Затерянный мир - Валерий Увалов

и звания, а после рассказывать захватывающие истории, я буду обслуживать корабль яйцеголовых, которые будут ковыряться в безжизненных камнях и посещать забытые Богом уголки нашего сектора!

Опустив руку с листком, я поднял другую, в которой были зажаты погоны третьего лейтенанта. И тут, конечно, я почувствовал волну эйфории, прокатившейся по телу. Хоть одна цель была достигнута, а со всем другим разберемся по ходу дела. В конце концов, любая работа приносит пользу человечеству и Федерации[10]. Так что будем работать с тем, что есть.

На этой позитивной мысли я быстро прикрепил погоны на их место и бодро зашагал к себе в жилой модуль собирать вещи.

* * *

Сборы не заняли много времени — собирать, честно говоря, было особо нечего: планшет, рабочий комбинезон да комплект сменного белья. Батон, мой таракан, уже давно занял место домашнего питомца, и я решил взять его с собой. Правда, выводить пособие за пределы училища было строго запрещено, поэтому я взял только мозговой блок, бережно уложив его в рюкзаке. На корабле подберу ему подходящее вместилище.

Кирилл был на занятиях, и я не мог с ним попрощаться, поэтому оставил небольшое видеосообщение, которое он увидит, как только войдет, — на этом все. Одевшись в парадную форму со всеми знаками отличия и закинув рюкзак за плечо, я с тоской обернулся назад. Пять лет жизни просто так не выкинешь из головы.

— Ну, прощай, милый дом, — сказал я почти шепотом и, похлопав по теплому биопокрытию стены, шагнул за дверь.

Луну я покидал не раз — учили нас хорошо, в том числе и на действующих кораблях. Подобные занятия проходили в основном в пределах лунной орбиты и раз пять были походы к внешним планетам Солнечной системы. Но на этот раз все было иначе. Я не знал, когда вернусь, и, включив в наушниках музыку, с ностальгией разглядывал знакомые места, пока шел к космопорту.

Люди, спешащие по своим делам в одинаковых, но по-своему оформленных комбинезонах, рабочие роботы, группами вышагивающие вдоль стен, и стайки технических пауков, снующие по потолку. Забитые транспортными платформами центральные части больших коридоров — как эритроциты в артериях, они доставляли грузы из одной лунной агломерации в другую. Живые камеры слежения, словно глазки, торчали из стен, наблюдая за каждым шагом. Луна хоть и была мне домом меньше, чем Земля, но казалась гораздо роднее. Отсюда не хотелось улетать.

Но долго я не грустил, все же впереди меня ждут новые перспективы, хоть и не такие радужные, как я себе представлял ранее. Как бы там ни было, через три часа я уже был на орбите, на борту грузового терминала номер два, где, судя по предписанию, должен быть «Галилей». Пройдя незамысловатый контроль и преодолев коридоры гравитационной секции[11], я оказался в шлюзовой зоне станции.

Здесь гравитация отсутствовала, приходилось передвигаться, хватаясь за поручни и скобы. После пятнадцати минут таких упражнений я завис у шлюза номер шесть. Вокруг меня царила суета — по центральной части шлюзового коридора плыли контейнеры с грузом, со всех сторон звучали крики докеров, зачастую нецензурные, и слышался какой-то лязг металла и прочие звуки, непременно сопровождающие активную работу грузового порта.

Но мне было не до этого: удерживая одной рукой самого себя, а второй — лист предписания, я недоуменно пялился то в лист, то на двери шлюза и никак не мог поверить, что мне сюда. Похоже, мне крайне везет, так как, судя по идентификатору корабля, за этими дверями находится «Галилей» — научное судно, предназначенное для длительных автономных полетов. Но заглянув в один из иллюминаторов сбоку от дверей шлюза, я четко распознал в очертаниях корабля буксир, изготовленный на базе фрегата сто первого проекта.

Данные фрегаты были первой попыткой человечества создать военный корабль, но их применение ограничивалось орбитой или очень короткими перелетами, так как отсутствовала вращающаяся гравитационная секция. Буксиры на базе этих фрегатов имели те же ограничения, и использовать их на дальние перелеты можно только в автономном режиме. И это привело меня в замешательство, так как на такой штуке лететь дальше орбиты Марса — чистое самоубийство.

— Эй, лейтенант, ты, часом, не заблудился? — услышал я окрик и оторвался от своего очень полезного занятия.

В метрах пяти от меня в воздухе висел бородатый мужик лет пятидесяти в неопрятном комбинезоне техника. Несколько секунд я смотрел на него, а затем протянул листок предписания:

— У меня вот.

Мужик, в отличие от меня, не тормозил и, подлетев ближе, выхватил лист. Только сейчас я достаточно хорошо рассмотрел этого человека. То ли это его самовыражение, то ли он просто не любит бриться, но борода, казалось, доходила до самых глаз. Глубоко посаженные глаза, кепка с козырьком, повернутым назад, закатанные до локтя и замызганные чем-то жирным рукава, а также слегка лишний вес сильно отличали его от тех людей, что я видел раньше.

Тем временем бородач дочитал текст на листке и как-то неуклюже выпрямился, после чего отпустил поручень, за который держался, и с серьезным видом отдал честь.

— Матрос Ратанов, младший техник научного судна «Галилей». Добро пожаловать на борт, господин лейтенант.

В училище был отдельный курс по строевой подготовке в условиях невесомости, поэтому мне сразу бросилось в глаза, как неумело это получилось у Ратанова. К тому же, отпустив поручень, он потерял опору и, как бревно, начал вращаться вокруг оси и заваливаться набок, продолжая выполнять стойку смирно. Все это выглядело так нелепо, а когда наклон относительно меня стал градусов тридцать и уже показался затылок, то стало смешно, что я и продемонстрировал, улыбнувшись.

Но тут не было ничего удивительного, так как всеобщая мобилизация заставила надеть форму всех. Вот и Ратанов — типичный представитель сугубо гражданского человека, который делает вид, что он военный.

— Спасибо, матрос, — сказал я, приложив руку к голове, и продолжил: — Матрос Ратанов, не проведете ли мне экскурсию по кораблю? Да и вещи, — я поддернул рюкзак, — не мешало бы положить в своей каюте.

— С удовольствием, — ответил тот и несколько секунд побарахтался в воздухе, пока наконец не ухватился за скобу.

На этот раз Ратанов на удивление ловко направил свое тело в нужную сторону, подлетел к консоли шлюза и стал тыкать пальцем по сенсорному экрану. Когда дверь шлюза откатилась в сторону, он нырнул в переходной коридор и бросил:

— За мной, господин лейтенант. — И с особым