Железное Сердце - Станислав Дарков

на крыше, наблюдая за ними — Харином и его собеседниками, которые, казалось, обсуждали что-то важное. Их голоса были глухими, но достаточно громкими, чтобы доноситься до меня. Однако меня больше волновало не то, что они говорили, а то, что эти люди знали. Каждый из них мог быть ключом к разгадке того, что произошло в прошлом.

Мысль о том, что эти трое могут быть замешаны в убийстве Амелии, прожигала меня изнутри. В груди разгорелся огонь, ярость поднималась, но я заставил себя оставаться хладнокровным. Дыхание стало медленным и ровным, хотя пальцы уже бессознательно сжимались в кулаки. "Время действовать," — подумал я.

Тихо, без лишних звуков, я спустился с крыши. Магия, помогавшая мне двигаться бесшумно, была как продолжение моего тела. Когда мои ноги коснулись земли, я выпрямился и вышел из тени. Они заметили меня почти сразу.

— Что за... — начал бритоголовый, резко оборачиваясь.

— Спокойно, — сказал я, поднимая руки в жесте примирения. — У меня к вам предложение.

Харин шагнул вперёд, его глаза сузились, а в голосе зазвучала угроза:

— Кто ты такой, чтобы делать нам предложения? Лучше свали, пока цел.

Я выдавил лёгкую усмешку, хотя внутри всё кипело.

— Если вы хотите что-то провести через этот город, вам придётся заплатить. Либо попрощайтесь с вашим товаром.

Худощавый удивлённо хмыкнул, а бритоголовый грубо рассмеялся. Харин же, наоборот, нахмурился ещё сильнее.

— Чёрта с два какой-то сопляк будет трясти с нас деньги, — прорычал он, сжимая кулаки. — Так это ты тот уродец, что избил Стилла? Ты знаешь, что ты сейчас нарываешься?

— Успокойся... — сказал я, пытаясь говорить как можно спокойнее. — Давайте договоримся. Ваш товар останется цел, а вы расскажете мне всё, что знаете про покушение на Айронхарта, бойню в лесу, нападение на королевский кортеж и про Оракула.

— Да пошёл ты! — рявкнул бритоголовый, вынимая из-за пояса нож. — Ты кто такой вообще? Думаешь, можешь просто так заявиться сюда и что-то требовать?

— Думаю, могу, — сказал я, сделав шаг вперёд. — Я дам вам шанс. Один. Рассказываете мне всё — и остаетесь при своих. Если нет — у вас будут проблемы. Поверьте, вам это не понравится.

— Проблемы? — Харин ухмыльнулся, его лицо исказилось от злости. — Ты сейчас получишь такие проблемы, что будешь жалеть, что вообще родился.

Он бросился на меня первым. Его удар был быстрым, но предсказуемым. Я увернулся, шагнув в сторону, и тут же контратаковал, ударив его в бок. Бритоголовый выхватил нож и бросился следом, но я уже был готов. Время договариваться закончилось — началась драка.

Свет фонаря тускло освещал док, создавая мрачные тени, которые казались живыми. Ветер шевелил грязные лужи на земле, придавая сцене зловещий вид. Когда Харин бросился на меня, я уже был готов. Его кулак стремительно летел в мою сторону, но я увернулся, шагнув в сторону, и тут же нанес удар локтем в его рёбра. Бритоголовый и худощавый не заставили себя долго ждать: первый замахнулся ножом, второй попытался ударить меня в спину.

Я быстро перехватил руку бритоголового, вывернул её и с силой толкнул его в сторону. Его крик смешался с глухим звуком падения на деревянные доски. Худощавый попытался воспользоваться моментом, но его удары были слабыми и плохо рассчитанными. Я шагнул вперёд, схватил его за воротник и с лёгкостью отбросил в сторону, заставив его удариться головой о стену.

— Слабовато, — бросил я, переводя дыхание.

Но тут Харин, используя свою массу, обрушился на меня всем телом. Его удары были мощными и яростными, и я почувствовал, как боль пронзает бок. Он схватил меня за ворот плаща и с силой швырнул на землю. Пыль и грязь взлетели в воздух. Я попытался подняться, но он нанёс ещё один удар, а затем навалился на меня, обхватив руками мою шею.

— Вот теперь ты узнаешь, что такое боль, мальчишка! — прошипел он, сжимая пальцы сильнее.

Моё зрение начало темнеть. Я собрал остатки сил, пытаясь сосредоточиться. Секунда, две — и я наконец нашёл слабое место. Проведя захват, я резко вывернулся из его хватки и, используя инерцию, перевернул его на землю. Одним мощным движением я заломил его руку, вложив в это всю накопившуюся ярость. Раздался хруст, и Харин закричал, оседая на землю.

Я поднялся, тяжело дыша, но держа себя в руках. Его крики стихли, превратившись в болезненные стоны. Я подошёл ближе, нависая над ним.

— Кто такой Оракул? Где его найти? — резко спросил я, глядя ему прямо в глаза.

Харин, сжав зубы, попытался отвернуться, но я надавил ногой на его плечо, заставив его говорить.

— Заброшенное капище… — выдавил он сквозь боль. — Два часа ходьбы… к северу от Тиарина. Там… его убежище.

Я нахмурился, но он продолжил, его голос стал почти шепотом:

— Оракул сам тебя найдёт. Ты не жилец, парень.

Эти слова зазвучали в моей голове, как сигнал тревоги. Но в тот же момент что-то тёмное охватило меня — ярость, гнев, который невозможно было контролировать. Я смотрел на Харина, и его лицо, перекошенное от боли, перестало казаться мне человеческим. Моё тело двигалось само по себе. Я не думал, не сомневался. Один точный удар — и всё закончилось.

Харин замер. Тишина окутала док, и только ветер разносил запах крови. Я сделал шаг назад, осознавая, что только что произошло. В груди было тяжело, словно кто-то сжал моё сердце в кулак.

Лежащие на земле бритоголовый и худощавый с трудом приходили в себя. Бритоголовый держался за бок, тяжело дыша, а худощавый судорожно пытался подняться, опираясь на стену. Его руки тряслись, а взгляд метался, как у зверя, загнанного в угол. Я подошёл ближе, нависая над ними, и оба замерли, словно ожидая худшего.

— Где ваш товар? — спросил я, голос был ровным, но в нём звучала сталь, которая не допускала отказа.

Худощавый закашлялся, бросив короткий взгляд на бритоголового, прежде чем ответить:

— Тут недалеко, заброшенный склад, прямо в доках. — выдавил он, глаза метались из стороны в сторону. — Там… там всё, что мы привезли. Но это… это не наша вина, мы лишь контрабандисты.

Я прищурился, оценивая его слова. Его нервное переминание с ноги на ногу и беглый взгляд в сторону таверны выдали внутреннее напряжение. Каждое слово казалось честным, но в их простоте крылась некая уловка, будто он пытался что-то скрыть. Прежде