Господин Орлов - Redstone

«Доброе утро, Клаус. Доложите обстановку».

«Guten Morgen, mein Fürst. Все штатно. Мы завершили стыковку с транспортным кораблем "Союз-12", груз и новый персонал приняты. Лабораторный модуль "Кеплер" работает над синтезом новых сплавов. Американские коллеги из модуля "Эдисон" готовят к запуску новый зонд к Марсу. Все по графику».

«Отлично. Как там наши "садоводы"?»

Рихтер усмехнулся. «Русская оранжерея "Теремок" дала первый урожай помидоров в условиях искусственного освещения. Вкус специфический, но экипаж счастлив».

«Передайте им мою благодарность. Конец связи».

Изображение сменилось. Теперь на экране была картинка совершенно иного рода. Серая, безжизненная поверхность, усеянная кратерами, под абсолютно черным небом, на котором ослепительно сияла далекая Земля. Это был лунный пейзаж. А на переднем плане виднелось первое внеземное поселение человечества — база **«Лунная-1»**.

Она была именно такой, какой я ее и задумывал на первом этапе: примитивной, угловатой, построенной из соединенных между собой цилиндрических и сферических модулей, полузасыпанных лунным грунтом-реголитом для защиты от радиации. Тесная, лишенная изысков, но вполне комфортная для жизни и работы пятидесяти колонистов. Рядом с базой стояли несколько «Луноходов» — тяжелых вездеходов с герметичными кабинами, а чуть поодаль виднелся уродливый, но функциональный комплекс горно-обогатительной фабрики.

На связь вышла начальник базы. Это была она. Айна О’Мэлли. Первая женщина в космосе стала первой главой лунной колонии. За шесть лет она почти не изменилась, разве что во взгляде ее ярко-зеленых глаз появилась мудрость и спокойствие человека, живущего на краю мира.

«Князь, "Лунная-1" на связи, — ее голос был кристально чистым благодаря ретрансляторам на орбите. — Докладываю. За прошедшие сутки добыто и переработано триста тонн реголита. Получено сто пятьдесят килограммов гелия-3. Отправка на "Зарю-1" запланирована на завтра. Геологическая партия на "Луноходе-3" обнаружила богатое месторождение ильменита в кратере Шеклтон. Проблем с системами жизнеобеспечения нет. Моральный дух экипажа высокий. Скучаем по земным дождям».

«Скоро вы сможете создавать свои собственные дожди, Айна, — ответил я. — Как идет строительство "Лунной-2"?»

«Монтаж основного купола закончен. Это будет настоящий город по сравнению с нашей "деревней". Через год сможем разместить до пятисот человек. Инженеры из США и Италии работают отлично. Особенно когда русские техники объясняют им, как правильно обращаться с нашими плазменными резаками».

Я усмехнулся. «Проследите, чтобы они не порезали друг друга в спорах о лучшем рецепте пиццы. Ваша работа там — ключ ко всему нашему будущему. Вы это знаете».

«Мы это чувствуем каждой частицей, князь, — серьезно ответила Айна. — Здесь, на Луне, будущее видно гораздо яснее, чем на Земле».

Она была права. Луна была не просто колонией. Это был гигантский рудник, источник редких изотопов, в первую очередь гелия-3, который был топливом для моих будущих термоядерных реакторов. Это была ставка на будущее, на чистую, практически неисчерпаемую энергию, которая однажды навсегда освободит человечество от грязного углеводородного прошлого. Но даже это было лишь промежуточной целью.

**Часть III. Человеческий Фактор**

Технологии, планы, ресурсы — все это было мертвой материей без людей. И люди, даже прошедшие самый строгий отбор и подготовку, оставались людьми. Со своими слабостями, страхами и сомнениями.

На следующий день я снова связался с «Лунной-1». На этот раз вызов был не плановым. Айна выглядела обеспокоенной.

«Князь, у нас инцидент. Не технический. Психологический».

На экране появилось лицо молодого человека лет двадцати пяти. Он сидел в медицинском отсеке, обхватив голову руками. Это был Павел Воронов, один из самых талантливых геологов, выпускник Орловского Технологического Университета.

«Что случилось?» — спросил я.

«Павел должен был возглавить сегодняшнюю экспедицию к новому месторождению, — объяснила Айна. — Но у него случился срыв. Он заперся в шлюзовой камере и отказался выходить, кричал, что не может больше видеть эту "серую пустоту", что мы все заперты в "каменной тюрьме на краю вселенной"».

Я внимательно посмотрел на Павла. Я видел таких людей раньше. Синдром выгорания, усиленный экстремальной изоляцией и осознанием того, что между тобой и мгновенной смертью лишь несколько сантиметров металла и пластика.

«Мне поговорить с ним?» — предложил я.

«Позвольте мне, князь, — твердо сказала Айна. — Это моя команда. Моя ответственность».

Она вошла в медотсек и села напротив геолога. Ее голос, транслируемый мне через микрофоны, был спокоен и лишен осуждения.

«Павел, посмотри на меня».

Он медленно поднял голову. В его глазах стояли слезы отчаяния.

«Командир… я не могу. Это все… бессмысленно. Мы копаемся в пыли, пока там, — он махнул рукой в сторону иллюминатора, за которым висела сияющая Земля, — там жизнь. Трава, реки, ветер… Я хочу домой».

«Я тоже хочу домой, Павел, — тихо сказала Айна. — Каждый из нас здесь хочет. Но я хочу спросить тебя вот о чем. Когда ты учился в университете, ты читал о старом мире? О том, каким он был до Империи?»

«Читал… — растерянно ответил он. — Грязь, голод, нищета…»

«Мои родители умерли от голода в Ирландии, Павел. Я помню, что такое есть гнилую картошку и видеть, как твои соседи умирают от тифа. Я помню грязь и безнадежность. А теперь посмотри в иллюминатор. Видишь этот синий шар? Благодаря тому, что мы здесь, копаемся в этой "пыли", на этом шаре больше никто не голодает. Понимаешь? Наша работа здесь — это гарантия того, что тот мир, который ты знаешь, мир изобилия и безопасности, будет существовать и дальше. Каждая крупица гелия-3, которую ты находишь, — это тепло в домах миллионов людей, это свет в городах, это энергия для заводов, которые производят еду и лекарства».

Она помолчала, давая ему осмыслить сказанное.

«Ты не в тюрьме, Павел. Ты на передовой. Не на военной, а на цивилизационной. Ты — солдат в самой важной войне, которую когда-либо вело человечество, — в войне с энтропией и ограниченностью ресурсов. Твоя работа здесь, в этой серой пустоте, делает Землю зеленее. Помни об этом. А теперь вставай. Команда ждет своего геолога».

Павел смотрел на нее, и в его глазах отчаяние сменялось сначала удивлением, а затем — стыдом и новым пониманием. Он медленно кивнул, вытер слезы и встал.

«Простите, командир. Я готов».

Я молча прервал связь. Айна справилась идеально. Она была не просто солдатом и администратором. Она стала настоящим лидером, способным зажечь огонь в душах людей. Но этот инцидент напомнил мне о хрупкости моего грандиозного проекта. Он держался не только на стали и кремнии, но и на силе человеческого духа.

В то же время,