парня радовало больше, чем липкий, скользкий жар, который был ранее. Уж лучше так, это чувство ему было понятнее. Левой рукой он задел повязку на своей голове и, не нащупав там шариков дроби, улыбнулся. Выжил.

— Исаак? — послышался в темноте голос Марии. Она зашла в комнату и щелкнула выключателем. — О, Боги! Ты пришел в себя. Айзек прости. Это я уговорила старика отпустить тебя.

— Да ничего, — прохрипел парень.

— Нет… — повторяла Мария, обняв обессилевшего юношу. — Ты же весь израненный! Ты чуть не умер, пока мы тебя волокли. Сердце почти не билось. Еще и рука эта твоя.

— Не чувствую.

— Она под обезболом. Там была просто каша из опухшего мяса и разбитых костей. Я собрала ее по кусочкам. Почти всю.

— Почти?

— Безымянного пальца больше нет. Начался сепсис, его пришлось убрать.

— Жаль.

— Я так рада, что ты очнулся. Ты два дня лежал, не выходя из этого состояния.

Айзек устало улыбнулся, чувствуя, что страшное позади. — Старик тут?

— Нет, он вчера уехал отгонять машину, что ты притащил. Должен вернуться уже скоро.

— А нога?

— Да черт с его ногой! И без нее обойдется. Ты лежи, я сейчас принесу поесть. Тебе сейчас это очень надо. — Мария вышла из комнаты, слышно было только, как она столкнулась с кем-то в коридоре, откуда глухо послышалось. — Да, можешь зайти.

В двери показалась рыжая голова Дана. Он сделал шаг внутрь и ехидно улыбнулся. — В натуре не сдох.

— Вот блядь. — Айзек напрягся и попытался резко встать, чуя угрозу.

— Стой, стой, стой! — Дан сделал шаг назад, вытянув вперед пустые руки в знак доказательства мирных намерений. — Я не за этим! Я вот вообще за другим здесь. Расслабься.

— Да ну тебя. — Айзек снова упал на свою койку. — Че ты вообще тут делаешь?

— Долгая история, — отмахнулся Дан, и Айзек было хотел начать его расспрашивать, но тот продолжил сам. — Кароче. Пока ждали ковш, нагрянули порядчики, всех в кучу и на допрос. Понятное дело, никто про тебя, кроме нас с Берси, и не знал. Берси то сразу смекнул, чем пахнет, меня подбил тут же. Мы ничего не сказали. Они покараулили нас два дня, ждали, что ты придешь и попробуешь свалить тем же путем. А потом дали команду уезжать, чтобы простоя не было. Батя сказал взять тачку, что потеряла ковш, и прождать еще день, мол ремонт затянулся. Ты не пришел, и мы поехали. Думали все, пропал. А оно вон как, приехали в Повал, а ты уже тут. Как так быстро-то? Ты че, в натуре, потомок древних богов?

— Да чушь это. Я приехал сюда на машине.

— Да знаю я. Видел. Вся в крови и блевотине, будто ты там фейерверк из своих внутренностей устраивал. Твой старик как раз отгонял ее вчера. Мы с ним обмолвились парой слов, — Дан сделал короткую паузу, пытаясь подойти к кульминации. — Короче, полный бак мы тебе заправили. Поправляйся.

— Дан… Спасибо за патрон.

— Патрон?

— Ну, тот, что ты дал мне в дорогу. Он мне жизнь спас.

— Ну тогда считай, что должен мне, потом сочтемся.

— Хах. Договорились.

— Слушай, я как тебя увидел — думал, не выкарабкаешься. Как так-то? Это все, действительно, из-за твоего происхождения?

— Да. Оккер отправил за мной головорезов.

— И ты убил их?

— Конечно, нет. Кто я по-твоему такой? Суперсолдат, что ли?

— Смотри какой разговорчивый стал. Ладно, не горячись. — Дан немного помялся, стоя в проходе, а потом подошел поближе, протянув левую руку Айзеку. — Рад, что ты жив. И извини, что отправили тебя в логово этого зверя.

— Да брось. Виню только себя.

— Ладно, Айзек, нам надо нагонять конвой. Они на день нас опережают. Уже, даже на два. Кстати, тебе привет от Берси,