Бескрылая Матрона - Максим Ветров

– Вот умора! – не унималась Блэклист.

– Ребята в школе тебя не задирали? – полюбопытствовала Ираши, отвлекаясь от молочного коктейля.

– Да не особо. Были, конечно, недоброжелатели. Но в моем классе мы все были сплоченным дружным коллективом. Ребята привыкли, что я охотно делился с ними своей «особенностью». И готовы были за меня и другим морды почистить.

– И как же такой сияющий энтузиазмом самоцвет оказался в армии? – спросил Скала.

– Да все просто. Меня однажды пригласили в кабинет директора. Это была новость. Потому что, обычно, директор старался со мной не связываться. Не хотел, видимо, чтобы я прочитал его грязные секретики. А там меня уже ждал человек из Цезеруса и контракт. Мол, много денег, обеспечение, жилье, еда. Минимум усилий.

– И все? Тебя пленили столь малозначительные нужды? – картинно удивился Эталон.

– Нет. Я пошел, потому что хотел убивать людей, – отряд чуть не поперхнулся умятым обедом. – Нет, серьезно. И не думайте, что я маньяк какой-то. Я в школе уже увлекся тем, как думают люди. Мне нравилось читать их мысли, отыскивать их желания, порывы, мечты. Изучать, соотносить, предугадывать.

– При чем же тут желание убивать? – не понял Колин.

– Мне не хватало только некой остроты, – увлеченно продолжал рыжий. – Чтобы полностью представить природу человека, мне нужно было узнать, как человек думает не только в жизни, но и перед смертью. Перед тем, как убить. К тому же, я хотел отыгрывать себя по максимуму. Не обходиться какими-то сторонними тратами, вроде денег или личного времени. Я не представлял себя клерком или психологом, который просиживает свою жизнь в замкнутых помещениях. Я хотел рисковать своей жизнью. Платить всем людям по максимуму. Только так я мог получить полное удовлетворение!

– От смерти? – робко спросила Ираши.

– От жизни, – глаза Пита вспыхнули энтузиазмом. – Ибо только на фоне смерти начинаешь ценить жизнь. И понимать, из чего она состоит. И что на самом деле важно. Ну, и чтобы у вас не были такие пресные лица, имейте в виду, что я был готов убивать тех, кого прикажут – по меркам Цезеруса террористов и врагов страны. И спасать тем самым жизни сотен, тысяч других людей.

Из бара ребята выходили под прицелами десятков недовольных взглядов со стороны посетителей. Пит даже не думал сбавить голос во время рассказа. Немалая часть случайной публики восприняли его исповедь не совсем положительно.

Во второй половине дня отряд отчаялся попасть на какое-либо представление. Большая часть отдельных компанейских развлечений была окружена змеящимися очередями. Вокруг сцен и выставочных площадок собирались толпы людей. И споры чаще всего возникали только с нэрами, которые своими могучими фигурами могли ненароком перекрыть вид более низким расам.

Мелкие площадки с состязаниями для легионеров были закрыты. Так как организаторам лохотронов было уже ясно, что почти все сильные сайфорсеры так или иначе связаны с легионом, их старались держать подальше. Чтобы обычное население и маги со совсем слабыми потенциалами могли себя проявить.

Впрочем, и для толковых участников с дарами находились испытания. Вроде того, кто быстрее сожжет в пламени многослойный резиновый шар. Или рулон туалетной бумаги – в зависимости от силы. Где-то просили вырастить цветок. Или продержать как можно дольше быстро рассыпающийся огромный ком земли.

В некоторых местах просто грубо мерили физическую силу. Но даже на таком состязании ведущий вынужден был с улыбками попросить Скалу держаться подальше. Громила был почти на голову выше даже своих соотечественников. Не говоря уж про силу.

Зато, как и многие другие уроженцы Нэрима, Род не избежал роли ходячей вышки. Большинство нэров легко рассекали толпу приезжих и горожан. А заодно и носили на руках и могучих плечах детей и девушек. Осмелев, на него решила забраться Чиорри. Чуть погодя к ней с вальяжным видом, будто Род – его личный трон, присоединился и Эталон. Ираши скромно отказалась от таких привилегий.

Город не утихал весь день. Даже с наступлением вечера тише не стало. Наоборот, на улицы высыпало еще больше народу. А вечернюю тьму начали отгонять разгорающиеся праздничные огни.

– У многих сейчас заканчиваются рабочие смены, – объяснил такие изменения Колин. – Народу будет еще больше. В любом случае, пик праздника придется на полночь и ночное время. Фестиваль фейерверков, магические шоу, традиционное воспевание единства. К программе, кажется, добавили и час уважения жертв иных войн.

– Полагаю, в это время и можно будет ожидать самых серьезных событий, – заметил Юн Джин.

Он обернулся на команду. Чиорри пыталась уговорить Ираши примерить какое-то традиционное тассэнское платье. Сам Юн Джин отметил про себя, что в длинном лазурном наряде Ираши выглядела бы очень эффектно. Тем временем Эталон растрачивался на уже третий костюм и не уставал при этом выслушивать комплементы торговца.

Род держался в стороне, подобно вышке спасателей на берегу. Где он играл роль и вышки, и спасателя. Заметив внимательный взгляд Теневода, громила коротко кивнул.

– Насколько хорошо мне известен Инфенис, он ни за что бы не упустил возможность все испортить в такой день, – вздохнул таосец. – Они же просто изъедены ненавистью к легионам. И готовы будут пожертвовать всеми своими гуманными принципами человечности и тяги к миру. Лишь бы обострить наши отношения.

– Расслабься, Теневод, Инфенис уже давно распался, – попытался успокоить его Шифр. – У него не осталось лидеров. Последние двое в бегах. У них не хватит ни сил, ни влияния собрать людей для чего-нибудь серьезного.

– Но если Инфенис поддерживает Атриум? – не унимался Юн Джин. – То ему и не нужны люди. Атриум вполне мог бы спонсировать любую затею этих ублюдков.

– Прекрати. Мы уже говорили об этом, – нахмурился Килриш. – Атриум – такая же организация – маньяк, как и наш Змей – школьник убийца. Да. Она состоит из жадных политиков и аристократов, в большинстве своем не способных думать о нуждах невежественных масс. Но они не станут специально творить зло и спонсировать терроризм. Их действия приводят к некоторым необходимым… негативным последствиям. Но общий интерес Атриума, безусловно, куда более глубок и сложен. И, конечно, ориентируется на преумножение благ нашей страны и ее жителей.

– Бла-бла-бла, слишком много умных слов, – Теневод закатил глаза. – Я не понимаю, тебе, что ли, доплачивают за то, что ты ищешь оправдания нашему начальству. В том числе бывшему.

– Я стараюсь смотреть на вещи с наиболее выгодной и актуальной позиции.

– Вот именно, что с выгодной. Выгодная и реальная – сильно разнятся, – возразил Юн Джин.

– Эй, о чем опять такие хмурые лица? – встрял в разговор Пит. – Знаю, вы все заботитесь о главном. О глобальном. Кто же кроме вас прогадает все хитрости и заговоры этого мира, да?

– Не лезь в мою голову, – уязвленно прогудел Теневод.

– Это ты сейчас прямо как Сайра сказал! – подключилась к беседе Чиорри. – Когда Шио пыталась узнать, о чем она думает, она все время так хмурилась и напрягалась!

Теневод отметил слегка сконфуженной улыбкой и предпочел не акцентировать внимание подруги на том, что она так неосторожно раскрывает имя юной волшебницы. С Шио Юн Джин не виделся уже три месяца. И, насколько он знал, девочка не выходила на связь и с Сайрой.

Как ни странно, воспоминание об этой странной незнакомке в маске с манией величия лишь еще больше напрягло парня. Сердце не хотело успокаиваться. После слов Ираши о буре волнение медленно нарастало где-то внутри. Порой его захлестывали обычные повседневные чувства, но слабее оно не становилось. Чувство тревоги перед чем-то неизвестным уже взяло парня на крючок и продолжало порой отравлять его разум своим присутствием.

– Юн Джин.

Неожиданно кто-то робко коснулся его руки, выдернув из размышлений. Это оказалась Ираши. Девушка скромно взяла его за пальцы и вгляделась в глаза.

– Расслабься. Я же вижу, как ты напряжен. Хватит думать об этом. А то и я начинаю волноваться. По крайней мере, за то, что лишила тебя покоя.

– Чувствуешь мое состояние? – парень улыбнулся и более смело взял подругу за руку.

– Я же прекрасно знаю, какого это бояться неведомо чего и переживать