Неучтенный фактор - Сергей Васильевич Лысак

– Вы считаете их очень опасными?

– Да. По крайней мере из того, что удалось выяснить, на дистанции до одной мили орудия Давыдова бьют очень точно. Это подтверждают очевидцы, наблюдавшие бой возле Синопа. А конструктор этих пушек Юрий Давыдов сейчас находится в Одессе. И именно он является капитаном и владельцем пакетбота «Лебедь», который вы так желаете заполучить. Тот самый «Лебедь», который сыграл значительную роль при Синопе. Без него русским пришлось бы туго. Вы не допускаете мысли, что «Лебедь» и его капитан способны на большее? Что он может выйти из порта и устроить нам веселую жизнь, ведя огонь с безопасной для себя дистанции и обладая преимуществом в скорости? Наши колесные «коптилки» за ним не угонятся. А «Наполеон» мы потеряли.

– Не напоминайте мне о «Наполеоне»… Все я прекрасно понимаю… Мы знаем друг друга много лет, поэтому вам я могу сказать. Мне не оставили выбора. Я говорил то же самое, что и вы. Но в Париже не желают слышать то, что им не нравится. Там помешаны на идее примерно наказать зарвавшихся русских и воздать им должное за тот позор, что пережила Франция. Операция утверждена самим императором, и я не в силах ничего изменить. Поэтому единственное, что я могу сделать, чтобы спасти наш флот от неоправданных потерь, так это выделить для обстрела Одессы только четыре «коптилки», как вы их назвали. Надеюсь, что они успеют уйти из-под огня береговой артиллерии до того, как их утопят. И что этот «Лебедь», будь он неладен, не рискнет их преследовать на виду у всей эскадры. Это в том случае, если «дело чести» наших дорогих союзников пойдет не так, как бы им того хотелось.

– То есть вы не надеетесь на успех?

– В том виде, как его представляют в Париже, нет. Мы можем обстрелять город, но это ничего не даст в военном отношении. Армия русских особо не пострадает. Если пострадает вообще. Русского флота в Одессе нет, он весь находится в Севастополе. А высаживать десант, как того хотят англичане, я считаю несусветной глупостью. Он там весь и поляжет на городских улицах. Причем русским солдатам будет помогать милиция из местных жителей, которые хорошо знают город. И мы не сможем помочь десанту в уличных боях своей многочисленной корабельной артиллерией. В конечном счете захватить Одессу не удастся. Не понимаю, на что рассчитывает адмирал Дандас.

– Возможно, у него есть какие-то свои козыри, о которых мы не знаем?

– Возможно… О мой бог, англичане – наши союзники! Сказал бы мне кто такое раньше, счел бы это глупой шуткой. Пусть русские и враги нам, но я был бы не прочь посмотреть, как они собьют спесь с этих наглых лайми. Хотят высадить десант и захватить Одессу? Никаких проблем! Пусть высаживают и захватывают. А мы им пожелаем удачи. Единственное, в чем мне пошли на уступки в Париже, так это не требовали нашего участия в десанте. Оставили на мое усмотрение. А я усматриваю, что это не представляется возможным.

– Ну хоть за это спасибо. А как думаете, русский флот выйдет из Севастополя? Когда туда дойдет информация об обстреле Одессы?

– Очень надеюсь на это. Иначе не представляю, как его еще можно выманить в море.

– Думаю, что никак. Я хорошо знаю князя Меншикова. Это не Нахимов и не Корнилов. Он будет сидеть в Севастополе и ждать. Поэтому нам все равно придется идти к Севастополю.

– Ничего страшного. Такого сюрприза, как в Одессе, – я имею в виду пушки Давыдова, там не будет. А те, что есть, ничем не лучше наших.

– Вы уверены, mon Amiral?

– Уверен. Царь Николай так испугался, что разом выкупил все готовые пушки на заводе Давыдова, от которых раньше отказался, и установил их в Кронштадте. Он считает черноморский театр военных действий второстепенным, поэтому не уделяет ему должного внимания. Вот и не будем его разубеждать в этом…

Слушая разговор адмирала Гамелена и неизвестного мне офицера, я пришел к выводу, что пока что все идет, как надо. Даже получив отлуп возле Одессы, англичане и французы все равно полезут в Крым. Их к этому вынудят. Ибо слишком далеко все зашло, чтобы отыграть назад. Вот тогда и начнем объяснять «просвещенной» Европе, что стремление любой ценой решить «русский вопрос» может плохо кончиться.

Однако важные новости за сегодняшний день на этом не закончились. После «Вилль де Пари» Ганс разведал обстановку на английском флагмане «Трафальгар». Подслушать адмирала Дандаса не удалось, поскольку он уже улегся спать. Но вот разговор офицеров в кают-компании оказался довольно интересен. Один из них упомянул о каких-то турецких пароходах, которые до сих пор не пришли. И вообще эти чертовы турки постоянно опаздывают.

Эта реплика сразу же заставила меня навострить уши. Какие еще турецкие пароходы?! Но в дальнейшем англичане этой темы не касались. Удалось лишь выяснить, что планируется высадка десанта в районе Пересыпи. Ганс отреагировал первым.

– Командир, что-то тут не то. Какие турецкие пароходы? И куда это турки «опаздывают»? В нашей истории их возле Одессы не было.

– Так истории миров не полностью совпадают. Значит, может кто-то еще появиться. Ведь количество вымпелов у противника сейчас больше, чем в наших данных. И это даже с учетом того, что двоих – «Наполеона» и «Шарлемань», мы благополучно спалили. А кто сейчас здесь явно лишний?

– Кроме англичан и французов – турецкий пароходофрегат «Эссер-Иджедид». Которого здесь быть не должно.

– Тебе это не кажется странным? Что англичане и французы его с собой притащили?

– Значит, что-то затевается. Такое, когда задействуют тех, «кого не жалко».

– Вот и я так думаю. А что у нас здесь намечается такого, когда в бой бросают тех, «кого не жалко»?

– Десант. Но на турецком пароходофрегате солдат нет, я проверял.

– Это здесь нет. Но наши заклятые друзья англичане говорили, что турки куда-то там опаздывают.

– Хочешь сказать, что еще не все подошли? Но в Варне больше никого не было.

– А если эти пароходы с десантом находятся в Константинополе? И пойдут прямо сюда, не заходя в Варну?

– Да, такое возможно… Командир, надо на разведку слетать. До Константинополя и обратно. Даже если они уже вышли из Босфора и идут в Одессу, то я их все равно обнаружу.

– Давай сначала поглядим и послушаем, что на этом «Эссер-Иджедид» творится. Может, еще что выяснится.

Однако узнать что-либо важное