Верховенство мёртвых теней - Ария Атлас

и все остальные правы: я должна вернуть все на свои места. Как же много я успела наворотить за столь короткое время… Мне здесь не место. Я не простой человек, но и не настоящая ведьма. Да кто же я такая?

Я вскочила с кровати и снова принялась пинать подушки, валяющиеся на полу.

Вовсе не о такой свободе я мечтала, когда собиралась уехать из Винбрука! Вовсе не такой судьбы я желала маме и Аклис!

Однако смогла бы я вернуться в Винбрук, в закусочную старика Барнарда, и притвориться, что всего этого не произошло? Что магия – всего лишь выдумка из книг и фильмов, а тайного жестокого мира не существует?

Горько усмехнувшись, я подумала, что нет. Нутро уже не ощущалось цельным без некромансии. Волшебный браслет высасывал жизненные силы. Сложно понять, была ли слабость, затуманившая разум, последствием горя или же отсутствия свободно льющейся по венам магии.

Прежняя жизнь казалась мне чужой, будто меня раскололи на Мору «до Миноса» и «после Миноса». Сукин сын! Я до боли стиснула зубы. Теперь даже эти жалкие осколки придется вновь разделить.

На «до Аймона» и «после».

И что же тогда от меня останется?

18

Глупая овечка, а лев просто мазохист

Ратбоун

Жертвой стала клумба с розами.

Я перестал сдерживал злость, пиная землю под цветами. Шипы впивались в кроссовки. Сжав руку в кулак, я ударил воздух.

Все же лучше так, чем бить что-то покрепче. Я больше не мог залечить лопнувшую на костяшках кожу магией с помощью капельки крови. Я больше ничего не мог!

Я – паразит. Бледнокровка, который использует свою девушку в качестве источника питания. Ну разве не сумасшествие? Я зарылся пальцами в волосы и сел прямо на землю.

Какой из меня мужчина? Я даже не смог защитить ее! Да я даже боялся помешать ее плану! Я так боялся разочаровать ее, так боялся, что она меня бросит, что позволил ей связаться с чертовым Аймоном…

Я гневно шлепнул по кусту, и тут послышался возмущенный кашель.

– Мальчик, что тебе сделали розы? Научись превращать злость во что-то более полезное, – отчитала меня Джозетта.

Я почувствовал, как кровь приливает к лицу. Ведьма обожала свой сад, а я так нагло его портил. Джозетта вздохнула и подошла ближе. Она смотрела на меня сверху вниз, уперев руки в бока. Поняв намек, я поднялся и отряхнул джинсы. Это особо не помогло: я все еще оставался покрытым грязью от задницы до пят.

Раздражение заполнило меня, но Джозетта права. Срываться на других – нечестно. Так всегда делал Минос, а я – не он.

– Извини, – стушевался я.

Джозетта махнула рукой и даже не стала попрекать меня испорченными розами. Должно быть, я выглядел настолько жалко, что ведьма простила мне нападение на куст.

– Мы начинаем собрание, Мора спустилась, – сказала она и поманила меня к замку.

Мора все же решила взять себя в руки. Это радовало и пугало одновременно. Я никогда не видел ее такой… разбитой. Апатичная и тонущая в горе, она боролась с внутренними демонами и проигрывала. Как же ей помочь?

Металлический браслет сдавливал запястье, напоминая о моей никчемности.

Я задержался в коридоре, чтобы перевести дух, и наткнулся на картину, которую я когда-то пытался поджечь новоиспеченной магией. Еще совсем недавно я наивно рассчитывал, что смогу отвязаться от титула принца и жить своей жизнью.

Я вошел в кабинет Гарцель последним. Обсуждение началось без меня, конечно же. Я тихо присел в углу и обнял сплетенными пальцами колено, притянув его к себе. В комнате висел плотный туман тревоги.

Тяжело находиться в окружении магов и их живой силы, пока твоя собственная заблокирована браслетом. Я снова не чувствовал себя собой, а ведь казалось, что ничего хуже тех первых дней после воскрешения быть не может.

Я взглянул на Мору, которая стояла у рабочего стола, опершись на него бедром. Она упорно избегала смотреть в мою сторону или как-то еще признавать присутствие «своего» бледнокровки.

Нет, хуже все-таки могло быть.

Наша ссора все еще сидела в ней комком гнева, я чувствовал это. Или мне казалось, что чувствовал, ведь наша связь ослабла из-за заблокированной магии.

И все же я ощутил, что, когда она дернула плечом в ответ на замечание Александра по поводу их с Аймоном ритуала, ее желудок скрутило в тугую спираль. Дышать стало тяжело, вдохи превратились в жалкие хрипы. Нормально ли, что завет ощущается, даже когда мы…

– Некоторых из этих магов мы отправили в лимбо в качестве наказания. Особо опасные для Верховенств преступники прямо сейчас планируют месть. У нас нет времени на обсуждения, – скрестила руки на груди Шивон.

С тех пор как Дом крови вернул ее некромансерам, она загоралась от раздражения, точно спичка. Я прекрасно ее понимал, ведь, вероятно, она побывала в пыточной особняка. Гемансеры требовали, чтобы Шивон кого-то воскресила, но она не поддалась. Это все, что мне поведали.

– Нужно как можно скорее пробить щит и арестовать их, – сказал Александр.

Немногочисленные присутствующие одобрительно закивали. Сложно было не заметить, насколько мало некромансеров собралось в кабинете. Не все согласились с планом Гарцель, а точнее, с ее решением взять Мору и меня под свою ответственность. Совет Верховенств голосовал за гораздо более серьезные меры, я в этом уверен.

– Как только трансмансеры разблокируют защитный купол дома, у нас будет совсем немного времени, чтобы надеть сдерживающие ошейники на каждого сбежавшего из лимбо мага. Однако портал будет всего один, а значит, каждый из нас будет ответственен за одного из них. Нужно будет привести каждого пойманного мага к порталу и удостовериться, что они попадут в него. Как бы те ни сопротивлялись, – подытожила Гарцель.

На первый взгляд план казался достаточно простым. Но когда все проходило легко? Маги станут бороться. Ведь человек – не пес, надеть на него ошейник не так просто.

Сдерживающий ошейник применяли вместо браслета для особо опасных заключенных в изоляторе Верховенств. Он заменял оковы и воздействовал сразу на главные органы – сердце и мозг, основательно лишая тело магии.

– Тем временем плантансеры не позволят никому покинуть территорию дома и леса вокруг, – сказал Александр.

Джозетта недоверчиво хмыкнула.

– И ты уже обсудил это с ними?

Александр бросил в нее колкий взгляд и кивнул, а спустя пару секунд добавил:

– У них нет выбора. Как и у нас.

Один за другим некромансеры посмотрели на Мору. Ее щеки залились румянцем.

У Аймона по-прежнему была ее кровь.