Жена-беглянка. Ребенок для попаданки - Константин Фрес

Макс, прячущийся за спинами полицейских, нервно вздрогнул.

— Даже если у нее такое громкое имя, — заверещал он, — это не дает ей право похищать людей! Она силой увела сестренку! Силой! Посмотрите, сколько тут сброда! Мужчин! Тащить в этот вертеп ребенка, юную девушку! Это неприлично и развратно! Она что, хочет ее в проститутку превратить?!

Полицейский покосился на Макса.

— Потрудитесь объяснить, сударыня, чем вы тут занимаетесь, — произнес он.

— Добываю рубины, — пересохшими от волнения губами произнесла я.

Это был конец!

Врать полицейским было нельзя. Ложь усилит подозрения, и они нам разнесут тут все, выискивая причину моей лжи.

Но и говорить правду говорить тоже было нельзя.

Ах, как вспыхнули глаза этого мерзавца, Макса!

Он даже захохотал в голос, потирая перебинтованные ладошечки.

— Они вчера еще и избили меня! — выкрикнул он. — Переломали пальцы! Вон тот громила с кувалдой! Давай-ка его сюда! Его нужно бросить в каменный мешок, без еды и воды! О, вы дорого за это заплатите!

— Если это правда, нам придется его арестовать, сударыня, — сурово произнес полицейский.

Гийом тяжело вздохнул. Конечно, он предвидел такой расклад.

— Но он защищал ребенка! — выкрикнула я.

— Все равно. Закон есть закон. Вы не обратились за помощью, предпочли сбежать. Значит, никто на вас ненападал.

— Но я была не в состоянии… — отчаянно выдохнула я.

— Мерзкое вранье! — квакал Макс, торжествуя. — Не в состоянии? Да ты первая полезла в драку! Сейчас-то ты можешь сказать что угодно! Оговариваешь меня! Но драться ты была в состоянии точно!

— Думаю, и девочку нам придется забрать, — заметил полицейский. — Ее мать беспокоится о ней.

— Но я ее сестра! — взвилась я. — Она находится под моей опекой!

Макс хохотал, мерзкий, как жаба.

Полицейский лишь отрицательно мотнул головой.

И, как на грех, дотянуться магическими силами я до них не могла.

Они стояли четко за границей владений Марты. Я очень хотела сжать шею Макса так, чтоб он захлебнулся своей злобой и не мог больше квакать.

Но не могла.

И полицейским я была не в силах ничего сделать.

Хотя что бы это дало? Отсрочку?

А потом они нагнали бы сюда тех, кто смог бы одолеть меня?

— Может, как-то можно договориться? — произнесла я.

Макс торжествующе смотрел на меня.

Я была всецело в его руках.

— Пятьдесят золотых, — промолвил он, — и я отдам тебе девчонку, и громилу твоего, может быть, прощу!

Пятьдесят золотых — огромные деньги.

Он никогда столько в руках не держал.

И даже предположить не мог, что у меня столько есть.

И, разумеется, мне было не жаль этих денег, чтоб отплатить Гийому за верность.

Но я знала, что Макс, получив эти деньги, не перестанет их из меня тянуть, пока не вытянет все!

Но я не могла отдать сестренку. Не могла предать Гийома.

— Принеси, — кратко велела я Стиру.

Наши деньги!

Которым так радовалась Марта!

На которые мы кормим нашу команду!

— Но… — начал было Стир, но я перебила его.

— Принеси!

Максик торжествовал.

— Раз так, — вдруг встрял полицейский, — то и нам нужно по пятьдесят монет каждому. Чтобы мы закрыли глаза на ваши преступления.

Максик просто зашелся в сатанинском хохоте.

Они обдирали меня, как липку, откидывая от осуществления мечты в самое начало. Оставлял меня нищенствовать. И этот факт его очень веселил.

Я даже зубами заскрипела, стараясь сдержать набежавшие слезы.

Круто развернулась и сама отправилась в домик.

Отыскала ожерелье, то самое, что когда-то подарил мне Натан, и которое мне продавать так не хотелось.

Вернулась к ожидающим меня полицейским.

— Это намного дороже, чем сто пятьдесят золотых, — сказала я, протягивая ожерелье. — Продайте, и озолотитесь. Можете обратиться к герцогу Ла Форс. Думаю, он будет рад вернуть свою безделушку.

Макс поспешно ухватил драгоценность.

— Сколько б оно ни стоило, — сказал он гадко, — этого недостаточно. Моему здоровью нанесен тяжелейший вред! Так что я приду еще… за лекарствами! К тому же, в запасе у меня много сестричек. И почему-то мне кажется, что ты в неделю по одной будешь воровать. И их будут находить здесь, на этом болоте. Или в пруду — как знать, как ты захочешь прикрывать свои преступления?

Он снова мерзко расхохотался.

Но их троица все же отступила, унося с собой добычу.

Я же резко обернулась к рабочим.

— Мне нужно больше камней! — сказала я. — Чтобы мы могли дальше заниматься этим и иметь какую-то прибыль, я должна иметь возможность защищаться, оплатить адвоката в суде! Только избавившись от этого кровососа, мы сможем работать и зарабатывать нормально!

Глава 46

Неделю от Макса не был вестей.

Но я вся извелась, издергалась. Похудела.

Каждый день ожидала его увидеть на границе нашего участка, с его мерзкой ухмылочкой и с требованием денег.

Но его все не было. А горка камней в моей шкатулке все росла.

Да и добыча увеличилась.

Вечером, когда Стир возвращался с прииска и ужинал в домике, он вполголоса, чтобы никто не слышал, рассказывал, как обстоят дела.

— Земля немного южнее от дома просто нашпигована камнями, — делился он, жадно кусая хлеб. — Я запнулся об самородок. Пока никто не видел, копнул там. Так вот там камни цвета вишни! Те самые, необычные, редкие!

Он выложил на стол увесистый узелок из носового платка.

Я развязала его и ахнула.

Искрящаяся груда драгоценных камней потрясла мое воображение.

Выглядели они одновременно красиво и… пугающе.

Словно в платок завернули чье-то окровавленное сердце.

Они то вспыхивали рубиново-красным блеском, то рдели темным, почти черным, цветом.

Невольно на ум начали приходить старинные легенды, величественные, страшные и горькие.

— Да тут этих камней хватит на пару колье! Таких, как я отдала! — пробормотала я, перебирая сокровища.

Стир кивнул.

— Они особенные, эти вишневые камни. Одного цвета, примерно одного размера, — произнес он таинственно, улыбаясь. — Цена на них не упадет, потому что из них можно сложить гарнитур. Не нужно подыскивать, не нужно подбирать. Грани и оправляй. Да еще и такого необычного цвета. Они достойны самого короля!

— За такое и голову могут снять! — ахнула Марта. — Экое страшное богатство!

— Надо поскорее продать эти камни казначею! — воскликнула я. — Выкупить