Исповедь киборга - Эдуард Сероусов

Алексей покачал головой.

– Абсолютно ничего. Прости меня, Мария.

– Тебе нужна помощь, Алексей, – мягко сказала она. – Профессиональная помощь.

– Я работаю над этим, – он грустно улыбнулся. – Хотя не знаю, кому могу доверять.

Она кивнула, понимая.

– Тогда доверяй себе. Настоящему себе. Где-то внутри он ещё есть.

Алексей вышел из подъезда под моросящий дождь. Голова была тяжёлой от новой информации, но ясной. Он знал, что должен сделать дальше.

Он вернулся через три часа, когда окна в квартире Марии погасли. Это было неправильно, вторгаться в её жизнь снова, но ему нужны были ответы.

Замок поддался удивительно легко – его руки словно помнили то, чего не помнил разум. Профессиональные навыки взлома, которым его, должно быть, обучали.

Квартира встретила его тишиной и темнотой. Он двигался бесшумно, включив только маленький фонарик на телефоне. Мария спала в спальне, он слышал её ровное дыхание через приоткрытую дверь.

Алексей прошёл к секретеру, где она хранила документы. Аккуратно открыл его и начал методично просматривать содержимое.

В нижнем ящике он нашёл то, что искал – ещё одну папку, на этот раз с электронными носителями. USB-накопитель и несколько защищённых дисков. На одном из них была надпись: «Проект "Прометей". Не копировать».

Он забрал накопитель и диски, закрыл секретер. Уже направляясь к выходу, заметил на столике планшет Марии. Поколебавшись, взял и его – нужно было проверить, нет ли там информации о нём, о его прошлых визитах, которых он не помнил.

Выскользнув из квартиры так же тихо, как вошёл, Алексей почувствовал укол совести. Он обокрал женщину, которая когда-то любила его. Но другого выхода не было – он должен был узнать правду о себе.

В такси по дороге домой он включил планшет Марии. К его удивлению, устройство не было защищено паролем. Он открыл почту и быстро просмотрел содержимое.

Большинство писем были связаны с работой – Мария, как выяснилось, работала архитектором в крупной строительной компании. Но в отдельной папке он нашёл переписку, от которой похолодел.

Письма от некоего В.Г., отправленные с зашифрованного адреса. Последнее датировалось вчерашним днём:

«М., Северов может связаться с Вами в ближайшее время. Его мемориальная карта показывает дестабилизацию. Если он появится, немедленно сообщите мне время и характер контакта. Не пытайтесь удерживать его. Не сообщайте ему о нашей договорённости. Вспомните, что случилось в прошлый раз. В.Г.»

В.Г.? Виктор Громов? Полковник Громов?

И ответ Марии, отправленный сегодня днём:

«Он приходил. Расспрашивал о прошлом, о "Химере", о своих провалах в памяти. Выглядит дезориентированным, но более стабильным, чем во время последних контактов. Возможно, терапия Васильевой даёт результаты? Я показала ему фотографии и базовые документы, которые Вы одобрили. Он ушёл около 19:00. Планирую усиленную дозу на случай повторного визита. М.»

Алексей замер, чувствуя, как мир снова начинает рассыпаться. Мария работала на них? Всё это было постановкой? Фотографии, документы – всё подготовлено заранее?

Он быстро проверил остальные письма в этой цепочке. Судя по всему, Мария сотрудничала с Громовым уже более года, регулярно отчитываясь о его состоянии и контактах. Её инструктировали, какую информацию можно «сливать» ему, а какую – скрывать.

В одном из писем упоминалась некая «усиленная доза» и «препарат S-107», который следовало подмешивать в пищу или напитки при контакте с ним. Теперь Алексей понял – чай. Она дала ему чай.

Он нажал на прикреплённый к письму файл – химическая формула и описание препарата:

«S-107 (Мемзепам) – нейротропный препарат, усиливающий восприимчивость субъектов с имплантами серии "Химера" к дистанционному управлению. Временно снижает когнитивный фильтр и волевое сопротивление субъекта, делая программные интерфейсы более доступными для внешнего воздействия. Период полного действия – 12 часов. Проявление первых эффектов – через 1-2 часа после приёма.»

Алексей сжал планшет так сильно, что экран треснул. Его бывшая жена не просто сотрудничала с его мучителями – она активно помогала им контролировать его. Весь этот сегодняшний разговор, её мнимое сочувствие, «проблески настоящего Алексея» – всё было ложью. Манипуляцией.

И сейчас в его организме, возможно, уже работал препарат, делающий его ещё более уязвимым для контроля.

Он быстро проверил время – прошло чуть больше двух часов с момента, как он выпил чай. По описанию, эффекты могли начать проявляться в любой момент.

Уже подъезжая к дому, Алексей почувствовал странную лёгкость в голове. Перед глазами начали мелькать красные символы – такие же, как во сне о деревне. Строки кода, которые он не должен был видеть.

>ПРОТОКОЛ "КОНТАКТ" ИНИЦИИРОВАН >ОЖИДАНИЕ КОМАНДЫ >ГОТОВНОСТЬ: 87%

Нет. Нет! Не сейчас!

Он вспомнил про таблетки, которые дала ему Васильева – нейроингибиторы. Дрожащими руками достал контейнер, проглотил таблетку.

Но что, если и Васильева играет со мной? Что, если эти таблетки – тоже часть их плана?

Мир вокруг начал терять чёткость, размываясь по краям. Образы накладывались друг на друга – такси, дорога, а поверх них – какое-то тёмное помещение с экранами и людьми в военной форме.

>ГОТОВНОСТЬ: 93% >ТРЕБУЕТСЯ ГОЛОСОВАЯ АКТИВАЦИЯ >ОЖИДАНИЕ КОМАНДЫ

– Приехали, – голос таксиста вернул его к реальности. – С вами всё в порядке?

– Да, – хрипло ответил Алексей. – Всё нормально.

Он расплатился и вышел, пошатываясь. До его квартиры оставалось метров двести. Он должен был добраться туда до того, как полностью потеряет контроль. Должен спрятаться, забаррикадироваться. Защитить себя и других от того, что может сделать, когда протокол активируется.

Таблетка должна подействовать. Должна.

Добравшись до своей квартиры, Алексей запер все замки и отключил телефон – возможно, через него могли передаваться команды. Электронный планшет Марии и диски он спрятал под половицей в спальне – место, которое каким-то образом знал, не помня, когда его создал.

Красные символы перед глазами начали бледнеть. Реальность становилась более устойчивой. Может быть, таблетка действительно работала? Или время приёма препарата Марии было рассчитано неправильно?

Алексей сел на пол, прислонившись спиной к стене, и позволил себе наконец полностью ощутить предательство. Мария. Женщина, которую он когда-то любил, помогала превращать его в марионетку.

Кому я могу доверять? Кто ещё играет со мной в эту жестокую игру?

Из тумана его сознания всплыло воспоминание о ещё одном имени из документов – Елена Васильева. Его психиатр. Она была причастна к проекту «Химера». Знала о программировании. И каждый раз после сеансов с ней он чувствовал себя странно.

А что, если она не помогает мне? Что, если каждый сеанс – это новое программирование?

Голова кружилась от вопросов без ответов. Но одно Алексей знал наверняка: он больше не будет пешкой