Фантастика 2025-152 - Екатерина Александровна Боброва

Ташир подошел, покосился на тряпку и недовольно наморщил нос. Та действительно пахла не слишком приятно. Зверь укоризненно посмотрел на девочку своими желтыми глазами.

— Прости, — развела та руками, — какую выдали.

Ташир затрусил по коридору, через минуту вернувшись с новой тряпкой в зубах, а эту подцепил когтем, подбросил в воздух, сверкнуло — и тряпка исчезла.

— Ого! — только и смогла восхищенно вымолвить Оля, тут же загораясь, чтобы научиться и повторить. Научиться от ташира — это вряд ли, но здесь должна быть библиотека, да и наставники не откажут. Наверное.

По коридорам прокатился мелодичный перезвон, а строгая атмосфера школы взорвалась гомоном голосов, хлопанием дверей, топотом ног.

Ташир поспешно подхватил кролика и удалился. Оля с тоской проводила их взглядом, мечтая бросить все и отправиться в лес на прогулку.

— О! Принцесса-поломойка! — тройка старших девочек остановилась, окружая. На лицах застыли обжигающие злорадством улыбки, взгляды кололи насмешкой.

Оля молча, копируя неспешную величественность ташира, нацепила тряпку на швабру, макнула в ведро и, не отжимая, толкнула к ногам девчонок.

— Эй! Ты что творишь⁈ — троица дружно отпрыгнула от грязной лужи. — Совсем ограничители потеряла⁈ Дурная?

— Ага, — невозмутимо согласилась Оля.

— Да, я тебя сейчас!

Чужая сила защекотала кожу — одна из девчонок закрутила в воздухе руками, что-то сосредоточенно шепча.

Смешные, — фыркнула про себя Оля, — она бы уже раз десять успела этой воительнице промеж глаз огненным шаром засадить. Интересно, если она сейчас это сделает, ее отправят мыть что-нибудь еще или засадят на ночь в подвал?

И тут за спинами троицы грозно зарычали. Поднятая рыком волна ледяного воздуха впилась в кожу, заставила задохнуться холодом. Ноги подкосились, и Оля судорожно вцепилась в швабру. Вокруг закружились снежинки, а рык все несся и несся по коридору, вымораживая до костей.

Когда он стих, в коридоре на ногах стояли лишь Оля со шваброй, да пара парней, что у стены были.

— Ры-ы-ы? — насмешливо вопросил ташир, оглядывая учеников.

Примороженный народ со стонами поспешно отдирался от пола, отряхивался от инея, и убирался прочь.

— Курицы безмозглые! — высказался ближайший к ним пацан, поднимаясь с пола. Девчонки обиженно засопели, но ответить не посмели.

— Нашли тоже, кого задирать! Она полкласса живьем сожгла! В лазарете валяются. Скажите спасибо стражу. Спас вас, дур.

Девчонки резко побледнели. Оля удивленно глянула на старшеклассника. Живьем? В лазарете?

Она озадаченно потерла озябшие пальцы. Воздух стремительно теплел, но все еще пах морозом.

— Прости, — пролепетала та самая, что пыталась магичить, и Оля решила, что правде сейчас не время и не место.

— Нормально все, — заверила она великодушно. Глянула с благодарностью на ташира и тот, она могла поклясться, подмигнул ей в ответ.

— Хочешь, мы тебе поможем? — вдруг предложила вторая.

— Нет, наказание лишь мое, — со вздохом отказалась Оля. Слегка подмороженные девчонки не казались больше ни заносчивыми, ни злыми. И вот странное дело, когда она сердилась на них, огонь себя не проявлял. А ведь раньше… нет, полкласса она бы живьем не сожгла, но волосы подпалила бы.

С новой тряпкой мытье пошло веселее, а может, она просто приноровилась.

Чтобы не скучать во время уборки, Оля принялась разбирать надписи на незнакомых портретах. Там было много всего и о стремлении к знаниям, и о сокровищах, которыми обладают ученые, но нигде не говорилось, что делать девочке, потерявшей память и семью.

Мытье действительно успокаивало, словно вместе с грязной водой убирая из души тревоги и сомнения.

А ночью ей приснилось, как она укладывает спать огненного кролика. Гладит его по ушам. Говорит, какой он хороший. А рядом стоит кто-то. Знакомый и родной. И она слышит его голос: «Держись, сестренка. Я обязательно тебя найду и спасу».

— Никогда не думал, что мытье может быть столь эффективным, — задумчиво проговорил мастер Хе на следующий день, когда она раз за разом била чистой силой по его щитам. — Может, к темным подвал? Заодно порядок везде наведем. Ты смотри, как отлично получается. Быстро схватываешь. Молодец. Пожалуй, я буду рекомендовать допустить тебя до всех занятий.

Ее действительно допустили, и она буквально утонула в обрушившейся информации. И хорошо, что память была заблокирована — новые знания не мешались со старыми, и она все воспринимала с чистого листа.

Со стихиями было… стихийно. Берешь силу — используешь. Здесь же масса правил, законов, теорий. Каждую мыслеформу надо было прорисовывать на бумаге, потом изображать рукой в воздухе и только потом переходить к мысленной практике. Можно было и чистую силу использовать — потоком, только работать линиями экономнее выходило. Лишняя энергия не расходовалась и не уходила в пустоту. Здесь вообще любили точность приложения сил, а главным принципом была экономия. Лучшее заклинание считалось то, что тратило как можно меньше сил создателя.

Силовые линии различались по цветам. Основные — белые, ментальные — желтые, целительские — зеленые, некромантские — черные, ну и природные, конечно. Огонь, естественно, был, но бездушный, имея лишь тепловую энергию, которую и впитать нестихийнику толком было нельзя.

Самым популярным занятием считалась артефакторика, а мечтой практически любого в школе было попасть в сильную гильдию, изобрести что-нибудь значимое и получить звание старшего мастера. Сами же гильдии все больше стремились использовать механизмы без одушевления. Все тот же принцип экономии. Зачем тратить магию, когда можно использовать электричество?

Но так как директор не жаловал новомодные изобретения, школа большей частью жила по-старому: учились здесь по бумажным книгам, использовали самодельные иллюзии вместо экранов, связывались друг с другом почтовиками, лишь у пары человек были телефоны. Единственное, что модернизировали в здании — это электричество и водопровод. Все остальное, включая одушевленных, существовало тут столетиями.

Школа имела богатую историю. Раньше в ней училась знать. Потом был упадок. Брали всех. Но приход Шлейха на должность директора вдохнул в школу новую жизнь — она стала центром для сложных детей.

Большинству из ребят, как выяснила Оля, не было куда идти даже летом. Потому официально каникул в школе не существовало. Как не было визитов родственников. Изредка кто-то из ребят получал подарки на день рождения от родни, и каждая мелочь становилась предметом мрачной зависти остальных. И по этой причине здесь не было принято расспрашивать о прошлом. Хочешь — рассказывай, но лезть в душу никто не будет.

Пару раз в год приезжали комиссии, чуть почаще — делегации от благотворительных организаций. Дарили конфеты, фрукты, устраивали игры, фестивали. Младшие радовались искренне, старшие относились к визитам с презрением.

Обо всем этом Оля узнавала из вечерних разговоров парней. Теперь они заходили к ней осторожно, вежливо стучась