Возвращение демонического мастера. Книга 11 - Антон Романович Агафонов

class="p1">Стены нижнего города сами по себе не представляли особой ценности: низкие, без бастионов и башен, они существовали лишь как фокусирующие линии для удержания защитного поля. Вдоль стен почти не было дозорных вышек и позиций для стрелков. Всё, что имело значение, находилось дальше, у Длани, в сердце верхнего города, где возвышалась крепость. Даже отсюда Кайросу была видна центральная пагода и «пальцы».

Он махнул рукой, и несколько воинов из его сопровождения ударили мощными техниками по воротам впереди, и те, не выдержав напора, разлетелись в клочья. Перед ними открылась дорога в нижний город. Узкие улицы полыхали огнем, снег почернел от сажи, а из-под завалов тянулся густой дым.

Кайрос подошел к барьеру, протянул к нему металлическую руку. Когда кончики металлических пальцев коснулись поверхности, по ней прошла рябь, и он ощутил вибрацию текущей по барьеру силы.

— Хорошая работа, — кивнул мужчина. — Его создавал настоящий мастер артефакторики, но… — он надавил чуть сильнее, чувствуя, как от давления барьер уплотняется.

Его рука стала меняться, пластины сместились, обнажая сложную систему артефактов внутри, по которой пробежался мощный заряд энергии. Он слегка надавил ладонью, прижимая её к прозрачной стене, и в тот же миг внутри артефактной руки что-то щелкнуло. Сразу после этого в воздухе загудела сила, и из центра ладони вырвался ослепительный поток энергии, вспыхнувший как миниатюрное солнце. Импульс ударил в барьер с чудовищной мощью, и пространство содрогнулось, будто земля под ногами ответила на этот удар. Ударная волна прокатилась по полю, расходясь концентрическими кольцами. Снег испарился, камень под ногами почернел, а ближайших воинов, стоящих слишком близко, отбросило на несколько шагов, но сам Кайрас стоял как и стоял, не сдвинувшись ни на миллиметр.

— И впрямь хорошая… — с легкой досадой протянул он, второй рукой почесав подбородок. Обычно разрушитель барьеров разносил в клочья любую защиту. Он вскрывал самые сложные защиты крепостей, и большая их часть лопалась словно скорлупа яйца с первого же удара. — Но вы же не думаете, что я просто так уйду?

На его губах растянулась ехидная усмешка. Теперь он нажал на барьер чуть сильнее и положил вторую руку на предплечье, чтобы усилить напор. Внутри руки щелкнул артефактный механизм, и рука принялась накапливать новый заряд.

Второй удар вышел даже сильнее, чем первый, даже та часть ворот, что уцелела в прошлом, оказалась снесена мощным выбросом энергии, а по барьеру пошла вереница трещин, которые разрастались по всей структуре, пока тот не рассыпался дождем из искр, смешанных со снегопадом.

Кайрос, довольный собой, отступил и развернулся к направляющимся к нему Демоническому Копью, Алой Стреле и Демоническому Страннику.

— Добро пожаловать в Гаруд, — немного театрально поклонился он. — Проход открыт. Устроим же старую добрую резню!

Глава 30

— Тебе пора проснуться, Хранитель, — услышал Сайрус и поднял голову. Он все ещё был маленьким мальчиком, запертым на дне канализационного коллектора, раз за разом пытающимся подняться наверх.

— Кто это? — встрепенулся он, оглядываясь по сторонам.

— Тебе пора исполнить свой долг, Хранитель.

— Я не понимаю. Кто это⁈ — кричал он, оборачиваясь, пока в какой-то момент тьма одного из тоннелей не рассеялась, утонув в ослепительном сиянии. Мальчик, который так долго провел во тьме, чуть не ослеп от такого, он сжался, прикрывая лицо руками.

И лишь спустя несколько секунд, когда слезящиеся глаза стали немного привыкать ко свету, он опустил руки и, прищурившись, посмотрел на появившуюся фигуру. Пусть он впервые видел этого человека, но узнал его, в конце концов, сохранилось огромное количество статуй с его изображениями.

Гондри Радриф, основатель Радрифа и один из Небесных мечей на службе Небесного царя. На нем было удивительно простое для такой легендарной личности белое ханьфу, а на груди висел древний символ Радрифа: солнце, которое частично закрывает меч.

Юный Сайрус замер, не веря в происходящее, а затем упал на колени, склонив голову. Гондри подошел совсем близко к юноше, замерев в двух шагах от него.

— Тебе пора исполнить свой долг, Хранитель, — вновь произнес он таким спокойным и вместе с этим властным голосом, что все внутри Сайруса задрожало. Или… это было оружие, которое он держал в руке?

«Точно, оружие!» — всполошился он.

— П-простите меня, о великий, я не должен был его брать. Я просто думал… Думал, что… — Сайрус пробормотал и положил Копье Пустыни перед собой.

Он ожидал, что легендарный герой, чье оружие украли, разозлится, но казалось, что тому не было совершенно никакого дела до этого. Он не нагибался, чтобы забрать копьё, оно так и лежало перед Сайрусом.

— Теперь оно принадлежит тебе, — ответил ему Гондри. — Но ты должен доказать, что достоин его. Древнее зло почти обрело свободу, и лишь тебе под силу вновь его запечатать, как новому Хранителю.

— Древнее зло? — мысли почему-то путались, но не без усилий Сайрус смог вспомнить. — Мингар…

— Да, он почти обрел свободу, и ты, как Хранитель, должен исполнить свой долг.

— Но что я могу сделать? Я даже подняться наверх не могу, — пробормотал он, поднимая взгляд. Лицо Гондри было спокойным, умиротворенным, хотя что в этом удивительного, ведь он давным давно мертв. Ему, скорее всего, не было дел до проблем живых, но тем не менее, он тут, стоит перед Сайрусом, сложив руки за спиной.

— Так поднимись.

Сайрус ахнул от такого внезапного и прямого совета. Действительно, «поднимись». Как будто не этим он занимался последние… недели? Месяцы? Годы? Он потерял счет, сколько попыток совершил, и ему порой начинало казаться, что он уже никогда не увидит дневной свет. Но что-то в словах этого героя тронуло юношу. Он поднялся, кивнул и поднял копье.

— Да, я поднимусь!

Он превратил копье в парные кинжалы и, сжимая их, начал очередную попытку подъема. Преодолев часть расстояния, он повернулся, чтобы взглянуть на Гондри, но того не было на прежнем месте. Он попросту исчез, а там, где раньше сиял свет, теперь вновь господствовала тьма.

— Я выберусь, в этот раз точно, — пробормотал Сайрус и продолжил подъем.

Почему-то в этот раз он был гораздо сложнее, словно кто-то прицепил тяжелые оковы к его рукам и ногам, а путь, который он раньше преодолевал легко, теперь казался ещё труднее. Он вбивал клинки в сырой камень, цеплялся за сколы и неровности ногами, поднимаясь все выше и выше. Несмотря на боль в мышцах, которые, казалось, рвались от натуги, Сайрус впервые забрался так высоко, а ещё, внезапно, к нему пришло странное понимание, что если он сейчас сорвется, то это будет последний раз. Каждый новый подъем давался ему сложнее предыдущего.